– Не смешно юная леди. Приступим.

– А почему Ежку не назвали? – Принцесса стала чесать филина за ухом. Тот, жмурясь, заулыбался и заурчал.

– У него освобождение, он в ночную смену дежурил.

– Умочка, а когда он умрет от старости, можешь из него чучело мне на память сделать?

Филин задохнулся, вытаращив глаза.

– Этот вид сов долгожитель, и скорее всего вас переживет.

Ежка облегченно выдохнул.

– Но учитывая его разгульный образ жизни, и риски связанные со службой у архимага, ранняя смерть вполне возможна. А делать чучела из служебных животных и птиц обычная практика. Что ты вылупился ушастый? А откуда думаешь у меня чучело попугая в кабинете?

Принцесса звонко рассмеялась:

– Ты ходил с попугаем?

– Во времена моей молодости это было модно. Потом фишку переняли пираты – пугать торговцев, и гильдия предписала магам перейти на ворон, нетопырей и сов. В крайнем случае – островной, кривохвостый дятел.

– А почему именно островной?

– Это и будет темой вашей курсовой по орнитологии Средиземья.

– Фи, зачем это императрице?

– А не знаешь, что пригодится. – Влез сверху шут. – Вот я думал – зачем изучать повадки обезьян, а с тобой познакомился, и все стало на свои места.

– Ах ты мелкий, вонючий алкаш…

– Тишина в аудитории! – Мельхиор громко щелкнул пальцами. – То есть в карете. Начнем занятие. Сегодняшняя тема…

– Засада!!! – Закричал кучер.

– Слава творцу. – Прошептала принцесса и вытащила волшебную палочку.

Адский предел. Апартаменты посла бога Илада. Полупятый месяц сезона лавовой мыши.

Талия вышла замуж по расчету. Ее семья сильно пострадала после восстания рабов, а новая власть не слишком благоволила старым лордам. Не ради себя… Талию все устраивало – прибыльная работа, командировки, ранняя пенсия и т. д. Ради ближних, она пошла на этот шаг.

Илад – один из богов грома, давно уже работал послом в Адском пределе. В отличии от своих собратьев, он не страдал избыточным высокомерием, был учтив, терпелив и необычайно проницателен. Женитьба на высокородной демонице, значительно подняла его политический статус в соответствующих кругах. Талия же, и ее семья, кроме богатых подарков, получили расширенные права на лицензии искушения в мирах на ближайших ветках. Это значит, что будут грешные души, а будут рабы – будет и все остальное…

Илад был приветлив, мил, но холоден. На первый же день после свадьбы, он попросил помочь ему разобрать отчеты посольства, а днем они поехали на какую-то ферму огненных цветов, где посол давал интервью. Потом он репетировал на ней нудный доклад об экономической выгоде трансмутации тяжелых газов, а ночью они опять сортировали бумаги. И так каждый день, уже половину медового месяца.

Так тошно Талии не было даже в мертвом мире Мхана, а там поверьте очень тошно, поэтому она с восторгом приняла приказ Повелителя.

Чмокнув нахмурившегося мужа, она шагнула в зеркало, и понеслась в двенадцатый мир восьмой ветки Великого Древа.

Эти перемещения были наверно самым прекрасным для нее в жизни. Пронизывая саму сущность мироздания, она переходила, на какой-то сверх план, где было только счастье полета, а все остальное теряло реальность…

Такие путешествия отнимали много сил, чем ближе к статичным мирам, с их жесткими законами и малым количеством магии, тем больше требовалось энергии. Говорили, что есть самый статичный мир, где почти нет магии и туда невозможно попасть. Можно только наблюдать туманные образа, да перекрикиваться со случайными разумами. Но, агенты искусители, и оттуда умудрялись вытягивать грешные души. Впрочем, как и боги – героев.

Талия попыталась максимально близко появиться от последнего места связи с Таллосом. И немного пройдясь, вышла на изрядно истоптанную поляну.

– Да… Так сразу и не поймешь, где тут собака Васьяна порылась…

Прекрасная демоница в черном облегающем костюме, достала зеркальце, в простенькой, деревянной оправе, и, оценив свое отражение произнесла:

– Двое суток назад.

В зеркале пошли помехи, потом появилась эта же самая поляна, по которой протопал шестилапый, похожий на крокодила, спиногрыз, с кроликом в зубах. Потом опять помехи, затем курящий орк шаман, который встретившись глазами с Талией – выронил трубку, и стал себя хлестать по щекам, приговаривая, что надо меньше веселых грибов добавлять… Потом, опять помехи, ворон, каркающий на кривой березе… Помехи, тролль с огромным пнем на плечах. Помехи, толстяк с посохом, и опять помехи, помехи, помехи…

Ничего про Таллоса. Все что можно было понять по следам: он пришел, вырыл яму, полежал в ней, и пошел дальше.

Талия еще раз обошла поляну и обнаружила большую пузатую фляжку, одиноко брошенную под кустом крапивника. Из горлышка пахнуло крепкой сивухой.

– Неужели опять сорвался? Тогда это очень плохо… Для всех… Но с чего бы ему срываться? Задание стандартное, сам он давно в завязке… Даже нектар богов на дух не переносит. И главное, амулет уже активирован…

Талия выбросила флягу и пошла по следам первого эмиссара тьмы.

Столица империи Новорград.

– Я же предупреждал, что могут быть проблемы? – Толстенький император Максимилиан семенил по обширному коридору. Рядом вышагивал длинный, и тощий как палка, первый советник Игнассия. – И вот как результат – коллапс! Что вы на это скажете? А я отвечу – ничего. А ничего – это ничто, а ничто не может являться аргументом в дискуссии, результат которой очевиден – вы не правы! Как тебе?

– В целом нормально… – Советник привычным движением потер страшный шрам от левой брови до острой седой бородки. – Но может их просто вышвырнуть из дворца?

– Тебе б только вышвырнуть. Вышвырнуть всегда и всех можно. Даже тебя. Да даже меня! – Максимилиан хохотнул, и дернул лихо закрученный ус.

– Не трогайте усы, опять к вечернему приему будут разные…

– А я введу новую моду на усы… Или вообще будет модно один ус носить. Слева – значит анархист, справа – еретик. Я получается – еретичный анархист?

– Нам нужно решить проблему с пиратами…

– Я предупреждал морскую торговую компанию – у нас нет проблемы с пиратами. Потому что в средиземье – нет ни моря – ни океана. Есть маленький участок побережья, если не ошибаюсь двести шестьдесят шестая часть общей протяженности границы.

– Двести шестьдесят шесть с половиной.

– Ага, с рыбацкой деревней. Да и то, оная не интересует пиратов.

– Из-за ведьмы, там обитающей.

– Слушай, а давай им ведьму отдадим. Сразу две проблемы решим. А?

– Боюсь ведьма не согласится, и аргументирует это. Как в прошлый раз…

– А-а… Да… Припоминаю… Кстати как там этот карлик маг…

– Пильман. Ну как… Скачет все, квакает непонятно. Но исправно заседает в совете, голосует, получает зарплату.

– Вот пример самоотверженности, несмотря, ни на что – работает на благо империи. Побольше бы таких кадров.

– Жаб что ли?… Так я хоть сегодня совет весь ими заменю.

– Твой бы сарказм, да в военных целях. Как говорится – любишь кататься – катись колбаской, или как там?.. И вообще, не боишься опечалить своего императора?

– Рядом с вами, я ничего не боюсь. Даже вас, ваше величество.

– Ой хамло… И это второй человек государства…

– Да – второе хамло государства…

Но последней фразы Максимилиан не услышал. Двери тронного зала распахнулись и грянули трубы. Многочисленные важные и не очень особы склонились в низком поклоне. Только гвардейцы в сверкающих доспехах стояли неподвижно у стен. Придворный распорядитель приемов начал перечислять титулы и заслуги медленно шествующего по золотой ковровой дорожке императора. Игнассия шел рядом, по голому полу, как всегда сильно сутулясь, пытаясь не сильно возвышаться над его величеством.

– А где мой шут? – Шепотом спросил Максимилиан, не смотря на главного советника.