Уголок прекрасно очерченного женского рта приподнялся в кривой усмешке.
– Никогда не следует торопиться, мистер Уадден, особенно на отдыхе, – она оглянулась на невозмутимого подтянутого моряка, застывшего за её плечом, со взглядом, устремлённым в неизвестность. – Дастин! – капитан Джеймс почти испуганно вздрогнул, и Хилари с досадой поняла, что чересчур эмансипированные женщины его приводят в ужас. Она умерила повелительность своего тона, пропела почти нежно. – Дастин, могу я поговорить с вами?
– Мисс Орти, – он поспешно схватил и поцеловал её руку, – я всегда к вашим услугам.
Женщина с обольстительной улыбкой отвела его к левому борту, понизила голос до интимного воркования:
– О, я не претендую на столь долгий срок, милый! – она ласково погладила рукой его щёку, отдёрнула пальцы и покраснела, словно бы устыдившись своей смелости. Её шёпот был верхом актёрского притворства. – Простите… я не могу справиться с собой. Вы мне нравитесь, Дастин…
Она смотрела на опущенные ресницы Джеймса и про себя нетерпеливо проклинала его пуританское воспитание, нерешительность и непонятливость. Неужели опять придётся подбодрить его?
Голос Хилари звучал застенчиво и нежно:
– Дастин, я… я в этом городе впервые и ни с кем не знакома. Не подскажете ли мне хороший отель с рестораном? Как жаль, что отец вынужден вернуться в Сидней… я хотела бы потанцевать где-нибудь вечером, но не могу, конечно, пойти без сопровождения…
Наконец-то, дозрел! Хилари постаралась не высказать своего облегчения, которое испытала, поймав момент, когда, отражаясь на лице Джеймса, безрассудное вожделение к красивой женщине наступило на горло слабо попискивающим моральным нормам. Капитан поднял голову, поднёс к губам руку женщины, преданно глядя в её глаза.
– Мисс Орти… Хилари… я надеюсь, вы позволите мне быть вашим спутником не только сегодня вечером, но и до конца моей жизни… вы прекрасны, – неуверенным шёпотом проговорил он, – мне кажется… я люблю вас… – взрослый мужчина весь сжался, словно собака в ожидании удара.
Хилари призвала на помощь все запасы своего такта, чтобы не рассмеяться.
– Начнём часов в восемь с трапезы? – нежнейшим голосом предложила она.
Не так уж сложно оказалось для неё в тот долгий вечер с хорошей музыкой, танцами и старым вином воспользоваться естественными желаниями мужчины так, что капитан не сомневался в происхождении инициативы, когда отправлялся провожать Хилари до бунгало, которое Джил Орти снял для дочери возле порта, любовался, обнимая её, отражением луны и звёзд в водах залива, пил вино у пылающего в камине огня и в лучах занимающего рассвета смотрел на восхитительный профиль самой удивительной из всех встречавшихся ему когда-либо женщин, уснувшей после утомительной ночи на сгибе его руки. Он так боялся, что не сумеет доставить ей удовольствия этой ночью; но её поцелуи прогнали неуверенность прочь из спальни, а нежные ласки и прерывающийся шёпот доказали её благодарность мужчине. Хотя для неё это вряд ли было приятно – брошенная мужем мать Дастина часто жаловалась, какие мучения переживает женщина, снова и снова проходя через ЭТО. А вот Хилари не побоялась навлечь на себя гнев родителей, доказывая свою любовь к нему… Он может теперь искупить свою вину перед нею, только выполнив долг чести. Приняв решение, Дастин Джеймс вздохнул с облегчением: боже, все тридцать лет он, кажется, только и делал, что ждал такую богиню, единственную, которую он хотел бы назвать своей женой! До ухода «Китайской императрицы» в море оставалось не больше пяти дней, но они могли бы пожениться немедленно, в Ньюкасле, получив с помощью связей Хилари разрешение на брак в местном муниципалитете. Она дождётся его здесь или в Сиднее, а когда корабль вернётся из рейса, он добьётся для себя увольнительной на пару недель, и они смогут отправиться куда-нибудь в свадебное путешествие – к его маме в Мельбурн или, может быть, даже в Аделаиду. Его не тревожила мысль о том, что женщина может не разделять пылкости его чувств – иначе как бы она смогла переступить вместе с ним порог спальни?
Глава 5
Застигнутая его словами врасплох, женщина застыла в дверном проёме, машинально поправила на себе хлопчатобумажную маечку, которую нацепила, собираясь отправиться на пляж.
– Повтори-ка ещё раз, не поняла. Мне следует переехать в крошечный домик, который ты для меня снимешь, продать яхту и не жить на деньги, заработанные моим отцом? Воистину, ты обладаешь талантом удивлять меня, Дастин. И почему же я должна всё это сделать?
Капитан приподнялся в постели, посмотрел на никогда не возражавшую до того Хилари так, словно у неё вдруг выросли копытца, и, подумав, подложил себе под спину дополнительную подушку, прежде чем неуверенно ответить:
– Ну, я не настаиваю, – он откашлялся под её пристальным, внезапно ставшим пронзительным и холодным, взглядом. – Но, дорогая, я надеюсь, что, когда мы поженимся, ты научишься экономить. Я получаю всё же поменьше, чем твой отец, моя милая.
– А с чего ты решил, что мы собираемся пожениться? Я, кажется, не участвовала в обсуждении подобной идеи. И надо сказать, что она меня совершенно не привлекает… а если ты вдруг решишь, что мне следует в ожидании тебя жить с твоей мамой и подтирать носы твоим отпрыскам? Благодарю покорно, но ты ошибаешься.
– Я думал, ты любишь меня, Хилари, – капитан выглядел потрясённым.
– Ты ошибаешься, – повторила она.
Дастин Джеймс говорил медленно, словно размышляя вслух:
– Значит, ты славно повеселилась за мой счёт… похоже, что во всей этой истории самым большим дураком оказался именно я… А ведь подозревал в глубине души, что ты далеко не та беспомощная Белоснежка, заблудившаяся в лесу без своих гномиков, какой хочешь казаться…
– Ну, дорогой, всё зависит от мужика. С другими я могу быть и барракудой.
– Надеюсь, что когда-нибудь другой парень проделает то, что мне не под силу: заставит тебя жить только его присутствием и безжалостно бросит – тогда ты догадаешься о моих чувствах.
– Спасибо за пожелание, Дастин, хотя это и грубо, – твёрдой походкой она пересекла спальню и склонилась над ним. – Я, наверное, покажусь тебе самовлюблённой и капризной дрянью, но у меня и в мыслях не было выходить за тебя замуж. В Сиднее меня ждёт мой мужчина, и в Америке – таких много. Мне нравится не давать никому обещаний… Когда будешь уходить, отдай ключи управляющей. Больше мы с тобой встречаться не будем.
Хилари Орти выскочила на улицу такая злая, что могла бы снести половину автостоянки прежде, чем охранник вступился бы за машины. Ну что за кретины эти мужики! Полагают, что предложением своей руки и сердца осчастливят любую. А Дастин-то Джеймс хорош!.. он, видите ли, по долгу службы годами будет пропадать в море, а она тут его жди и под присмотром бдительного ока свекрови прогоняй искушение даже заговорить с другим мужчиной. Ну нет, мисс Хилари Орти не из таких идиоток… она вольная пташка, у неё водятся деньги – что ещё нужно для жизни? А уж право сменить надоевшего любовника она желает оставить за собой. Кретин, глупец! Она в ярости ударила по клаксону. Ну что он там застрял? Автодорожные пробки Хилари ненавидела более всего в жизни. Ей никогда не хватало терпения развернуть газету и мирно выжидать возможности продвинуться вперёд на пять-шесть ярдов. Бросив машину у обочины, она хлопнула дверцей: позднее попросит кого-нибудь из служащих перегнать «тойоту» в порт. Но уже через несколько секунд необычная сцена заставила её замедлить шаг и вовсе остановиться: удобно устроившись с ногами на капоте своей машины, молодой мужчина пил кофе из красивой пластиковой кружки так же спокойно, как это делал бы он на открытой террасе кафе, с непоколебимым, слегка ироничным равнодушием обозревая вокруг себя поток застывших машин. Он улыбнулся Хилари достаточно дружелюбно:
– Привет. Тоже не любите замкнутого пространства? Кстати, могу предложить вам кофе.
Засмотревшись в его глаза, Хилари прореагировала медленнее, чем обычно:
