– Я сегодня задержалась на работах, поэтому ела там два раза, мам, – сказала я и рухнула на диван рядом с ней. – Я устала, если честно.

– Иди поешь, Татьяна, – говорил папа. – У тебя голодные глаза. И что с твоими руками?

– Я опоздала на пару минут, мне дали лопату. И вот я натерла сначала мозоли, а потом они лопнули. Скоро пройдет, надеюсь.

– Пошли, я перевяжу тебе раны, – сказала мама, и я следом за ней пошла в ту комнату, где мы умывались. Она достала откуда–то бинт, промыла мне хорошо руки, обработала ранки какой–то жидкостью, которая жгла кожу, и перевязала больные ладони. – Я вижу, что ты пытаешься сделать так, чтобы Варя не голодала, Таня. Но подумай о себе тоже. Давай на чистоту. Тебя же сегодня не кормили, да?

– Я уходила самая последняя, повариха дала мне чашку каши, которая оставалась у них в столовой, – соврала я. – А бульон подождет до завтра. Разделю его завтра с утра с Варей. Мам?

– Что?

– Если бы у нас была возможность бежать отсюда, ты бы сбежала?

– Да, – уверенно ответила мама. – Мы не можем быть вечно рабами. Когда–нибудь придет день, когда все мы выступим против правительства. Возможно, это и произойдет через несколько десятилетий.

– А что, если мы сбежим сейчас? – я взяла мамину руку и сжала её. – В лесу мы будем в безопасности. Если мы выживаем здесь, то там мы тоже выживем. Нам нужна еще небольшая часть людей, чтобы бежать…

– Таня, мы не можем так рисковать. Я бы сбежала, но у меня есть вы, – мама взяла меня за подбородок. – Я хочу, чтобы вы были с Варей свободны, но сейчас такое время, что, даже не выходя за ограждение, тебя могут убить. Будь я одна, я бы не пожалела себя, но у меня есть вы. Вы всё, что у нас есть с папой.

– Ладно, – тяжело выдохнула я. – Я пойду спать, наверное.

– Да, конечно.

Мама вышла из комнатки. Я быстро умылась и пошла в комнату, где мы спали с сестрой. Я легла на свою кровать, но уснуть не могла. Мысли о побеге не покидали меня. Завтра тоже наймусь работать на невспаханных землях, постараюсь дойти до ограждения. Мне нужно посмотреть, можно ли пройти мимо охраны. Должен быть выход. Он точно должен быть.

3

Ночью был сильный ветер. Такой сильный, что казалось, мы останемся без крыши над головой. От этого я проснулась и пошла попить воды. На часах было уже около 4:00. И вдруг в нашу дверь постучали. Дежурные редко когда так заходили. И все–таки надо было открыть дверь.

– Тебя заметили, – да, это был Дежурный. Они всегда одевались в специальную синюю одежду, посланную им от правительства, чтобы они смогли отличаться от рабочих. – Работаешь сегодня с 5:00, – я вглядывалась в лицо Дежурного, оно было мне знакомо. – Ты меня слышала? – и знакомый грубый голос. Только кто это?

– Но рабочий день начинается ровно с 6:30 у взрослых, а у остальных с 8:00, – отвечала я. За это мне могли запросто дать пощечину, но этот варвар вроде был сдержаннее остальных таких же уродов.

– Послушай, – с раздражением отвечал на вид молодой Дежурный. Он выглядел примерно как Вова. – Я видел, как ты поздно вечером возвращалась домой. Если ты сейчас не отправишься на поля, у тебя будут большие неприятности. Думаю, ты не хочешь, чтобы именно тебя забрали Праведники на следующей неделе.

– Хорошо, я поняла, – ответила я и уже начала закрывать дверь. – Может, вы уйдете?

– Если ты будешь одна шарахаться по улицам в такое время, то другие Дежурные занесут тебя в список. Так что шевелись, и пошли.

Я быстро оделась и вышла из дома. Я даже не успела сделать хвост. Меня буквально подгоняли через каждые пять секунд. В животе урчало так, что на меня странно покосился Дежурный. Он так же объявил мне, что сегодня я тоже остаюсь без обеда и работаю лопатой. Настроение мое сразу упало. Еще на улице был ужасный ветер. Собирались тучи. Днем или вечером польет дождь. Но с другой стороны, я сумею вспахать все поле и дойти до ограждения. Да, у меня появилось намного больше времени, чтобы изучить охрану и наиболее слабые места ограды.

Выпив немного воды из бочки, и взяв лопату, я пошла за Дежурным. Он мне дал другой участок, подальше от предыдущего. Для меня же лучше; раньше доберусь до ограждения. Было еще темно. Начинало всходить солнце. Хорошо, что руки у меня были перебинтованы. Теперь было не так больно, как вчера вечером. Я работала усердно и быстро, потому что у меня была цель. Через час начали подходить женщины и мужчины. Они выстраивались шеренгой и слушали, кто сегодня на какой участок идет работать. Они смотрели на меня с каким–то состраданием, и кивали мне как–то сочувственно головой. Я кивала им в знак приветствия. Вообще–то все мы здесь были доброжелательные, никогда не оскорбляли друг друга и не унижали, у нас редко когда устраивались драки, мы все старались жить в мире и гармонии.

Еще через два часа подошли остальные. Среди них была Варя, которая смотрела на меня, поджав свои красивые губы. Я улыбнулась ей, чтобы она не волновалась понапрасну. Мои русые волосы лезли мне в глаза, так как дул сильный ветер. Но я старалась не обращать на это внимание и шла, вспахивая землю, дальше. За мной наблюдал один Дежурный. Я была не одна такая. Над некоторыми тружениками тоже стояли персональные Дежурные, остальные же наблюдали издалека. У меня над душой стоял все тот же надзиратель. Я не знала, почему. Может, я вызывала какие–то подозрения? Или в чем–то провинилась? Такое пристальное внимание! Меня это раздражало. Проблема в том, что я даже не могла заикнуться о том, что меня что–то не устраивает. Здесь все терпели унижения и ничего не смели сказать против. Этому когда–нибудь должен прийти конец.

– Ваша охрана вечно стоит у ограждения? – осмелилась спросить я у Дежурного. Его лицо вытянулось от удивления, но потом он снова надел на себя серьезный вид. – Просто, вы отойдете, а они расстреляют меня на месте за то, что я просто близко подошла.

– Ты слишком много болтаешь, – сурово отвечал надзиратель. – Работай тщательнее, у тебя остаются огромные куски земли!

Ясно, что мне никто не ответит на этот вопрос. И думаю, больше не стоит задавать такие вопросы, а то я точно вызову какие–то подозрения.

Время так быстро шло, что я даже не сразу услышала гудок. По привычке я уже хотела отбросить работу, но на меня смотрел Дежурный. И не надоело ему так стоять надо мной целый день? В моем животе стало урчать еще сильнее. У меня даже уже слюна не скапливалась, поэтому я пошла просто попить воды. Когда я вернулась, то увидела, что Дежурного не было. Я начала работать в два раза быстрее. Солнце не пекло как вчера, но дул сильный ветер, собирались тучи. Вскоре на меня начали падать капли. Начался дождь. В грязи было невозможно работать, поэтому рабочих отпускали сегодня пораньше. Но не меня. Да я и сама пока не собиралась. Мне оставалось совсем немного. Почти добравшись до границы, я услышала, как кто–то зарядил ружье.

– Эй, всё в порядке! – кричал охране надзиратель. – Она под моим присмотром! – он рысцой добежал до меня.

– Я же говорила, что меня могут расстрелять, – ворчала я. Тем временем ружье опустили, и я смогла снова спокойно работать. Я украдкой поглядывала на охрану. Их было много, поэтому шансов убежать почти не было. И всё–таки они не всегда же стояли на своих постах. И ограждение. Вот оно бы хлопот не доставило. Здесь не было колючей проволоки. Достаточно было перелезть, и я бы уже была в лесу, который сейчас меня так и манил. Мне казалось, что я уже чувствую запах сосен и елей. Но потом мысленно я вернулась обратно. Я вся промокла и продрогла. Ладони снова начали кровоточить. Бинты уже были красными от крови.

Я еще полчаса вспахивала земли, и еще десять минут шла к началу полей. Мой Дежурный, наконец, отстал от меня, и я могла спокойно пройтись и отдохнуть. Положив лопату, я отправилась в душ. Я была вся в грязи. Потом я как всегда сдала свою рабочую одежду и пошла спокойно домой. Вернулась я до прихода родителей. Варя уже сама готовила ужин.