– И долго мы так будем молчать? – вспоминаю я преподавательскую практику.

Наконец, один осмеливается:

– Ты не узнаешь нас?

– Я догадываюсь, кто вы, – сердито отвечаю я. – Это нетрудно. Хотя вы не такие, какими вас представляют.

Они действительно не похожи на сказочных персонажей, наводнивших кинематограф, литературу и полки сувенирных магазинов. У них нет крючковатых носов, мохнатых кривых лап и хитрых физиономий. Передо мной хрупкие создания, сотканные из эфира. Горные духи… От них веет озорным ребячеством и трогательным наивом. Мне вдруг хочется усыновить всю команду.

Сердце щемит нежностью, и я говорю глупость, чтоб успокоить их.

– Хотите чаю?

– Ты правда нас не узнаешь? – шелестят они.

– Тролли… – уже не так уверенно говорю я. – Духи норвежских гор. Разве нет?

В ответ слышу долгий печальный вздох. Они смотрят на меня с тоской. Комната наполняется отчаянием.

– Ты не могла забыть нас!

– Забыть? – недоумеваю я.

Тролли срываются с места и летят ко мне. Меня окутывает лёгкий туман. Я закрываю глаза и вижу… Помню. Теперь я помню всё.

 ***

Солнце заливает белым светом проплешины исполинских гор, – гор, приютивших моих предков. Издревле здесь была наша обитель. Воздух соткан из памяти о духах, рождённых союзом огня, океана и вечности.

– Хюль! Где ты?

Я выныриваю и бью руками по воде, швыряясь в троллей брызгами. Они разлетаются, а я звонко хохочу. После переворачиваюсь на спину и закрываю глаза. Солнце греет лицо и сушит волосы, превращая их в золотистые пряди. Лежу так минут пять, не больше, и вновь ныряю, чтобы быстрее добраться до берега – в глубине легче скользить. Вода расступается – гладкой стрелой несусь вперед, выскакиваю на берег и взбираюсь на скалу.

Под ней – водопад. Бросаюсь в пену и съезжаю вниз, как по горке; бурлящая вода удерживает тело, не даёт провалиться под скалы. Молниеносно! Один вдох, и я внизу, кручусь-верчусь среди непослушных бурунов, раскидывая их во все стороны.

– Хюль!

Я выпрыгиваю из воды на берег и бегу за ними. Легко настигаю, хватаю одного и подбрасываю к небу, а после удираю – за мной не угнаться! Показываю язык, и они радостно хихикают.

Вдруг вижу группу туристов у подножья горы.

– Хюль, задай им жару! – шепчут тролли.

– А то! – задорно соглашаюсь я и мигом забираюсь на камень.

Люди замечают меня – внизу начинается оживление. Их изумлённые жесты и вытянутые лица забавляют меня. Я вскидываю руки, выгибаюсь и встряхиваю длинными волосами, скрывающими тонкий хвост. Платье цвета тумана сливается с водой, и это делает меня похожей на бесплотную наяду – мою греческую свояченицу. Забыв обо всём, я танцую в брызгах водопада, а потом, словно опомнившись, падаю с отвесной скалы и растворяюсь в бурлящей пене.

Представление окончено!

***

Дома влетает по самое не хочу. Всезнающие горы доложили сестре о моих нехитрых развлечениях, и она расстроенно укоряет меня.

– Опять дразнила туристов?

Я зажимаю рот, чтобы не прыснуть со смеху, и изо всех сил стараюсь изобразить серьёзную мину раскаявшейся грешницы. Но ничего не выходит, и я, захлёбываясь хохотом, сползаю на землю.

– А если тебя поймают?!

– Ну кто меня пойма-а-а-ет? – кривляюсь я. – Я неуловимая! Я – дочь горы!

– Дурочка ты, Хюль! Привадишь, и поймает. Ухватит за хвост, и поминай, как звали…

– Никто меня не ухватит, – обижаюсь я; вечно она портит настроение своими страхами. – А если что, увернусь. Я сама буду выбирать себе жениха.

– Вот и выбирай тихонечко. Полюбите друг друга, и позовёшь его. Он обретет волю, и вы будете счастливы. А если поймают, то заберут в неволю, и станешь человеком. Разве можно так рисковать? Разве стоят того детские забавы?

– Нет… – испуганно кидаюсь к ней на шею, и крепко обнимаю. – Прости! Я такая глупая!

***

Через неделю встречаю в лесу чужака и прячусь в тот миг, когда он пытается навести на меня объектив. Любопытство мешает дать дёру – впервые вижу человека так близко. Забираюсь на дерево и из-под густых ветвей наблюдаю за ним. Он пытается понять, куда я делась. Так и не сообразив, подаёт голос:

– Ау!

Как же! Видали таких? Сейчас я поверю, что ты заблудился, и брошусь тебе на подмогу. Сижу тихо, не шевелюсь. Троллей, как назло, нет поблизости, чтобы спугнуть его.

– Где ты? – спрашивает он.

Да вот же я, прямо над твоей головой. Если бы не злополучный хвост, кинула бы тебе в маковку шишку, да покрупней.

– Не бойся, я не причиню тебе зла!

Сестра говорит, что с этих слов обычно и начинаются неприятности. Обмануть меня пытается.

– Я слышал, что вы – духи гор… – говорит он. – Когда увидел тебя у водопада, глазам своим не поверил. Все подумали, что это театрализованное представление, а я решил тебя разыскать.

«Чтобы оторвать мне хвост и увезти в свой человечий мир? – мысленно отвечаю я ему. – Нет уж, не на ту напал».

– Я не трону тебя, – убеждает он меня. – Даю тебе слово Андерса.

– Кто такой Андерс? – спрашиваю я.

– Это моё имя, – он запрокидывает голову, догадавшись, что я прячусь в ветках. – Спускайся.

– Убери фотоаппарат.

– Хорошо, – он послушно убирает устройство в рюкзак. – Вот, смотри, у меня ничего нет.

– Ты точно держишь слово? – сомневаюсь я.

– Разумеется, – кивает Андерс.

Я спускаюсь и замираю у дерева, готовая сорваться в бег, если он сделает хоть одно движение. Но он стоит, точно заворожённый, и смотрит на меня. У него яркие тёмные глаза и оливковая кожа. Он выше меня на целую голову и крупней раза в два.

– Как тебя зовут? – спрашивает он.

– Хюль.

Он широко улыбается – так, что видны зубы, – и медленно протягивает ладонь.

– В наших краях этим жестом скрепляют дружбу.

Кивнув, я осторожно подаю руку. Он берёт её и придвигается ближе. Вдруг резко дёргает меня за хвост. Вскрикнув от сильной боли, я теряю сознание и… память.

***

Ноги ведут к заливу. Надо отыскать рыболовецкий траулер. Выбегаю к причалу, озираюсь – вот он! Андерс стоит на палубе и перебирает сети. Лицо довольное, значит, улов сегодня хороший.

– Андерс! – кричу я. – Я вспомнила! Вспомнила!

Он испуганно вздрагивает и выпускает из рук снасти. Рыба бьёт плавниками, выпрыгивая из сетей, и извивается – чешуя сверкает на солнце, а муж хмуро смотрит на меня. Я подхожу ближе.

– Что ты вспомнила, Кэролайн?

– Вспомнила, откуда я родом! Мне снился сон, в нём были леса, горы, водопады и высоченные скалы… Я родилась на северо-западе, Андерс!

– Кэри, это всего лишь сон, – он переводит дух и тут же успокаивается; хмурая морщина, прорезавшая было лоб, разглаживается.

Я готова расплакаться, как ребёнок.

– Почему ты не веришь мне, Андерс?

– Потому что ты выдумщица, Кэри. С кем ты оставила детей?

– С тётушкой Анне…

– Будет лучше, если ты пойдёшь домой.

Я покорно шагаю прочь – от залива до дома десять минут ходу. Иду, меняя переулки, до тех пор, пока не встречаюсь в одном из них с крыльцом без перил и тёмной дубовой дверью. Поднимаюсь по узкой лестнице и открываю вторую дверь, за которой прячется плита с умывальником и горка детских башмачков.

– Я вернулась! – звонко кричу я, и навстречу мне выбегают Уле и Грете.

Шестилетний Уле похож на меня – такой же хрупкий и золотоволосый, а его старшая сестра-погодка Грете – копия Андерса. У неё румяные круглые щёчки и яркие глаза.

– Мама, – кричат они, – мы поедем в сказочные горы? Туда, где ты родилась?

– Нет, – грустно отвечаю я. – Я ошиблась, мои родные… Мы отправимся в зоопарк.

– А ты приготовишь туманный кисель? – спрашивает Грете, и я улыбаюсь ей.

– Конечно, дорогая. Только наберу побольше тумана из окна.