- Моим родителям. Кто знает, может быть, когда нибудь твой папаша попадет к ним в личный котел и наши семьи подружатся.
- А если оставить ненужные семейные драмы? Кто еще? - Он смотрит на нее, прищурив глаза, скользит самым изучающим взглядом. Так близко и одновременно так далеко. Только тоненькие полосочки света на полу, исходящие прямиком из ванной, разделяют их. Но четкие линии еще никогда не были преградами.
- Джордж Вашингтон. Никогда не нравился этот мутный тип.
- Ничего себе, президент Джоди, я не ожидал от тебя такого! Будь акуратнее, малышка Скарлетт, вдруг нас прослушивает ФБР! - Он заставляет ее выдавить из себя усталую полуулыбку. Кай сверкает своими глазами, сквозь блеск яркой луны и даже не представляет, насколько ей больно встречать взгляд этих голубых глаз. Не представляет, насколько больно быть беспомощной и знать, что через несколько мгновений он умрет. Он кретин, он эгоист, но Скарлетт все равно продолжает сидеть напротив него, готовая разрыдаться прямо сейчас, наплевав на всю конспирацию своих чувств.
И снова этот выстрел из ниоткуда, который сразу же поражает все сердце, как вирус. Он медленно скручивается пополам, протяжно хрипя что то очень неразборчивое и смеясь таким больным, нервным смехом, едва слышным, пока в какой то момент окончательно не находит сил принимать сидячее положение. Она не собирается теряться, не сейчас, только не с ним. Подвигается ближе, легкими движениями слегка надавливая на спину, призывая положить голову ей на колени. У него нет выбора. Протяжно выдыхая такой плотный для его легких воздух, который сейчас режет горло, делает это.
Теперь вокруг не так много отвлекающих факторов от скорой смерти. Только постепенно уплывающий от сознания потолок и ее аккуратное личико, нависающее точно над ним, с которого спадают непослушные пряди волос. Он никогда не замечал этой красоты. Он никогда не смотрел на нее именно так. На ее лице вырисовываются маленькие дорожки из слез, которые он не принимает, отвергает их, ссылаясь на последние минуты затуманившегося разума, когда вся картинка уже давно перестала быть четкой. Но дальше соленая жидкость, мертвым грузом упавшая на его кожу, доказывает обратное.
- Так, Кай, не смей… Только не закрывай глаза, посмотри на меня Кай, не закрывай…
Он никогда не слышал этого голоса. Очень надломленного, переходившего на истеричный шепот, от него становится больно. Очень больно. Но это другая боль, не физическая, он не может просто понять ее. Никогда уже не сможет. Ведь наступает действующий финал.
Последние вдохи. Последние мгновенья.
Хватает только на то, чтобы сжать ее руки на своем лице. Прикоснуться к бархатной коже, ощутить ее согревающее тепло и дрожь, буквально убивающие его последние остатки разума.
Все пропадает в неразборчивой, густой темноте, которая не щадит никого. Но позволяет забрать ее последний поцелуй, очень невесомый и нежный, с легким привкусом дорогих духов и свежей сирени.
- Не волнуйся… Я передам привет Джоди…
- Джордж. Его имя Джордж.
