- Ты всё такая же бесполезная, безмозглая дрянь! - Странно. Твой голос дрожит, хотя ты всегда избивала меня за подобное.

Но твои глаза больше не холодные и сосредоточенные. Такие глаза теперь у меня, а смотрят они на тебя. Поэтому я и не отвечаю тебе.

- Боже, Дин, да ты не выстрелишь.

Мимо

- Ты всё такая же. Мелкая и безхребетная.

Мимо

- Ты не посмеешь.

Мимо

- Я слишком хорошо тебя знаю!

Убил

- Ты не… - точный выстрел в голову не даёт Минерве договорить. Её волосы, которые за эти два года знатно отрасли, дёргаются от взмаха воздуха и опадают. На грязную сырую, пропитаную кровью ходячих, а теперь и людей, землю.

Землю не второго Техаса, а заднего двора школы для трудных подростков, всё ещё, имени Эриксона.

Никогда. Никогда и никто не смотрел на меня таким взглядом. Полным удивления, страха и самое главное. Осознания. В ужасе застывшие глаза стекленеют уже навсегда.

- В детстве ты часто говорила, что самое худшее чувство - это стать ходячим. Поздравляю, тебе это больше не светит. Я позаботились и проявила себя как единственный твой близкий человек. - Поднимаю к небу голову. Натыкаюсь взглядом на одинокую, полуразрушенную, башню. Она чернеет тёмным силуэтом, посреди бескрайнего синего неба.

- Уже светает. - произношу, улыбаясь и поднимаю пистолет. В барабане болтается одинокий патрон.

Прям как я сейчас.

***

Так я простояла над трупом с ярко-рыжими волосами и голубыми глазами, пару минут пока не поняла, что спустить курок мне не даёт не инстинкт самосохранения или банальный страх. Нет. Этого я лишилась уже давно. Ещё до апокалипсиса, когда зашла в комнату сестры и попросила помочь с уроками.

Маленькая Дина тогда первый раз в своей жизни рыдала в одиночестве на вышке, но тогда она была новенькая, недавно построенная.

Нет. Это чувство абсолютно новое.

Ощущение присутствия действительно близкого человека. Именно этот человек держит мою руку и не даёт выстрелить.

Присутствие близкого человека.

***

- Рик сказал, что это - наша решающая схватка с Ниганом, ёжик, ты точно готова? Ещё от прошлого его приезда в Александрию не оправилась. - заботливо произносит Дерил, поглаживая меня по плечу одной рукой, а второй сжимая арбалет так, что костяшки на ней белеют от напряжения.

Нервничает? Странно. Я думала времена для подобных действий давно прошли.

Опять этот взгляд. Только сейчас он переполнен нежностью и лаской.

Такое ощущение будто это “ёжик” от меня никогда не отлипнет…

“Присутствие близкого человека.”

Именно так я решила тогда, несколько лет назад, назвать это чувство. И сейчас, когда я смотрю вдаль, на подъезжающие к полю чёрные внедорожники, и сжимаю в руках винтовку, а не пистолет с инициалами “МД”, я назову это ощущение веса крепкой уверенной руки на плече также.

Присутствие близкого человека