Литмир - Электронная Библиотека

– Может, еще позвонит, – устало предположила Соня.

Она поняла, что весь вечер будет вынуждена выслушивать сотую версию разрыва «двух любящих сердец», и чуть не застонала вслух.

День рождения не получился. Герасимов произносить тосты не умел, он молча и сосредоточенно жевал местами подгорелую пиццу Иркиного исполнения.

Соня еле-еле поддерживала унылую компанию философскими высказываниями, типа: «Все, что ни делается – делается к лучшему», а хозяйка откровенно поливала экс-супруга грязью.

Больше приглашенных не было, а может, и были, только не пожелали прийти.

Когда спустя два часа они наконец собрались домой, Соня облегченно вздохнула.

Жизнь начала налаживаться.

Еще через час в дверь Сониной квартиры позвонили, и уже абсолютно пьяная Ирина с истерическими нотками в голосе провещала:

– Мне некуда больше идти, если вы меня выгоните, я наложу на себя руки!

«Не говори гоп, пока не перепрыгнул! Хорошо сказано, только мне больше нравится: «Не говори гоп, пока не увидишь, куда прыгнул!» – думала Соня, медленно размешивая уже окончательно остывший чай в кружке.

Последние полчаса она уже совершенно не слушала Ирину, которая ввалилась в Сонину маленькую кухню, заливалась слезами и в сотый раз рассказывала «про себя несчастную».

История была до безобразия банальна. Очередной ее гражданский муж, которого она так долго обхаживала, сначала согласился с ней жить, а потом выставил ее с вещами на улицу. Ирина страшно гордилась тем, что ей удалось так ловко отхватить «лакомый кусочек», и в начале совместной жизни с Александром постоянно приходила к Соне хвастаться – вещами, которые он ей покупал, поездкой на Кипр, где они отмечали своеобразный медовый месяц, морскими камушками, которые она привезла из поездки. Неважно, чем хвалиться, главное, что у Сони тогда ничего этого не было – ни мужа, ни Кипра, ни даже морских камушков.

Со временем Ира приуныла и хвастаться перестала. Во-первых, Соня не завидовала, а во-вторых, у самой Иры появились небольшие проблемы. Как оказалось, Александр, кроме достоинств, имел еще и незначительные недостатки, такие как «замечательная» мама и патологическая жадность – в чем клялась Ирина.

Потом выяснилось, что жить с ним совершенно невозможно еще и потому, что Александр полный импотент, что с пугающими анатомическими подробностями доказывала «счастливая» жена. С маниакальной настойчивостью Ирина рисовала на любой подвернувшийся ей под руку бумаге «замусоренные шланги», и тонко намекала на их идентичность с «мужским достоинством» Александра. Причем данные чертежи были насильно показаны не только самой Соне и всем их общим знакомым, но и несчастной соседке, зашедшей за солью.

На протяжении двух месяцев Ирка каждый вечер рассказывала Соне, как она красиво от него уйдет, хлопнув дверью.

Время шло, но своих угроз Ирина не выполняла. И вот две недели назад она появилась у Сони в час ночи с чемоданом в руках и небольшим свертком под мышкой. А у подъезда ее ждал грузовик.

Оказалось, что весь последний месяц Александр не знал, как от нее избавиться, и наконец его терпение лопнуло. В тот злосчастный вечер он подогнал арендованный на час грузовик, погрузил туда экс-супругу, огромную кучу одежды, которую запасливая Ирка успела приобрести за их недолгую совместную жизнь, и отправил восвояси. Но почему-то особенно злило Ирку то, что она не смогла забрать с собой его кухонный комбайн, а от тефалевской сковородки удалось припрятать только крышку.

Соне ужасно хотелось спать, глаза буквально слипались.

«Интересно, который сейчас час?» – подумала она и повернула голову.

Справа на стене, как раз напротив кухонного стола, за которым сидели женщины, висели небольшие часы в форме чайника, которые, к ужасу Сони, показывали полпервого ночи.

– Ладно, Ирка, давай закругляться, пойдем спать, завтра же на работу, – безнадежно попросила Соня.

Она прекрасно знала, чем сейчас все закончится, и уже заранее ругала себя за то, что влезла со своим предложением «идти спать».

Ну, точно, все как всегда. Ира, прерванная на середине своего бесконечного монолога, вдруг громко всхлипнула и начала реветь, слезы покатились ручьями, и Соня, как обычно, начала снова, уже в сотый раз за вечер, и, наверное, в десятитысячный раз за последние две недели, утешать подругу:

– Ну, прекрати, ты же молодая, красивая, здоровая, все у тебя есть – даже ребенок, ну что так из-за мужика расстраиваться! Он недотепа и маменькин сынок! На черта он тебе сдался?

«Зря я про ребенка сказала», – спохватилась Соня, но было уже поздно.

– Тебе хорошо говорить, у тебя нет ребенка, которого надо кормить и воспитывать, а у меня все неприятности с мужчинами из-за него. Кому нужен лишний рот? – опять залилась слезами Ира.

Соню передернуло. Все было совсем не так – ребенок, которому, кстати, исполнилось семнадцать лет, уже не нуждался в воспитании, да и жил он у матери Ирки постоянно, начиная с двухлетнего возраста, и с очередным Иркиным «мужем» виделся только раза три.

«Сказать ей, что ли? – тоскливо решила Соня, но, подумав над перспективой продолжения вселенского потопа, только мысленно махнула рукой. – А смысл? Опять затянет бодягу про то, что я еще молодая и ничего не понимаю в жизни. Хотя это ей не мешает каждый вечер спрашивать моего совета, как жить дальше», – с усмешкой заметила Соня.

Дверь отворилась, и в кухню заглянул уже заспанный Юра.

– Соня, – обратился он к жене, – давай спать, да и тебе Ирочка пора уже отдохнуть. Оставайся у нас, куда ты пойдешь на ночь глядя.

«Бедняга», – подумала Соня, вглядываясь в помятое лицо мужа. Конечно, ему не хочется тащиться провожать Ирку до дома посреди ночи.

Вчера и позавчера все именно так и было – слезы, разговоры до утра, потом Юра сопровождал ее до жилища (перед этим Соня полчаса уговаривала его совершить этот геройский поступок – ну, не отправлять же красивую женщину ночью одну?).

Видимо, сегодня Юрий Герасимов решил пойти на компромисс и предложил Ирке остаться у них, хотя в однокомнатной квартире и места нет, да и терпеть он не мог чужих в доме.

Но Ирка, похоже, только этого и ждала. Она тут же успокоилась, вытерла слезы и, уже совершенно трезвая, защебетала:

– Ну и везет же тебе с супругами, подруга! За что, не пойму, такие мужики только тебе достаются? Ладно, пойду спать! – и вывалилась из кухни.

Юра поплелся следом.

А Соня осталась сидеть за столом, все еще переваривая услышанное. Она прекрасно понимала, что Ирка сейчас просто нагло ее использует, но почему-то не могла выгнать человека, нуждающегося в помощи, на улицу. Хотя из-за Ирки у них с Юрой начались неприятности – ему не нравилось, что она постоянно у них дома, что Соня с ней проводит все вечера и что Ирка стабильно опустошает «хозяйский» холодильник – ему, конечно, не жалко, но и совесть иметь надо.

Соня прекрасно понимала, что муж прав. Вот и сегодня, только стоило им оказаться в постели, в дверь тут же позвонили.

– Не открывай! – потребовал Юра, продолжая целовать Соню.

Через пару минут беспрерывной трели в дверь начали буквально ломиться. Часы показывали 22.45.

– Пойду открою, – вздохнула Соня.

Она уже прекрасно поняла, кто пришел.

Юра недовольно поморщился:

– Совсем обнаглела!

– Ну, как ты можешь – у нее же горе! – возразила Соня, скрываясь в коридоре.

– Я вас не разбудила? – тотчас донеслось оттуда. – Мне сейчас так тяжело одной.

Далее послышались всхлипы, стоны и все как обычно – по программе.

И вот теперь Ирка так ее отблагодарила.

Соня сначала хотела пойти и высказать ей все, что она о ней думает, но потом решила сделать по-другому. Просто с завтрашнего дня, вернее, уже с сегодняшнего, она будет пускать к ним Ирку гораздо реже. И пусть та обижается, если хочет. В конце концов, у Сони свои проблемы – и с Юркой они живут вместе только меньше месяца, и вовсе он ей не «муж», он еще и с женой-то своей не развелся.

4
{"b":"756255","o":1}