– Конечно.
– А чем?
– Есть обои под струганное дереве, будет как забор, а сверху подсолнухи, – предложил я. – Получится свой дворик, засаженный подсолнухами.
– Хорошая идея, – согласился Антонов.
Мы помолчали. Посмотрели в окно.
– Как будто чего-то не хватает? – заметил Антонов.
– Пива и сигарет, – пошутил я.
– Возможно.
– Но нам этого не нужно, – покачал я головой.
– Да уж.
Антонов закурил.
– А все-таки ты молодец, обклеил кухню, – устав от молчания, произнёс я. – Дальше пойдет веселее.
– Хватит об этом.
– Почему? Новые обои – новая жизнь.
– Перестань.
– Не сомневайся.
– Иди ты, – расстроился Антонов.
– Правильный выбор, – гнул я свою линию.
– Причем здесь выбор? Я просто ошибся дверью.
– Удача на твоей стороне. Вместо пива обои взял. Повезло.
– Какая чушь, – поморщился Антонов. – После такой болтовни кому угодно захочется пива.
– Ты прав, мне уже захотелось.
Через полчаса мы сидели в скверике за домом, дули из пластиковых стаканов разливное пиво и дымили сигаретами.
– Неплохо вот так иногда проводить время, за кружкой пива и сигаретой, со старыми друзьями, – подбодрил я задумавшегося гитариста Антонова.
– Неплохо, – согласился он.
– Но новые обои лучше.
– Тьфу ты, – плюнул Антонов. – Заткнись, а.
Я прикрыл ладошкой рот. Потом убрал её и глотнул пива.
Антонов нахмурился. Неожиданно он резко встал и уверенно сказал:
– Знаю я, где взять деньги на подсолнухи.
И ушел.
Следующим вечером я лежал в полумраке у открытого окна. Летом легко поджидать утро. Вечер незаметно нагоняет ночь, и вскоре наступает рассвет. Я лежал долго и никак не мог уснуть, всё думал об учителе. Как ему удавалось быть всюду, я не знал. Я бы тоже хотел посидеть утром на набережной Пондичерри у Бенгальского залива, найти выброшенные на берег деньги, а вечером мотнуть в горы Алтая.
Под окном кто-то зашептался:
– Вон, видишь открытое окно? Может, залезем туда?
– Там живет бухарь. Всё, что мы найдем там, это кучу пустых бутылок.
– Может, он в завязке и купил себе телевизор.
Я пошарил рукой возле кровати, нащупал бутылку и бросил её в окно. Она разбилась, и кто-то испуганно выругался:
– Я же тебе говорил!
В полдень я вышел из дома с твердым намерением навсегда отказаться от пива и сигарет. Я не хотел ни того, ни другого. Я обошел пол города, сделал всё задуманное, моё намерение не пить было таким твердым, что к вечеру сделалось скучно. Борясь со скукой, я напился кефира и до утра мучился слабостью в желудке.
Спускаясь в ночной клуб, я помнил, что продержался без пива девять дней. Меня пригласили друзья музыканты, они готовились к выступлению. Стол был уставлен пивом и пепельницами. Я брезгливо поморщился. Все кругом накачивались и курили. Разговор с друзьями не клеился, я нервно закурил. Потом, задумавшись, хлебнул пива.
– Блин! – выругался я, заметив, что сижу с пивом и сигаретой. – Что здесь происходит? Я курю и пью пиво!
– Давай, давай. Не стесняйся, – поддержали друзья, расчехляя инструменты. – Мы сейчас дадим жару.
Через два дня я вернулся домой желтый от пива и сигарет. Несколько дней я не высовывался из дома, пил зеленый чай, квас и молоко. Потом пошел за продуктами и встретил старого дружка.
– Чем занимаешься? – спросил он.
– Ничем. А ты?
– Поставил звуковую карту на комп. Сижу дома, пишу песни.
– Круто, молодец, делом занят. Не пьешь?
– Нет. Мешает. Хочешь записаться? Ты, вроде, раньше что-то там пел, сочинял…
– Да, хотелось бы попробовать. Помню, в юности мечтал о карьере рок-звезды. В пятницу был на концерте в клубе. Я тоже так могу на сцене чудить.
– Пошли ко мне, попробуем, на что ты способен.
– Только никакого пива.
– К чему оно нам.
Мы пришли к другу. Я спел по-английски о прогулке вниз по улице в легком подпитии.
– Как песня называется? – спросил друг.
– Даун зе стрит сонг. Посвящается моей никчемной жизни.
– Давай еще разок.
Сделали с десяток дублей. Голос у меня подсел.
– Без выпивки не идет, – проговорил приятель и закурил.
– Ты же обещал, – взмолился я.
– Да, да, я обещал, – кивнул приятель и достал из холодильника початую бутылку водки. – Водка не пиво, давай для куражу.
После третьей рюмки процесс пошел бодрее, к утру песня была готова.
– Неплохо, – сказал приятель, прослушав материал.
Он еще пару раз одобрительно качнул головой, глядя на меня, и уснул с недокуренной сигаретой. Выспавшись, мы похмелились, выкурили по сигарете и разошлись. Два дня у меня болело сердце, я был сам не свой.
Когда в дверь постучал учитель, дом был вылизан, как корабль во время штиля.
– Здравствуй, учитель, – жизнерадостно улыбался я.
Чувствовал я себя хорошо.
– Привет. Сколько ты без пива и сигарет? – сразу перешел к делу учитель.
– Неделя и четыре дня.
– Неплохо, – сказал учитель и крепко пожал мне руку.
– В чем дело? – не понял я. – Теперь можно пить пиво и курить сигареты?
– Теперь тебе нужно, по меньшей мере, полгода торчать здесь без пива и сигарет.
– Полгода?! – расстроился я.
– Да, полгода, не меньше. А если опять нахлебаешься, то и больше.
– Нет, только не это! – испугался я.
– Ты сам делаешь выбор. Пиво и сигареты или …
– Никакого или! – перебил я. – Я так больше не могу! Забери меня отсюда! Иначе я сойду с ума! Я ненавижу пиво и сигареты! Они сами в меня лезут, как к себе домой!
– Выбор делаешь ты, – учитель повернулся к выходу.
– Э, нет, постой, – схватил я его за руку, – это не я делаю выбор, это они меня выбирают.
Учитель поморщился от моих слов, как будто я схватил его не за руку, а за яйца.
– Если ты будешь и дальше так думать, мы не скоро увидимся.
– Стоять! – я преградил выход. – Мне терять нечего!
– Чего ты хочешь? – спокойно спросил учитель.
– Пойдем, выпьем пивка, а.
Мы сидели в моем дворе на перекошенной лавочке и пили пиво. Учитель делал большие глотки и пускал дым колечками.
– И чем тебе здесь не нравится? – спрашивал он. – Пей себе пиво, кури сигареты. В чем проблема?
– Я хотел бы делать это в другом месте. Здесь всё как-то бессмысленно. Тем более без пива и сигарет. Еще надо работу искать, я много задолжал за квартиру.
– В другом месте может и не быть пива и сигарет.
– Что же делать? У меня такое ощущение, что я закончу свои дни, сжимая недопитую бутылку пива и тлеющую сигарету.
– Всяко может быть.
– А как же ты? Как ты держался без пива и сигарет?
– Я не люблю пиво и сигареты.
– И я не люблю! – заорал я. – Мне больше нравится вино и шишки!
Учитель с интересом посмотрел на меня и засмеялся:
– Кажется, ты не в себе. Тебе, и правда, надо отсюда сваливать.
– Но как?
– Не пей пиво и не кури сигарет, – посоветовал учитель.
– О! – завопил я. – Зачем ты издеваешься надо мной?
– И нервы у тебя ни к черту, – посочувствовал учитель. – Видишь, до чего тебя довели пиво и сигареты.
Я сжал кулаки, но сдержался. Допил пиво.
– Пойдем, отольем, – предложил я.
– Ты иди, а тебя здесь подожду, – улыбнулся учитель.
Когда я вернулся, на лавочке никого не было. Со всей дури я пнул пустую бутылку, и она разлетелась вдребезги, врезавшись в стену дома.
Из окна выглянула соседка:
– Опять нажрался, козел! Иди домой проспись, а то милицию вызову!
Я вышел со двора. Летний выходной день был в разгаре. Мимо прошли подростки, они курили и пили пиво на ходу. Недалеко на лавочке сидели две молодые женщины, они жеманно затягивались тонкими сигаретами и делали осторожные глотки из маленьких пивных бутылочек. Из магазина выполз потрепанный старикан с трехлитровой пластиковой баклахой дешевого пива, он довольный дул в папиросу.
А с перекрестка мне махала подруга, с которой я недавно закрутил приятный роман без истерик. Она шла ко мне и расцветала.