========== Часть 1 ==========
Серый ноябрьский день. Я ищу подарок для матери — она запросила непременно книгу. И, хоть я и работаю во «Флориш и Блотс», это ровным счетом никак не играет мне на руку — на что ей чародейские науки и волшебные истории? Она предпочитает магловскую классику — ту самую, которую так упорно скармливала мне вплоть до того возраста, когда я уже сам начал решать, что мне читать, а что нет. Впрочем, я не возражал.
Ноги словно сами ведут меня по Грэйт-Рассел-стрит; задумчиво насвистывая себе под нос простую мелодию, я размашисто шагаю вперед, изредка поглядывая на симпатичных девушек, проходящих мимо. Со Сьюзен нас уже ничего не связывает больше двух месяцев — а до меня только сейчас дошло, что я имею полное право флиртовать, с кем хочу. Поэтому я даже позволяю себе улыбнуться одной совсем уж сногсшибательной незнакомке. Очевидно, улыбка с непривычки выходит идиотской, потому что она хмурится, замуровывается в стоячий воротник и ускоряет шаг. Я пожимаю плечами и сворачиваю на Бери Плейс. Там, на углу, меня поджидает тот самый книжный магазин, который мне посоветовал дружище Томми. Говорит, выбор там больше.
Я захожу в магазин, тихо звякает дверной колокольчик, оповещая местных консультантов о моем прибытии. Ловко огибая стенды с мировыми бестселлерами, пробираюсь в отдел классики: тут меньше людей и больше воздуха.
— Вам помочь? — мягкий женский голос за спиной кажется смутно знакомым, и я оборачиваюсь.
— Чжоу? — узнаю ее моментально. — Чжоу Чанг?
— О… да, — она теряется, а в ее красивых темных глазах мелькает смущение. — А вы…
Конечно же, Чжоу меня не помнит. В меня ведь не было влюблено пол-Хогвартса. Я, если уж на то пошло, никогда ничем особым не выделялся. Кроме того случая, когда меня превратили в окаменелую статую, конечно.
— Джастин, — улыбаюсь я и протягиваю руку. — Джастин Финч-Флетчли. Я учился на курс младше, в Хаффлпафе. Мы почти не пересекались, правда. Хотя… битва за Хогвартс… я тебя помню в тот день. Жаль, я раньше к вам не присоединился…
— Да, припоминаю, — неуверенно улыбается Чжоу, почти неощутимо отвечая на рукопожатие. — Тебя еще, кажется, заколдовали, когда Тайную комнату открыли, да?
Ну вот.
— Ага, — я улыбаюсь, а сам чувствую себя дурак-дураком. — А я о тебе впервые узнал, когда вы с Диггори…
Ругаю себя последними словами, когда вижу, как неумолимо омрачается ее лицо.
— Ой, прости… я не…
— Да ну…
— Я не хотел тебя огорчить. Все время чушь какую-то несу…
— Джастин…
— Ничего со школы не поменялось. Изви…
— Ничего, перестань, — Чжоу снова улыбается.
— Пойдем вечером кофе пить? — пытаюсь выкрутиться я и в очередной раз понимаю, что оплошал — на лице Чжоу мелькает легкое недоумение, потом она почему-то хмурится, но… неожиданно соглашается.
— Хорошо, после работы. Спасибо, — она изображает вежливую улыбку. — Так тебе помочь с выбором?
Так все начинается.
Вечером мы встречаемся в ближайшем кафе, и я наконец-то задаю вопрос, который вертится у меня на языке с того самого момента, как я увидел Чжоу в книжном магазине:
— Магловский книжный? Но…
— Так получилось, — смущенно перебивает она, делая глоток. Затем ставит чашку перед собой, обхватывая ее ладонями. В отличие от меня, она пьет какао — боится, что кофе вызовет бессонницу.
— А подробнее? — я ободряюще улыбаюсь, а мой кофе стынет, нетронутый.
— Мой муж — магл, — объясняет Чжоу, а я чувствую, как внутри что-то обрывается тяжелым камнем.
— И ты поэтому… — протягиваю, едва скрывая разочарование.
— Я даже магией не пользуюсь, — в ее голосе внезапно проступает горечь. — Сломала палочку два года назад, и все. Это несложно. Моя мама — магл, так что я знаю, как обходиться без чар.
— А я и вовсе маглорожденный! Но это же не значит, что… Чжоу, ты отказалась от волшебства ради мужа? Это он потребовал?
— Нет. Неважно, — она отводит взгляд. — Давай не будем об этом.
— Ладно, — киваю я и тут же не выдерживаю. — А ты не скучаешь по волшебству?
Чжоу задумывается, ее губы мечтательно улыбаются, она смотрит куда-то вдаль и бездумно помешивает ложечкой свое какао. Мне кажется в этот момент, что ей даже не нужно ничего говорить, потому что ответ и так известен. Я готовлюсь озвучить его за Чжоу, но в этот момент что-то неуловимо меняется, ее улыбка ломается, и все осыпается прахом. Температура нашего маленького мирка падает на несколько градусов.
— Прости, Джастин, мне пора идти… Какая же я дура, господи… Он меня ждет, а я… — в этой панике столько неприкрытой вины, что я начинаю подозревать безымянного супруга Чжоу в замашках домашнего тирана.
Она исчезает в ноябрьском тумане, оставив на столе неаккуратно вырванный из блокнота листок. На нем — ее мобильный телефон. Какое счастье, что я знаком с магловской техникой!
В следующий раз мы встречаемся уже в декабре. Я снова ищу подарки — на этот раз для всей семьи, потому что не за горами Рождество, а Чжоу присоединяется к моим поискам с той же целью — ей хочется порадовать мужа и родителей чем-то особенным, но она еще не знает, чем именно. Мы бегаем по центру Лондона, как сумасшедшие, любуемся праздничными витринами, болтаем о какой-то ерунде и все больше и больше становимся похожими на вьючных животных, увешанные разномастными бумажными пакетами. В конце концов, оказываемся на Чаринг-Кросс-Роуд — черт его знает, как нас туда заносит, но я принимаю это за знак свыше.
— А пойдем в Косой переулок? — я заговорщицки подмигиваю. — Зайдем к Флориану Фортескью… Мороженое в такую погоду — необязательно, а вот от айриш-кофе я бы не отказался, как на это смотришь?.. Чжоу?
Она некоторое время мнется, на ее лице отображается тяжелая внутренняя борьба, и я уже почти смиряюсь с поражением. Зря смиряюсь, потому что складка меж бровей Чжоу вскоре разглаживается, а в уголках губ зарождается неловкая, почти детская улыбка.
— Пойдем, — тихо говорит она.
Мы гуляем по Косому переулку и встречаем первый снег. Он тает, едва касаясь старинной брусчатки, наших протянутых к нему ладоней и холодных раскрасневшихся щек. Чжоу радуется, точно девочка, только мне кажется, что снег тут вовсе не при чем. Просто ей нравятся серебристые искры, снопом бьющие из моей волшебной палочки, когда я наугад пытаюсь рисовать в воздухе морозные узоры. Я доволен собой как никогда прежде.
А еще мне очень хочется расцеловать ее счастливое лицо, но я понимаю, что наша только зарождающаяся дружба слишком хрупка, да и призрак далекого мужа на горизонте маячит. Впрочем, я недолго расстраиваюсь — ведь в мою голову приходит потрясающая, без ложной скромности, идея. Я хватаю Чжоу под локоть и тащу ее к Олливандеру. У волшебника должна быть своя палочка.
*
Мы видимся раз в неделю. Иногда — раз в две или три недели — как повезет. Каждая наша встреча — маленькая сказка. Нет, я вовсе ни на что не надеюсь. Чжоу — не из тех, что идут на измены, а я ей всего лишь друг. Да нет же, «всего лишь»?! Глупость какая, я ей целый настоящий друг! И она мне — друг. Мне уже не хочется ее целовать, и я не устаю сам себя благодарить за то, что тогда сдержался и не перешел «Рубикон». Лишь несколько мгновений тогда понадобилось на то, чтобы самоконтроль победил — и целый мир невероятно искренних и теплых отношений оказался у меня в кармане. Матушка жалуется, что я не ищу замену Сьюзен, а мои прогулки с замужней дамой считает непростительно легкомысленными. Впрочем, я эти старомодные жалобы с легкостью игнорирую, что, однако, не мешает мне задаваться другим вопросом. Что думает муж Чжоу о ее общении со мной? Знает ли он, что всему виной — магия? Может, она ему все рассказала? А может, нет? Я стараюсь не задавать острых вопросов, хотя и позволяю себе иногда тонкие намеки. От которых она столь же тонко уходит.
Каждая наша встреча заканчивается походом в Косой переулок. Мы ходим по магазинчикам, Чжоу впитывает всеми фибрами души и тела волшебную атмосферу и получает невообразимое удовольствие от простого «Люмоса» на кончике своей волшебной палочки. Прощаясь со мной, она всякий раз возвращает ее мне. Однажды я пытаюсь спросить, почему бы, собственно, ей не забрать палочку домой.
