Французы потеряли 8 270 человек, более трети от этого убитыми, остальные ранеными, пропавшими без вести и пленными. Сардинцы, турки и англичане на троих понесли потери в 11 959 человек, из них ближе к половине убитыми. Потери русских составили 3 818 человек, в том числе 814 убитыми.
В результате сражения в Евпатории и за Федюхины высоты и Гасфортову гору турецкая армия в Крыму в один день перестала представлять из себя реальную военную силу. И окончательно перешла на роль обслуживающего персонала армий союзников. Сардинцы на длительное время тоже потеряли боеспособность, а желание ещё повоевать с русскими лицом к лицу пропало у них вовсе. Помимо больших потерь союзников и трофеев русские добились в этот день ещё и того, что в лагере противника у них появился весьма серьёзный союзник… большой, толстый чёрный, пречёрный кот, который теперь постоянно бегал между участниками антирусской коалиции.
Французы и англичане были вне себя от того, что более трёх с половиной сотен их солдат, презираемыми ими турки перебили в Евпатории как стадо баранов. А наказать виновных они не могут. Об это во всю трубили русские газеты, а, за ними вслед и вся европейская печать. Сардинцы были злы на англичан и французов, за, то, что они не оказали им должной поддержки и выделили от себя мало сил и средств для сражения. Те в свою очередь обвиняли их по сути в трусости и не умение воевать. А то, что в отличии от французов сардинцы почти ворвались на русские позиции, союзниками просто игнорировалось. Раскол среди союзников ещё не произошёл, но, разлад несомненно углубился. Как в Крыму, так и в печати, и на официальном уровне. Трудно стало убеждать и писать об успехах, когда их нет. На страницах французских, английских, сардинских газет явно или исподволь зазвучали вопросы в духе: «А нужна ли такая война дальше?»
С таким же вопросом вышли на улицы Стамбула и Турина сотни людей, произошли уличные беспорядки и погромы. В нескольких военных частях французской, турецкой и сардинской армии произошли волнения, солдаты разгорячёнными новостями о поражении и небывало больших потерях, слухами о том, что их теперь срочно отправят в Крым выступили против такого поворота событий.
Газеты нейтральных стран после того, как стало точнее точного ясно, что победили опять русские, а, не их, некоторое время находились в недоумении. Оценить положительно успехи России, не поймут в столицах воюющих с ней стран, не написать об победах России, не так могут оценить в Петербурге. Который вдруг начал побеждать раз за разом. Поэтому нейтралы, особенно мелкие, на официальном уровне и в прессе показали высокие навыки и умения сидения на двух стульях. Хотя конечно они постарались поудобней усесться на стуле европейской работы.
Только в Греции, Сербии и Черногории открыто радовались победам России. И уже через неделю после новостей о поражениях в Крыму турков и их союзников-европейцев турецкие власти почувствовали, что, активность гайдуков возросла, и вскоре снова стали из Греции проникать вооруженные отряды в Эпир, Фессалию, западную Македонию. Где возобновилась вооружённая борьба против власти османов и их приспешников. В Пирее стычки между греками и оккупантами, французами и англичанами стали постоянным явлением. Кроме этого стали иногда без следа пропадать те офицеры, которые вели якобы археологические раскопки, а, на самом деле просто грабили Грецию, вывозя найденное к себе в страны.
Если Россия сотрясалась от восторга и ликования от новостей о новых больших победах, в городах, селах народ вновь выходил на площади, улицы и открыто радовался победам русского оружия. То многие жители Варшавы, Люблина, Вильно, услышав очередной благовест, исходящий от православных храмов в честь новых побед над европейцами, стали их открыто ругать. За то, что они теперь не смогут помочь им, полякам, в решение польского вопроса в их пользу. Они ждали их побед, а, не москалей над ними. Но, были и те, кто, не особо выставляясь перед своими, выразили свою радость по поводу побед России русским властям и даже внесли денежные суммы в общероссийский Военный фонд. Нашлись и те, кто вдруг засобирался в путь дорогу и решил любыми способами покинуть пределы Российской империи, и примкнуть к тем полякам, которые боролись за свободу Польши не только на словах.
Юзеф Винцент Пилсудский, молодой шляхтич из Литвы, который всё ещё был по делам в Варшаве принял на его взгляд разумное решение. При встрече с русскими, которые носили на своих плечах военные и статские звания, улыбался и сдержанно поздравлял с победами. В разговорах с поляками не спешил открыто ругать русских, как это делали многие и сокрушатся от поражения союзников. На намёк, что можно лично помочь в деле общем для всех правильных поляков, он дал ответ, что скорее «да», чем «нет». Но, без уточнения, когда и сколько.
Камиль-бей, снова и снова благодарил Всевышнего. Его строптивый внук Арслан, накануне снова собрался в дорогу. Теперь в Евпаторию, чтоб встать на сторону правоверных, и помочь сделать Крым опять свободным. Он под предлогом своей болезни задерживал отъезд внука и просил помощи. И, Аллах услышал его вновь. К ним село пришли новости одна за другой. Первая от том, что турки в Евпатории разбиты и взяты в плен, как и те, кто ушёл к ним, затем весть о поражении европейцев у Севастополя. После этого Арслан ходил сам не свой, а Камиль-бей не скрывал своей радости. Так же он позвал к себе своих сыновей, зятьёв, старших внуков, и сказал им, что, в жизни крымского народа скоро начнутся большие события, которое скорее всего затронут очень многих. И к этому надо готовиться. Поэтому некоторые из них должны поступить на службу к русскими и добиться с их стороны к себе расположения. Это должно будет помочь защитить их большую семью и её имущество от грядущих перемен.
Прибыв утром в Крымскую армию 24 июня, я поздравил князя Барятинского и его армию с большой победой. Принимая в свою очередь поздравления за Евпаторию. При этом князю, офицерам армии я сказал так:
— Ваша победа здесь, господа, как я считаю более значима. Турок, хоть и лучшие войска султана были в Евпатории, все же не француз и даже не сардинец. Вами биты европейские армии, причём не желторотики-новобранцы, а, ветераны Крыма. Это сейчас лучшие армии мира и русская армия взяла над ними вверх. Значит у нас лучшая армия в мире. И у России она есть, и побеждает всех, кто с ней встретился по новой. И это понимают не только мы и наши противники, но, те кто ещё думает, кого они хотят втянуть в войну с Россией. Поэтому победа здесь, у Севастополя особенна важна, не только для дальнейшего хода войны, но, и для принятия политических решений. Ну, а Евпатория, это приличный довесок к успешному сражению за высоты. Пусть, мой брат, султан, почувствует каково это с Россией по-настоящему воевать и здесь, в Крыму. А, то разбаловался под крылышком союзников.
Конечно офицерам пришлось по душе, такой взгляд на значение побед 18 июня. Прошёлся я и по войскам, которые громыхали в ответ на мои приветствия: «Ура, императору!!!» Заглянул к раненым, посмотрел на трофеи, которые приводили в порядок. Что ж винтовок, ружей, пороха, пуль, теперь у Севастополя и армии станет по более. Обсудили текущие и будущие задачи, проблемы. В ходе этого решили, что Федюхины высоты не стоит быстро оставлять. Надо убедить французов, что мы готовим второе Балаклавское сражение, с целью рассечь силы союзников, окружить и разгромить их. Это может их подвигнуть на третий штурм, а штурмовать в третий раз высоты они будут только после того, как уменьшат их высоту в ходе обстрелов из тяжёлой артиллерии, заодно сровняв с землёй наши укрепления. Для этого им придётся десятки тяжелых орудий от Севастополя переместить на Сапун-гору и Семякины высоты. Это не так далеко, но, это, оборудования позиций, пороховых погребов и прочего потребует времени и сил. Это облегчит положение Севастополя в свою очередь. А когда французы и англичане серьёзно возьмутся большим калибром за Федюхины высоты, то их надо будет оставить. Зря губить солдат под обстрелами смысла и пользы нет.
