Это и понял, и император Австрии Франц-Иосиф, когда в третий раз прочитал сообщение. «Dummköpfe!!!»[13], -не сдержался он. Союзники проиграли под Керчью по полной России, которую они уже вроде как победили.
«Впрочем, это и плохо, и хорошо, — ушёл в размышления Франц-Иосиф, стоя у окна и глядя на майский сад. — Плохо, что Россия победила и вновь показала свою силу. Теперь ей проще будет добиваться поддержки для себя, прежде всего у Пруссии. Что она, как сообщают из Берлина настойчиво делает. И конечно взамен обещает пруссакам подставить своё плечо, когда они опять вступят в борьбу со мной за главенство в Германии. И пусть в апреле прошлого года в Берлине был подписан оборонительный и наступательный военный союз между Австрийской империей и Пруссией. Борьбы между нами не избежать. И поддержка в ней Россией Пруссии это плохо».
Нет, он конечно был благодарен императору Николаю, за то, что он разгромил венгров и по сути спас Австрийскую империю если не от краха, то точно от поражения и тяжёлых времён. Хотя и пришлось, для этого, прямо скажем, унижаться, просить помощи, и так начинать своё правление. Но, за протянутую руку помощи, подчинять себя воле русского императора, и выполнять роль послушного сына или вассала он не собирался. И начавшаяся война России с Францией и Англией давала ему такой шанс.
Молодой австрийский император Франц Иосиф I имел свои планы на будущее касаемо России и Австрии. «Наше будущее — на востоке, — писал он, — и мы загоним мощь и влияние России в те пределы, за которые она вышла только по причине слабости и разброда в нашем лагере. Медленно, желательно незаметно для царя Николая, но верно мы доведем русскую политику до краха. Конечно, нехорошо выступать против старых друзей, но в политике нельзя иначе, а наш естественный противник на востоке — Россия». Так его учили люди, которые знали толк в политике и делали её разными способами. Клеменс Венцель фон Меттерних, Феликс цу Шварценберг, Карл Фердинанд фон Буоль-Шауэнштейн. Которые считали, что союзные обязательства и традиции не значат ничего, политическая целесообразность — всё. И он, австрийский император Франц Иосиф I, был согласен с ними.
Поэтому Австрия продолжала давить на Россию. Хотя это она делала не так сильно, как хотелось Франции и Англии. И по мере ухудшения дел у них в Крыму, они в свою очередь давили на Австрию. Угрозы Франции дошли до крайней степени. Французский император Наполеон III фактически поставил ультиматум: «Немедленное подписание договора или разрыв». В случае разрыва французы обещали усиление агитации, революционного движения в Италии поддерживаемого значительными денежными вливаниями и даже немедленно направить на Ломбардию и Венецию войска Пьемонта (Сардинии) и поддержать захват. Пришлось пойти на уступки.
14 декабря 1854 года был заключён союзной договор Австрии с Англией и Францией. Петербург в ответ смягчил свою позицию, и 9 января 1855 году в Вене открылась конференция представителей Великобритании, Франции, России и Австрии. Представлявший Петербург временно управляющий посольством, А. М. Горчаков от имени императора согласился принять требования «четырех пунктов».
1. Установление коллективного протектората пяти великих держав над Дунайскими княжествами (в замен русского покровительства над Молдавией и Валахией).
2. Свобода судоходства по Дунаю и передача контроля за его устьем в руки представителей всех великих держав.
3. Изменение режима Черноморских проливов, установленного Лондонской конвенцией 1841 году.
4. Замена покровительства России православным подданным турецкого султана коллективной гарантией их прав со стороны всех великих держав.
«Четыре пункта» австрийских условий фактически сводили на нет все четвертьвековые достижения русской армии и дипломатии, лишали Россию самостоятельности на Ближнем Востоке и на Балканах. Однако союзники выставили дополнительные условия. Они хотели большего ослабления России. Но, русские не считали себя побеждёнными, и переговоры застопорились, а в марте 1855 года были прерваны. И вот теперь это поражение союзников под Керчью, на суше и море. А ведь ещё было не взятие каких-то там высот у Севастополя французами и сардинцами. А это тоже поражение. Оно просто было в тени Керчи. Но, в Вене их увидели.
Как это не странно звучало, но, в Австрии была «русская партия», и она имела до войны довольно сильные позиции, опираясь на высшую аристократию, генералитет и часть высшей бюрократии. И она была не просто против войны с Россией, о которой громко говорила «антирусская» партия, а даже против недружелюбного нейтралитета.
Если министр-президент Австрийской империи Карл Фердинанд фон Буоль-Шауенштейн подталкивал Франца-Иосифа к выступлению против России. То глава Имперского штаба, командующий группировкой в Галиции и Трансильвании, фельдмаршал Генрих фон Гесс и значительная часть генералитета были решительно против войны с Россией. Австрийские генералы не хотели воевать не только из-за уважения к Николаю, но и лучшего понимания ситуации в армии. Армия была не готова к войне, генералы просто боялись России. Как она умеет воевать они видели в Венгрии. После поражений России, позиции русофилов ослабли, а ряды поредели. И вот теперь им такой подарок. Победа России!
Именно поэтому император Франц Иосиф I был раздражён. Теперь придётся ему лавировать между «партиями», а ещё есть французы и англичане. Последние особенно настойчиво наседали в последнее время, имея цель втянуть Австрию в войну. При этом не скупились на посулы. Отдавали Дунайские княжества, Дунай, все Балканы, обещали денег на войну. Чужое легко предлагать, кредиты же, конечно были ловушкой. С этими ушлыми островитянами потом вовек не расплатишься, а, вот со своими советами они полезут ещё более настырно в дела Австрии. А с деньгами у неё и так было плохо.
Финансы Австрии, ещё не пришли в себя от потрясений 1848–1849 годов. И вдобавок к этому в 1854 году она мобилизовала и распределила свои силы по направления. 147 000 штыков и сабель стояли в Верхней Галиции, защищая страну от возможного русского вторжения из Польши. 90 000 солдат находились в Трансильвании, блокируя возможный удар со стороны Днестра. Ещё 24 000, заняли Дунайские княжества. Эти массы войск просто стояли, и просто проедали деньги. Годовой военный бюджет был израсходован уже к апрелю. Чтобы хоть как-то покрыть долги, правительство было вынуждено включить печатный станок на полную мощь, выпустив дополнительные 140 000 000 флоринов бумажных денег. Содержание отмобилизованной, но не воюющей армии обходилось Австрии в сотни миллионов флоринов. И глава австрийского финансового ведомства фон Гесс, всё более настойчиво об этом с тревогой намекал, и, то, что война, если она начнётся, превратит Австрию в полного банкрота и несостоятельного должника.
Складывая всё это в общую картину Франц Иосиф I постепенно приходил к выводу, что победа русских ему даже полезна. Она позволит уравновесить влияние «партий», и главное, даст возможность, говорить битым британцам и французам более твердое «нет» в вопросе о вступление Австрии в войну против России, при этом не отказываясь от «да». Таскать каштаны из огня для других он не собирался. Австрия это не какая-то Сардиния. А вот в нужный момент сказать своё слово, и получить за это как можно больше выгоды для себя. Это правильно».
«Что ж, надо приглашать фон Буоль-Шауэнштейна. Обсуждать с ними новое положение дел, которое сложилось, из-за неожиданных побед русских. Можно наверно и с стариком Меттернихом посоветоваться», — подводил итог своих размышлений молодой император Австрии. И под их конец всё-таки вывел мысль, которая не давала ему покоя, на первый план. «Александр старше меня, только взошёл на престол, и поехал в Крым, решился на личное участие в сражении. И даже взял в плен французского офицера. А я нет в 1849 году. Дал себя уговорить не быть даже при армии, не то, что в сражении. Кто он? Бездумно храбрый царь, или, расчётливый смельчак? Ведь теперь мне с ним придётся иметь дело долгие годы». И вдохнув глубоко напоследок воздух, наполненный благоуханием майского сада, отошёл от окна, сел за стол и занялся делами своей большой, разноплеменной, лоскутной империи.
