– Сторона обвинения, у вас есть ещё вопросы к подсудимому? – обратился судья к прокурору.

– Нет, Ваша честь, – ответила прокурор.

– Подсудимый, можете сесть, – обратился судья к Зоркину.

Зоркин послушно сел на своё место, после чего судья объявил о следующем этапе: вызов свидетелей по данному делу.

Часть 2

Дверь открылась и в зал вошёл первый свидетель. Это был высокий мужчина слаженного телосложения, одетый в синюю рубашку, серые брюки и в чёрных ботинках. Он прошёл к свидетельской трибуне и судья обратился:

– Свидетель, представьтесь, пожалуйста.

– Честный Александр Александрович, – ответил мужчина.

– Год рождения?

– 18 ноября 1991 года.

– Адрес проживания?

– Город Саратов, улица Сталина, дом 45.

– Кем работаете?

– Сотрудник охотнадзора.

– С правилами дачи показаний ознакомлены?

– Да.

– Отлично. Тогда приступим к допросу. Сторона обвинения, вам слово.

– Спасибо, Ваша честь, – поблагодарила прокурор и перевела взгляд на свидетеля, – Александр Александрович, расскажите о событиях 21 декабря этого года.

– В ту ночь я с напарником занимался обходом территории. Мы продвигались в дальнюю часть лесного участка, когда услышали громкий шум. Сначала не сразу поняли, что это могло быть. Мы вышли на опушку и увидели недалеко джип серого цвета. Тот вызвал у нас подозрения, – говорил Александр.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, например, ездил он с выключенными фарами в тёмное время суток. Нормальный водитель не станет пренебрегать светом. Тем более, в лесу. Во вторых, он двигался не по прямой линии, а зигзагами. Ну, как змея ползёт. Создавалось впечатление, что водитель объезжает ямы.

– И что вы предприняли?

– Напарник встал посередине дороги и совершил несколько выстрелов в воздух. Джип остановился. Из него вышел мужчина лет сорока пяти или пятидесяти в камуфляжной форме. Я пошёл к нему навстречу, для выяснения личности.

– Александр Александрович, я хочу прервать Вас на этом моменте и попросить сделать следующее: посмотрите на подсудимого за противоположным столом. Вы узнаёте этого человека?

– Конечно. Это тот самый мужчина, который был нами задержан.

– Что значит тот самый? – резко проговорил Зоркин. – Вы меня с кем-то путаете! Да и вас я что-то не припомню, а память у меня хорошая.

– Тишина в зале! – сказал судья и сильно ударил молотком по столу. Он так строго посмотрел на Зоркина, что тот утихомирился. Затем обратился к прокурору:

– Продолжайте допрос.

– Александр Александрович, что было потом? – спросила прокурор.

– Я попросил мужчину представиться и дать объяснения. Вместо этого он то молчал, то неразборчиво бормотал. От прямого взгляда глаза уводил в сторону. Я подумал, что он пьяный и не прогадал. От него пахло спиртным. Не перегар, конечно, но запах бил по носу.

– Интересно, интересно. Продолжайте.

– Не помню уже, с какой попытки, но мужчина смог выговорить фамилию, а также назвал себя депутатом. В тот момент это звучало нелепо. Потом напарник попросил мужчину пройти к багажнику и открыть для осмотра, на что тот стал возражать. Это только усилило подозрения и нам пришлось словесно надавить. И когда багажник открыли, то увидели тушу убитого лося и пару целлофановых пакетов.

– В каком состоянии была туша?

– В ужасном. Брюхо вспорото. Множество порезов вдоль и поперёк тела. Шкура почти целиком заляпана кровью. Понятно было, что час или два назад убили.

– Вы говорили про чёрные мешки. Их осматривали?

– Да. В них лежали потроха.

– Подсудимый как-нибудь отреагировал на данное «открытие»?

– Никак.

– И даже ничего не сказал?

– Молчал. Молчал и смотрел на землю стеклянными глазами. Я пытался задавать вопросы, но безрезультатно. А вот когда речь зашла о полиции, то внезапно он оживился и стал угрожать.

– Как он угрожал?

– Словами. Говорил, что он – депутат; что не можем трогать его; что сейчас позвонит серьёзным людям и меня с напарником уволят с работы, а потом в тюрьму посадят. Ну, пьяный человек и не такую ахинею скажет. Затем он кинулся на напарника с кулаками, но сам же споткнулся и упал на землю. Потом мы его скрутили, вызвали полицию. Те приехали и устроили разбирательство. В конце концов, этого мужчину повезли в отделение, а мне с напарником пришлось ещё докладывать начальству. Остальное вы и сами знаете.

– Хорошо. Тогда я задам ещё несколько важных вопросов. Скажите, вы видели в машине охотничье ружьё или любое огнестрельное оружие? –

– Нет. Мы тоже удивились, что в багажнике не было ружья. Ну, не голыми же руками убил – это точно.

– Может, вы видели рыболовные снасти?

– Нет. Такого тоже не было.

– А в салоне смотрели?

– В салон мы не заглядывали. Полицейские его осматривали, но при нас ничего не нашли.

– Спасибо. Вы нам очень помогли. Ваша честь, у меня вопросов к свидетелю нет, но есть вопросы к подсудимому.

– Спасибо, Александр Александрович. Можете занять зрительское место. Подсудимый, встаньте, – сказал судья.

Вставая с места, Виктор Степанович демонстративно расправил плечи и принялся поправлять воротник рубашки. Он словно настраивался на сложный разговор и пытался показать уверенность. Вот только выражение лица, несмотря на кажущуюся серьёзность, говорило о смятении.

– Виктор Степанович, – начала прокурор, – Вы сказали, что в день происшествия возвращались с рыбалки. Но показания свидетеля говорят об обратном. При этом Вы скрыли от суда факт управления автомобилем в нетрезвом виде. Вы можете как-нибудь это объяснить?

– Клевета! Это всё клевета! Вот объяснение происходящего, – громко ответил подсудимый. – Ваша честь, я хочу сделать важное заявление.

– Говорите, мы вас слушаем, – сказал судья.

– Я, Зоркин Виктор Степанович, перед судом и зрителями процесса ответственно заявляю, что ничего из сказанного тем человеком не совпадает с действительностью. Прокуратура не провела тщательного расследования, допустив ложные показания. Так, например, на дороге меня остановили не двое, а целая группа людей. Я догадываюсь, что это – спланированная акция по дискредитации моей личности в глазах избирателей. Сюда же можно отнести слова о езде в нетрезвом виде. Надо быть полным идиотом, чтобы решиться на подобное. Плохо поработали и полицейские, почему-то не увидевшие в багажнике разобранных снастей и много ещё чего. И последнее, на что хочу обратить внимание суда и госпожи прокурора. Это неправильная классификация туши животного. Вы не поверите, но это не лось. Даже близко на лося не похоже. А знаете почему? Да потому, что это – кабан! Самый обыкновенный кабан, чьё мёртвое тело я нашёл, возвращаясь с рыбалки. И мало того, что прокурор неправильно обозначила тушу, так ещё и позволила, якобы, свидетелю выставить меня кровожадным мясником!

– Это всё, подсудимый? – спросил судья.

– Нет, я ещё…

– Спасибо, подсудимый. Ваше заявление будет внесено в протокол. Объявляю короткий перерыв!

Судья ударил молотком, встал с кресла и направился к комнате отдыха. Долгие разговоры и эмоциональные выходки подсудимого утомили главу правосудия. А вот стороны процесса остались ждать на местах. И если эмоциональный запал Зоркина угасал, то прокурор Гроза нисколько не изменилась в лице. Напротив, она сохранила хладнокровие, хоть и с трудом.

Часть 3

Теперь, дорогие читатели, я предлагаю оставить здание суда вместе с его участниками, длинными коридорами, до блеска натёртыми полами и статуями богини правосудия. Перенесёмся во времени, а именно: спустя два дня с момента задержания непутёвого Зоркина.

Итак, Москва. Вполне себе просторный кабинет в здании Госдумы с видом на Кремль. На светло-бежевых стенах висели картины: от портрета Ленина до домика в деревне. Карта России не в счёт. По углам расположились шкафы со стеклянными дверцами, чьи полки занимают различные книги, вазы, статуэтки и папки с документами. В центре комнаты стоял массивный стол, заваленный в хаотичном порядке канцелярией и бумагами. Есть ещё и несколько кресел, сидения и спинки которых обшиты вручную. Эту солидную красоту освещает люстра с немецким хрусталём остроконечной формы.