— А ты сейчас с кем именно разговариваешь, Цукуне? — задалась вопросом суккуба, заканчивая разбираться со своим обедом и замечая притихшую Розовую. — С её крестиком, что ли?

— Ну да, — я по привычке пожал плечами. — После того, как Акашия меня в первый раз куснула, кажется, между нами установилась какая-то ментальная связь, ну и… порой слышу, как другая Мока жалуется на жизнь, дуется на крупу и постоянно что-то бубнит…

«Повтори это при мне без печати!». — раздалось озлобленное бурчание из крестика. — «Я тебе побубню и подуюсь, но сначала так дам, что навсегда запомнишь своё место!»

Не теряя момента, я засунул руку в свой рюкзак, достал маленький пакетик и высыпал его содержимое в ладонь. Поднёс к кресту.

«Что это?» — удивлённо прозвучало из крестика.

— Крупа. — на моём лице появилась коварная ухмылка.

«Что?!»

— Пшённая! — лыба растянулась от уха до уха. — Всегда хотел увидеть, как ты дуешься на крупу. Увидел. Прикольно.

Из креста донеслось озлобленное невнятное фырчание одной обиженной и явно НАДВУШЕЙСЯ вампирши.

«Прибью!» — мило пробухтели из печати.

На фоне Омоте тихонько засмеялась, прикрыв растянутый в улыбке ротик кулачком.

— Так, всё, мне это надоело! — неожиданно суккуба взвыла, отложила уже пустую коробочку для бенто в сторону и подскочила к Акашии, подставляя ей свой палец. — Кусай!

«ЗАЧЕМ?!»

— ЗАЧЕМ?! — натурально охренели обе.

— Я должны быть в курсе, что там бубнит вторая Мока!..

«ЭЙ!» — снова возмутились из креста. — «Я НЕ БУБНЮ!»

Или всё-таки Ура взвыла?

— …Вдруг она в это время флиртует с Цукуне? — на серьёзных щах выдала демоница, тыкая пальцем в крестик, отчего тамошняя Акашия тоже умолкла, погружаясь в тихий ахуй от сказанного. — Нужен кто-то кто станет за ней приглядывать! Я этим кем-то стану я! Представь себе, Омоте, спишь ты такая ночью, пока Аоно пробирается в твоё окошко и мило общается с Урой, а потом…

Ха, представляю себе картину, как со мной в таком состоянии может заиграть Ура: «Хэй, Цукуне, а знаешь почему я такая блестящая? Потому что сегодня меня до блеска натёрла Омоте!» или «Цукуне, ты когда-нибудь думал, что разговариваешь не с крестом, а с грудью? Хе-хе, ты будешь любить сиськи Акашии больше, чем её саму». И на вопрос «Что делаешь?», будет весёлый ответ «Зависаю тут в одиночестве… иногда покачиваюсь на груди» либо «Да так, сиськи мну…».

Интересно, а Мока будет ревновать меня к своей шизе? А если шиза к Моке?.. Воу! Даже подумать страшно…

— Давай, кусай Мока! — видимо Куруно закончила свои умозаключения и дошла до последнего пункта своей программы. Глаза Омоте в это время были квадратными, пока она поглядывала свой крест с самым зависшим видом.

«У неё кровь отравленная — не пей!», — в голосе Уры проскочили панические нотки. Неужели догадки Куруму правдивы и ко мне всерьёз может подкатывать крестик? — «Я не хочу стать поехавшей идиоткой, Омоте! Ты тоже от неё заразишься!».

— Правда? — удивилась Розовая, быстро приходи в себя и кидая уже подозрительные взгляды на вытянутый пальчик.

— О чём они говорят? — Куруму повернулась ко мне.

— Ура завидует, что у тебя грудь больше.

— Хе-хе… — та едино засмеялась. — Что есть, то есть!

«Убью паршивца!»

***

Никто из обеих Мок в итоге не согласилась угощаться халявной суккубьей кровью. А зря! Я бы с удовольствием глянул, как Куруму оказывается в моей шкуре, находясь на грани оргазма от кормления Акашии. Хех, можно было бы потом наплести Уре, что теперь ей достался ген суккуба и вскоре та на пару с Омоте превратится в страшного похотливого монстра, а после наблюдать за паникующими вампирочками… ах, мечты!

— Ещё раз хочу побнягодарить вас за то, что вступили в мой клуб! — радостно промурлыкала учитель Некономе, с довольной мордашкой кланяясь нам, пока из-под её юбки торчал вздёрнутый к потолку хвост. Небось, радуется от всей души.

— Учитель, вы уже говорите это в пятый раз! — возразила ей Акашия, успокаивающе приподнимая руки перед собой. — Незачем столько благодарить нас… да ещё и за такую мелочь.

— А мне нравится! — ухмыльнулась Куруму, снова подперев рукой голову. — И кстати, семёрка — счастливое число, а учителю Некономе осталось лишь пару раз поклониться, дабы получить Великую удачу.

— Куруму! — мы с Мокой шикнул на девочку, пока я попутно посмотрел на неё матом. — Хватит пользоваться ситуацией!..

…и кайфовать от того, что Кошкиноко благодарит нас за прибавку к зарплате.

Куруми поёжилась, виновато опуская глазки на пол. Буду, пожалуй, и дальше отрабатывать на ней этот приём, чтобы всё работало чисто на автоматизме.

— …В том случае… — Шизука спряталась под стол и секунд через десять вылезла обратно, сжимая какую-то старую помятую газетёнку, видимо, от прошлых участников. — Предлагаю начать работу клуба журнялистики Академии Ёкай!

— Учитель, — поднимая руку, я обратился к кошкодевушке — Мы, конечно, вступили недавно, но у меня вопрос: сколько всего людей сейчас состоит в клубе?

Учитывая, что в предыдущем году его практически разогнал Кёя со своим «комитетом».

— Хороший вопрос! — подметила Шизука, готовясь что-то нам объяснять. — На самом деле…

— Тук-тук-тук! —

— О, а вот и ещё один из членов клуба подоспел к няшему собранию! — учитель довольно хлопнула в ладоши, радостно оборачиваясь к двери. — Войдите!

— Извиняюсь, народ! — дверца только открылась, как в аудиторию уже проник приторно сладкий голосок нового участника клуба и, по совместительству, оборотня-извращенца. — Я всё-таки опоздал в первый же день…

Дверь полностью распахнулась, впуская внутрь смазливого юношу, которого в той жизни я бы спокойно отнёс к категории «сладкий мальчик»: средней длинны ухоженные волосы, стильный ободок, располагающая к себе мордашка, а также «голливудская» белозубая улыбка. Естественно, это чудо старалось выглядеть мило и дружелюбно.

— Поздравляю со вступлением! — волчишка галантно вошёл внутрь, направляясь в сторону девочек. — Я действующий президент клуба журналистики — Мориока Гиней. Рад с вами познакомиться.

Первым делом, парнишка подарил цветы учителю, чем немного смог удивить меня. Помнится, этот пройдоха подкатывал лишь к симпатичным ровесницам, а также к младшекурсницам, но уж никак к тем, кто будет старше его более, чем на пять и более лет. А тут, кажется, он старается не обидеть ни одну девушку. Уважаемо. Накину ему за это пару баллов в своей таблице репутации.

Остаётся лишь один вопрос: почему Гин при всей свой почти что модельной внешности страдает полнейшей хуйнёй, занимаясь подглядыванием и приставаниям к девушкам? Ему же только пальцем щёлкнуть, как должна выстроиться толпа претенденток на его внимание. Где кроется проблема? В воспитании? Моральная травма? Неудачный первый опыт?

— Какие прелестные новички присоединились к нам в этом году, — он почти пропел эти слова, уже добравшись до суккубы с вампиршей, вручая им оставшиеся букеты. — Зовите меня Гин… и да — эти цветы под стать таким красивым дамам.

Кажется, я впервые смог удачно закосплеить Тони Старка в момент, когда сложил руки и закатил глаза. Очередной Казанова, мать его… Ох, всё было бы куда проще, окажись Гиней куда адекватней с самого начала.

— Здарова! — махнул сладкому типчику рукой, привлекая его внимание к себе. — А я Цукуне Аоно, тоже новенький. Будем знакомы… семпай, — на последнем слове сделал небольшой акцент, наигранно-похотливо произнося его.

— А?! — оборотень аж обернулся в ужасе, но всего лишь заметил меня и облегчённо выдохнул. — А-а-а-а… да-да, будем знакомы, Аоно.

Кивнул «на отъебись» и снова как будто забыл о моём существовании. Вот гандон самовлюблённый! Ничего-ничего, я ещё отыграюсь на твоих «подставах». Ты у меня будешь не верить в происходящее и то, что каждый твой «идеальный план» рушится словно карточный домик. Я тебя уничтожу!

— Из всех присутствующих только Гин ня втором курсе, — оживилась Кошкиноко, оторвавшись от красивых цветочков, ароматом которых наслаждалась с огромным удовольствием. — Если чего-то ня зняете о клубе, просто просите у няго, ладушки?