Объект моих мечтаний замер у двери. Он колебался. Звонок был важным, это я уже поняла до этого. Но и между нами сейчас что-то изменилось.
Мужчина уже открыл дверь, намереваясь выйти. Затем обернулся ко мне. Страсть и долг боролись в нем. Бурю выдавали горящий взгляд на таком красивом и любимом лице и напряженное мужественное тело, готовое рвануться, подчиняясь воле хозяина.
Внезапно Артур захлопнул дверь спальни. Он сделал свой выбор.
Его глаза впились в мое лицо.
Я не отвела взгляда, как никогда желая идти до конца. Сомнений не было совсем. Больше всего на свете хочу ощутить ласки и поцелуи Артура, отдаться ему полностью, без остатка. Любовью стереть с себя чужие ненужные прикосновения, грубые мерзкие поцелуи. Все, что я вытерпела уйдет из души и тела. Исцелит меня только Артур, первая и единственная моя любовь.
Руки потянулись к уголкам полотенца. Развязала и откинула его.
Затем сдвинулась на постели и посмотрела на мужчину. Мы дышали в унисон. Тяжело вдыхая и резко выдыхая. Миг восхищения, немых признаний и стук сердец.
Первым очнулся Артур. Он быстро снял рубашку и закинул куда-то в окно. Затем, словно довольный барс, скользнул ко мне...
***
Артур склонился ко мне, и его расстерянность мгновенно улетучилась; выражение лица резко изменилось, когда он увидел мои слегка дрожащие полуоткрытые губы. Его сердце бешено забилось, словно отвечая на ритм моего.
— Ох, Вика, — простонал Артур, приблизившись ко мне ещё ближе и взяв дрожащими руками девичье лицо. — Да простят небеса, мне не следует этого делать.
— Почему? — спросила я еле слышно.
Но он не ответил. Да и времени на ответы и размышления не осталось.
Я почувствовала, как сильные руки Артура обняли меня за талию, потом стали ласкать живот и грудь. Его ласки были нежными, нарастая так медленно, что я даже не заметила, как они стали более настойчивыми. Мужские руки скользили по груди, пальцы вплетались в светлые волосы. Мучительно медленно Артур изучал каждый изгиб моего тела. Ощущения накатывались, сменяя друг друга, тело горело от прикосновения сильных рук.
Что-то толкало меня ответить на его ласки, хотелось их вернуть любимому сторицей. Мои маленькие ладони притронулись к его курчавой груди, и тот вздрогнул, не сдерживая стон. Он пока ещё сдерживал свою страсть, но я чувствовала, что это ненадолго— скоро мы окончательно потеряем контроль над собой.
Артур с силой притянул меня к себе и прижал к своему мощному торсу. Его пальцы дрожали от нескрываемого возбуждения. Казалось, что каждое страстное прикосновение оставляет след на моей коже. Его горячие руки посылали чувственные импульсы к каждой клеточке тела.
Губы любимого вслед за руками сводили меня с ума. Они чувственно скользили от моих припухших губ к щеке, к шее. Затем к ямке между ключицей... Потом его губы потянулись к холмикам грудей. Его язык играл с набухшим соском. Я изогнулась и лихорадочно стиснула в ладонях его голову, не слыша первобытных стонов, рвавшихся из самой глубины моего существа.
Похоже, что в спальне поднялась температура от этих неистовых ласк. Артур снова, как безумный, целовал мои губы, руки, плечи, шею... Каждый следующий поцелуй не был похож на предыдущий, он доводил меня до исступления. Беззастенчивые стоны вырывались из груди, пульс невероятно участился, ноги ослабли.
Я опомнилась, когда уже лежала поперек кровати, ощущая непривычную тяжесть накрывшего меня сверху крепкого тела любимого. В тишине спальни раздавалось только частое дыхание Артура. Таинственный полумрак окутывал все вокруг, в том числе и нас самих— обнимающихся на светлом одеяле и сливающихся в единое целое с каждым новым прикосновением.
Весь воздух был пропитан желанием и предвкушением любви. Жар страсти позволял надеяться на счастье и надежду, прогоняя все плохое. Мы оба не говорили друг другу ни слова, общаясь только с помощью головокружительных поцелуев и страстных прикосновений.
Наконец, Артур оторвался от меня и включил настольную лампу. Я заморгала: в неожиданно вспыхнувшем свете чувствовала себя выставленной на показ со всеми своими синяками и порезами на теле. И ещё страшно незащищённой от оценивающего взгляда любимого.
— Я хочу, чтобы мы видели друг друга, — прошептал он и подушечкой пальцев начал обводить страшные цветные разводы и темные пятна на моей коже. За пальцем последовали его жаркие губы. Они целовали каждый синяк, каждую царапину и кровоподтёк. Нежные прикосновения любимого мужчины стирали отпечаток позора с моего тела, оставляя на этих местах только память наслаждения и любви.
Я кивнула ему благодарно и постаралась расслабиться. Вдруг осознала то, что он только что сделал. Артур вернул мне уверенность в себе, уверенность, что я желанна и больше не оскверненна грубостью и насилием. Все было против моего желания, теперь я освободилась от этого...
И ещё... В темноте все происходящее казалось каким-то нереальным. Я тоже захотела видеть любимого, красивого мужчину, так сильно желавшего меня сейчас.
Артур, не прекращая ласкающие прикосновения, легко, как пушинку, приподнял меня и прижал к себе. Прильнув к выемке между плечом и шеей, он прошептал мое имя и притянул мою руку вниз, к своему напрягшемуся мужскому естеству. Я вздрогнула, напряглась, застеснявшись вдруг, но не отступила. Посмотрела туда. Покраснела ещё больше, но постаралась нежно касаться и ласкать второе "я" моего принца. Мне очень даже понравилось это делать. Но, все же опасаясь, что совершу какую— нибудь ошибку, снова замерла и подняла взгляд на Артура. Он насмешливо усмехнулся и с жадностью впился в мои губы, чуть грубо исследуя своим языком мой рот. Я снова потерялась в водовороте чувств.
Несмотря на острое желание, Артур старался быть терпеливым. Он ласкал мое разгоряченное тело, жадно ловя короткие вскрики восторга, вырывавшиеся с моих губ, а затем осторожно коснулся ладонью нежной женской плоти...
Я вскликнула от яркого ощущения, которое пронзило меня и запульсировало где-то внутри. Его рука находила такие точки в разгоряченном лоне, что заставляла сходить с ума от удовольствия и невероятного, животного желания. Медленные толчки или быстрые поглаживания нежной, влажной плоти мужскими пальцами заставляли меня содрогаться и изгибаться им навстречу.
Время потеряло для нас всякое значение. Движения становились все откровеннее, стоны— громче, подчиняясь первобытному ритму. Мучительные прикосновения пальцев сменили жаркий ищущий язык и губы. Я изнывала от неопродолимого блаженства и чувственного удовольствия. В глубине тела зарождалось сладкое, невероятное биение, нега желания, требующее большего и жаждущее нужного удовлетворения. Я пылала и ждала главного. Того, что сама природа сотворила для нас. Чуда слияния.
— Пожалуйста, возьми меня, — прошептала я. Под наплывом страсти всякая застенчивость была отброшена.
Артур остановился, поднял ко мне безумное от переполнявшего его желания лицо. Его глаза пылали черным огнем. Губы улыбались, а грудь вздымались от частого жаркого дыхания. Он сжал в ладонях мое лицо.
— Что бы не случилось, что бы не произошло потом, Вика, запомни одно, я тебя люблю. Сразу влюбился, как только увидел. Ты поняла меня? — мужчина упорно вглядывался мне в глаза. Он был полон желания и какой-то непонятной тревоги.
Настойчивая мольба в его голосе звучала в унисон желанию, снедавшему меня, и вызвала сильный отклик в моей душе.
— И я тебя люблю, Артур, правда, люблю. И стремилась всегда только к тебе! Пожалуйста, я хочу быть твоей. Возьми меня!
Он нежно улыбнулся, опустился ко мне. Затем, осторожно, с удивительной нежностью, вошёл в меня. Артур давал мне возможность принять его мужское достоинство и привыкнуть к нему. Я изогнулась навстречу, не обращая внимания на боль. Она была, но заглушилась тягой к природному ритму, который бросил нас в омут неповторимого желания слиться воедино. Я подстроилась к движениям любимого мужчины, ускоряющего свои толчки в меня. Училась, пока наши тела не слились в одно целое в каком-то безумном тумане...
