Спустя ещё какое-то время, я позвонила его отцу … потом Бураку … может они знают где он? Может он вернулся домой? Но нет. Никто не знал, где Джан. Никто не знал, что с ним. Никто не знал с кем он.
Ночь была самой ужасной в моей жизни.
Я приехал в Бодрум под утро. Шея дико ныла он напряжения. Глаза, ещё до конца не восстановившиеся после операции, были ужасно красными и болели. Я позвонил в ворота. Дядя уже ждал меня, потому что час назад я позвонил ему и предупредил, что скоро буду. Он открыл ворота и я заехал на территорию.
- Добро пожаловать, сынок! А где твоя девочка? - спросил он заглядывая в машину.
- Я один, дядя … и я устал, может, пойдем в дом?
- Пойдем, конечно, пойдем!
Он смотрел на меня не то что удивленно, а с сочувствием.
- Что с глазами? Откуда ехал?
- Из Учхисара.
- Что?! Да как же так! Ты зачем это делаешь? Тебе нельзя находиться столько за рулём … Мама же сказала, что тебе ещё недели три восстанавливаться … Ай, сынок!
- Да ладно, посплю и все пройдет.
- Ты иди отдохни, а я сейчас завтрак сделаю. Иди, иди.
- Дядя … никто не знает, что я здесь…
- Я не скажу, не скажу, иди.
- Спасибо.
Я принял душ и переоделся в то, что было в машине, в мои спортивные вещи, которые всегда валялись в сумке в багажнике. И спустился вниз.
- Ну, садись за стол. Садись, сынок, покушай. Мы с тобой давно не виделись. Как же я рад, что ты приехал! Погода неплохая. Может выйдем на яхте. Развеешься?
- Я посплю, а потом можно и выйти, а заночуем в нашем любимом месте, согласен?
- Да, конечно. Ешь. Ты не думай, я ничего им не скажу. Мать мне ещё и не звонила. Отец только. Так спросил вскользь, давно ли я с тобой разговаривал. А так больше ничего…
- Спасибо. Надеюсь, что не скоро догадаются, где я.
- Устал?
- Устал, верно говоришь. Очень устал.
- Иди, отдыхай. Я тебя не тороплю.
Я наелся и ушел в комнату. Вытянулся на кровати и забылся сном. Мне снилась все та же сцена, беспрестанно повторяясь, а потом начался, буквально калейдоскоп, наших с Демет ссор. Но и проснуться я не мог. В этом забытьи прошло довольно много времени.
Открыл глаза и свет больно резанул по ним. Доигрался … ладно, решу. Спустившись вниз, я встретил дядю в саду.
- Как отдохнул? Глазам, смотрю, не лучше совсем, - он похлопал меня по плечу.
- Да, смотреть больно.
- Послушай, у меня есть хороший знакомый, он врач. Спрошу его?
- Только если не скажешь, что я здесь. А то разлетится вмиг все по округе. А там и отцу кто-нибудь да позвонит…
- Нет, все будет хорошо, не переживай!
Он зашёл в дом позвонить, а я остался во дворе, сел в беседке и попытался вновь отвлечься.
- Джан, послушай, этот врач посоветовал лекарства, я поеду и привезу. А ты побудь дома и постарайся ещё поспать, - он сел с машину и быстро уехал.
Лекарства, привезенные дядей дали моим глазам передышку.
- Ну, что, может поедем на яхте? - спросил я.
- Нет, тебе сейчас нельзя, пока глазам не станет лучше. Я спросил. Поэтому пока побудем тут, а как станет легче, можно и поплавать будет.
За разговорами пролетел вечер. Дядя не спрашивал у меня почему я здесь и почему я просил никому об этом не говорить. Даже Бураку.
Спустя пару дней мы смогли выйти на яхте. Погода и мои глаза позволили нам это сделать. Ко всем звонящим мне добавился и Чагры. Нет. Я не поведусь на это. Значит уже и его подключила Демет. Браво! Что ещё сказать?! Я был все ещё зол. Очень зол на неё. Возвращаться не планировал. До начала съёмок ещё дней 10. Поэтому никому и ничем не обязан.
Свежий ветер и морской воздух очень благотворно влияли на мое состояние. Мы плыли уже два дня, ночуя на побережье. Всю жизнь бы провел так. Всю жизнь.
Скучал ли я? Несмотря на мою злость, я безумно скучал по Деми. Я хотел обнять ее, хотел целовать, хотел … но понимал, что не смогу понять и принять ее поведение. Ей меня мало? Мало любви, что я могу дать, мало того, что я бросил все, что у меня было к ее ногам? Значит, так тому и быть.
Спустя ещё несколько дней, я решил ехать обратно. Время отпуска заканчивалось. Ехать я обещал дяде не спеша и делая перерывы на отдых.
Я очень ему благодарен, что он мне помог отдышаться от всей этой ситуации. Помог обдумать. Помог убедить отца и маму не приезжать сюда и не говорить Демет, где я. Не время. Я сам все скажу. А потом она пусть решает.
Вернулся в Стамбул за три дня до начала съёмок. Позвонил родителям, а потом Чагры.
- Яман, я тебя прикончу, гад ты такой! Ты понимаешь, что мы все на ушах стоим почти две недели…
- Неужели ты подумал, что я так подведу тебя? Да ладно, не верю…
- Ты знаешь, что сделал с ней?
- Это никого не касается. Ладно, до встречи на съёмках. Ciao!
Я сбросил звонок. Не собираюсь ни с кем обсуждать.
Я приехал к себе. Зайдя в дом я опешил. С порога на меня смотрели любимые глаза. Вымученные, потускневшие, но такие любимые…
- Джан…, - минута и она была на моих руках.
А я держал ее и думал о том, что же мне теперь делать…
- Пойдем в комнату, пожалуйста, - прошептала она мне в ухо.
Я занёс ее и посадил на спинку дивана. Мои глаза быстро поймали все изменения, которые произошли в ней за это время. Она похудела ещё сильнее и вся потускнела. Куда делась смеющаяся девчонка, которая манила меня к себе, даже не смотря на меня?
- Ты изменился … очень.
- И ты.
- Я знаю … прости меня, пожалуйста, - она прижалась ко мне со всей силы, на которую была способна.
- Я простил. Но принять это не могу. Просто не могу.
- Никогда больше такого не будет. Я … я тогда с ума сошла от ревности, от того, что ты, как мне казалось, был счастлив от каждого влюбленного взгляда на тебя, от того, что стоило тебе только щёлкнуть пальцами и любая пойдет с тобой…
- Я хоть раз это сделал?
- Нет. Но я тогда была на грани … я … я решила тебя помучить…
- Помучила. У тебя получилось. Прекрасно справилась. Браво!
- Прости … я знаю, что это было ужасно … я очень боялась, что ты не вернёшься ко мне …, - она целовала мое лицо легко, будто касаясь пёрышком.
- Я приехал домой.
- Да, но я здесь, давно здесь.
- Мама? Конечно, мама…
- Она мне так и не сказала где ты, - ее глаза рвали мне душу.
- Она и не знала. Потому что иначе сказала бы тебе.
- Зачем ты ее так мучил? Ладно я, я заслужила, но она? Она чем?
- Она знала, что со мной все прекрасно… – вырвалось у меня.
- Прекрасно?
- Да, прекрасно, и это для нее было главным. А вот знать, где я именно, ей совсем было не нужно. Она или приехала бы или бы сказала тебе. Я не хотел ни того, ни другого. Мне нужно было побыть одному.
Я отошёл от нее. Пошел налить себе выпить.
- И мне налей, пожалуйста…
- Тебе зачем? Ты когда ела в последний раз?
- Недавно … Джан, я люблю тебя … очень.
- И я люблю. Но та трещина, которая появилась…она есть, она никуда не делась. Понимаешь?
- Да, понимаю. Мы справимся?
- Я не знаю. Правда не знаю.
- Дашь нам шанс?
- Не знаю, - открыл виски и налил себе.
- Я верю, что у нас все получится. Ведь мы все ещё любим, очень любим. Я вижу, как ты на меня смотришь. А я не могу без тебя, совсем не могу, - она подошла и обняла меня.
Я снова тонул в ее руках. Как она это делает?
- Одиннадцать дней, одиннадцать дней я была здесь и ждала тебя каждую минуту. У меня было много времени подумать, что для меня важно, а что только лишнее в моей жизни.
- И что поняла?
- Что я верю тебе. Не важно кто и что делает, важно, что ты со мной и видишь только меня.
- Странно…я думал, что ты подумаешь в другом направлении…
- И в нем тоже. Мне тоже нужен только ты, не важно кому я улыбаюсь, с кем шучу…все это только, если ты есть в моей жизни, иначе я не улыбаюсь, иначе я не шучу. Понимаешь?
- Возможно.
