В целом, было не сложно: Федотов не донимал, персонал не косячил — просто праздник, чего ещё желать управляющей?!

Только вот, как Ксения не старалась, не могла найти ответ на самый животрепещущий вопрос — не знала, что делать с Юрой, который слишком нахально проникал её мысли, подсознанием и, кажется, сердце.

Как бы она не пыталась скрыть свои эмоции, когда парень оказывался поблизости, как бы не говорила Юле, что ей на него плевать, как бы не пыталась саму себя в этом убедить — всё было без толку!

То и дело прокручивая в голове слова подруги о возможном решении проблемы с видениями, девушка всё больше склонялась к тому, что это едва ли не единственный правильный ответ на все её вопросы.

Только как? Как провернуть всё так, чтобы Юрий Сергеевич не шарахнулся от неё и не подумал о ней невесть что?! Как не прослыть в его глазах девкой с пониженной социальной ответственностью? Как убедить себя, что это не страшно?

…Дверь отворилась внезапно, являя девичьему взору виновника всех её сердечных терзаний. Юра щёлкнул замком, отрезая ей все пути к отступлению. Подошёл ближе.

Её взгляд скользнул по его телу, по рукам, по закатанным до локтя рукавам рубашки… Чё-ё-ё-ё-ёрт, как же она любила, когда он так делал!

— Ксения Борисовна, уже вечер, пора отвлечься…

Он подкрадывался к ней медленно и почти бесшумно, как кот, ступая аккуратно, не забывая при этом пожирать девушку взглядом, едва ли не сжигая её дотла своими сумасшедшими глазами…

Ксюша подскочила на ноги, забыв даже, что у неё что-то болело. Судорожно ущипнув себя за руку, девушка не почувствовала боли, отчего её глаза то и дело расширялись от осознания, что она действительно двинулась, причём по полной программе.

Схватив со стола телефон и ключ от комнаты в домике для персонала, Ксения вылетела из кабинета, направляясь к лифту. Она совершенно не смотрела под ноги, не озиралась по сторонам, желая как можно скорее оказаться там, где сможет спрятаться от всех своих больных фантазий.

Почти получилось.

Нога нещадно болела, отчего девушка то и дело морщилась, но темпа не сбавляла.

Двери лифта готовы были вот-вот захлопнуться, но Ксюша успела проскочить и тут же остановиться, как вкопанная. Прямо перед ней стоял Юрий Сергеевич собственной персоной и улыбался.

— Ксения Борисовна, за Вами кто-то гнался?

Девушка была не в силах и двух слов связать, ведь не могла же она сказать, что убегала от своих фантазий о нём. Она хватала ртом воздух, как рыбка, выброшенная на берег, стараясь не смотреть парню в глаза.

— Ксения…

Он сделал шаг к ней, а она поняла, что не могла даже пошевелиться. Юра как будто одним своим ошеломляющим взглядом пригвоздил её к полу. Девушка подняла на него глаза, встречаясь с его голубыми, затягивающими в свои сети, омутами и пропала.

— Юрий Сергеевич…

Она подалась вперёд, обнимая парня за шею и притягивая его к себе, как можно ближе. Секунда — и они дышали одним воздухом, ещё секунда — и время остановилось.

Их губы встретились в сумасшедшей схватке, сминая друг друга, а руки… Его ладони сжимали хрупкую девичью талию, посылая даже сквозь ткань блузки электрические заряды. Ксюша прижималась к нему ближе, запустив пальцы в его идеально уложенные волосы.

Она так давно хотела ощутить их мягкость!

Сделав несколько шагов в неизвестном направлении, Юра вжал девушку в стенку лифта, совершенно не отдавая отчёта своим действиям и нереальному сумасшествию, накрывшему его с головой.

Такого он ещё никогда не испытывал!

Его шарашило со страшной силой, а рассудок, кажется, решил не вмешиваться. Ксюша плавилась в его руках, растворяясь, превращаясь в безвольную субстанцию, пластилин, из которого можно было вылепить что угодно.

На секунду парень отстранился, вдохнув глубже, а через мгновение уже снова её целовал. Его руки шарили по девичьей спине, заставляя Ксению прогибаться, ведь исходивший от них жар, кажется, проникал сквозь кожу, внутрь, в душу, в сердце.

Потянувшись к её волосам, Юра одним движением стянул резинку, тут же зарываясь ладонью в спадающие на плечи локоны.

Ксюша распахнула глаза, понимая, что нечто похожее с ней уже было, понимая, что только что поддалась на собственную провокацию.

Она не контролировала себя, стараясь расстегнуть пуговки такого ненужного и ненавистного белого халата. Руки не слушались, мозг затуманился от близости парня и не в силах был отдавать адекватные команды. Терпение сходило на нет, и девушка решилась на отчаянный шаг.

Одним движением разорвав оставшиеся петельки, девушка толкнула парня к противоположной стенке.

— Юрий… Сергеевич…я… хочу… Вас… — прохрипела Ксюша, сверля его взглядом.

Юра опешил, он и подумать не мог, что она на такое способна. Но ему нравилось, нравилось настолько, что он расплылся в довольной улыбке, моментально привлекая девушку к себе поближе.

— Ты уверена? — ему нужно было знать.

Он не хотел больше совершать ошибок, хотел с ней вместе, рядом, долго и счастливо.

— Да, — Ксюша ластилась, словно кошка, касаясь губами медленно, нежно, целуя в щёку, в ямочку на подбородке, за ухом, вдыхая одурманивающий аромат его кожи вперемешку с едва уловимым запахом шампуня и геля для душа.

Двери лифта разъехались внезапно, являя гостям слишком личную картину двух любящих людей. Не медля ни минуты, Юра схватил девушку за руку и потащил за собой в неизвестность, а она и не сопротивлялась.

Куда угодно, только бы с ним.

***

Расстояние до домика персонала они преодолели за считанные минуты. Ксюша не чувствовала боли, совершенно, только предвкушение разливалось сладостной истомой по телу, вызывая пленительную улыбку, от которой Юрий Сергеевич не мог отвести взгляд.

Её комната — на втором этаже, его — на первом. Выбор очевиден. Сдерживаться было всё сложнее, желание переходило уже всяческие границы, грозясь вот-вот вылиться наружу, сметая границы начисто, как будто их и не было никогда!

Второй раз за день легко подхватив девушку на руки, Юра вбежал по ступенькам в здание, поворачивая сначала направо, потом налево. Терпение было не железным, ещё и Ксюша добавляла эмоций, как бы невзначай почти невесомо касаясь губами его шеи.

Паршивка…

Он готов был взвыть, лишь бы она прекратила издеваться. Нет!

Не останавливайся!

В комнату они почти ввалились, сметая всё на своём пути. Юра прижимал Ксюшу к себе настолько сильно, что казалось у неё вот-вот захрустят косточки. А его губы были везде. Он касался всего, до чего только мог дотянуться — до каждой клеточки такого желанного тела.

Её вздохи затуманили сознание, лишили последних здравых мыслей, застряли в ушах. Он касался её шеи медленно, оставляя жалящие следы, кусая и тут же зализывая ранки языком.

Она распахнула полы его рубашки, проведя ладошками по тяжело вздымающейся груди парня, ощущая, насколько он был напряжён. Её проворные пальчики вырисовывали узоры на коже, а парень задыхался от терпкости и дурмана, заполонивших голову.

И как он раньше себя сдерживал? Как раньше терпел?

Ответа не было…

Они пробирались на ощупь, врезаясь в стены, сбивая торшер, абсолютно не обращая на это внимания, растворяясь друг в друге без остатка.

Он опустил её на кровать, попутно стягивая с девушки блузку, слишком лишнюю, скрывающую идеальное тело.

Он целовал настолько лениво, ласково, медленно, а Ксения таяла, не в силах сдерживать стоны. Она чувствовала его каждой клеточкой тела, каждой стрункой души, отзываясь на мимолётные прикосновения.

Стиснув девичью руку своей, переплетая пальцы, Юра не мог остановиться, не мог насладиться, не мог оторваться и перестать целовать. Ему казалось, что если он отстранится, то попросту сдохнет от жажды, задохнувшись от собственных эмоций.

Он спускался поцелуями ниже, оставляя метки, доказывая ей, что отныне она его, и ему плевать на всех остальных.

Юбка мешалась, не поддаваясь его рукам, а терпение стремительно испарялось. Медлить было сродни наказанию за несовершённое преступление. Он не мог позволить себе такой роскоши.