– Интересно, – хмыкнул полковник, взглядом посылая сопровождавших его бойцов вперёд. – Ну-ка, поподробней.

Руна хотела остановить гостей, но их командир придержал её за локоть.

– Пройдёмте в гостиную.

Вошли в квартиру. Руна тревожно глянула, как бойцы обыскивают комнаты и сноровисто включают компьютер.

– Код запуска, – потребовал тот, что подсел к столу.

– Код! – проговорил Житомирский.

Руна презрительно повела плечиком.

– А это ищите сами, если вы такие спецы.

– Работай, – кивнул полковник бойцу, повернулся к ней. – Так что вы там говорили об угрозах?

– Вы и сами знаете. Уже отмена лимита на легионеров-футболистов – национальное предательство. Разве нет? А более сорока процентов состава российских волейбольных клубов – украинцы, разве не национальное предательство?

– Несерьёзно, – отмахнулся полковник.

– Можно и посерьёзней, хотя я уверена, что права. Подавляющее большинство детей чиновников высшего эшелона власти и депутатов Думы учатся за границей, а потом там и остаются. Это не национальная трагедия?! А утечка мозгов за рубеж с подачи тех же чиновников – не предательство страны?!

– Круто загнули, – встопорщил брови гость, махнув рукой кому-то из подчинённых. – Да, это проблема. Отведите её к машине.

– Не пойду! – вскочила Руна так, что грудь прыгнула в проём халатика. – Не имеете права!

Бойцы группы переглянулись. Один из них протянул Житомирскому коробочку с флешками, найденную в тайнике стола.

– Вот.

Руна поморщилась, понимая, что опоздала с передислокацией информационной базы.

Полковник взял пакет с коробочкой двумя пальцами, кивнул.

– Отлично. Комп открыли?

– Нет, – буркнул боец.

– Заберите «железо», дома взломаем. Поищите по комнатам мелочовку. Идёмте, мадам.

Руна хотела выхватить флешки из руки полковника, но её подхватили под локти и повели к двери.

– Подождите, подлецы! – крикнула она. – Я переоденусь!

– Пусть переоденется, проследите.

Женщину отвели в спальню, она переоделась в джинсовый костюм и спустилась на лифте вместе с Житомирским и его подчинёнными во двор новостройки в районе Дягилево, где уже несколько лет застраивали бывший промышленный район столицы.

Она думала, что её повезут на Лубянку, однако ошиблась.

Минивэн «мицубиси» с тонированными стёклами доставил её в Люблино и высадил у запрятанного в парке трёхэтажного особняка, охраняемого, насколько ей удалось выяснить по ходу движения, автоматчиками в чёрных спецкостюмах.

– Секретная резиденция? – презрительно скривила губы Руна.

– Можно сказать и так, – согласился Житомирский, снимая с головы шлем.

Голова у полковника была крупная, под стать кряжистому телу, но имела один существенный недостаток – лысину на всю макушку, резко снижающую впечатление от мужественного образа чекиста. Да и глаза, серые, водянистые, по мнению Руны, были посажены слишком близко, но это уже не имело значения.

Её проводили в здание с колоннами, укрепляющими фасад, потом на второй этаж и ввели в кабинет с роскошной, вовсе не чекистской обстановкой, какую можно было бы представить. Кабинет занимал угол особняка и был освещён солнцем сквозь прозрачные стены от пола до потолка. В нём располагались две стойки, но вовсе не барные, а с какой-то аппаратурой, стол большой, со столешницей из красного дерева, столик поменьше – стеклянный, четыре кресла и стулья у стоек. Заполнен же он был предметами, какие, на взгляд пленницы, должны были принадлежать скорее антиквару, нежели руководителю подразделения Федеральной службы безопасности.

В углах комнаты стояли статуи, имитирующие работы древних мастеров, на которых сверкали золотые – с виду – украшения.

На трёх подставках лежали короны разных форм, а также рыцарские шлемы, сверкающие полированным металлом.

Кроме того, две стены, где не имелось окон, были увешаны шедеврами современного искусства в стиле «нуар-хоррор», от одного взгляда на которые зрителя начинало мутить.

И, наконец, с потолка свисала сложная люстра необыкновенного дизайна, форму которой описать было сложно. По-видимому создатель люстры вдохновлялся изгибами фрактальной геометрии, порождающей эстетический эффект.

– Проходите, – прозвучал надтреснутый старческий голос.

Руна очнулась, увидев сидевшего за большим столом седого плешивого старика с бледным, иссечённым морщинами лицом. У него был взгляд Мефистофеля и челюсть Шварценеггера. Одет сей товарищ был в жёлтый пиджак и чёрную рубаху.

– Садитесь.

Руна подошла к стулу напротив стола, оглянулась на сопровождающего.

– Я в приёмной, – сказал Житомирский, выходя.

– Итак, Руна Симеоновна Лаптева, – проговорил хозяин кабинета, окинув её оценивающим взглядом. – Тридцать шесть лет, не замужем, детей нет, профессия – специалист по цифровым технологиям, нигде не работает.

– Я блогер! – неуверенно выдала Руна.

– Понятно. – Старик усмехнулся. – Трудно найти ассоциации этому слову. Вроде бы и не бездельник, но и не трудяга. Хотя на самом деле вы классный высокооплачиваемый хакер, известный под ником Гюрза. Отрицать будете?

Руна сжала кулаки. Она понимала, рано или поздно органы до неё доберутся, но хотелось как-то оттянуть этот момент.

– Не понимаю, о чём вы. Кстати, с кем имею честь беседовать?

– Штормов.

– Круто! Так и обращаться?

– Дементий Лазаревич.

– Кто вы в иерархии службы?

– Начальник.

– А точнее? Генерал? Полковник?

– Руководитель департамента по борьбе с киберпреступностью.

– И чем же я вам насолила? В государственные учреждения я не вторгалась, тайны врагам Отечества не продавала.

– Какой смысл повторять то, что вы и так знаете? «Копи царя Соломона» ваша работа?

– Какая ещё работа? – Руна небрежно шевельнула плечиком. – Небольшое развлечение.

Дело, о котором заговорил старик, получившее в криминальной среде название «Копи царя Соломона», широко в прессе не освещалось, однако нанесло непрямой, но существенный урон экономике страны. По просьбе дальнего родственника, работающего в алмазодобывающей отрасли, Руна взломала коды компании «Алмаз Продакшн», имеющей частного владельца, что повлекло за собой срыв контрактов с африканскими странами. И хотя сама Руна прямого участия в краже секретов алмазодобытчиков не принимала, в глубине души не сомневалась, что это аукнется в будущем. И, похоже, опасения эти подтвердились.

– По закону вам светит семь лет строгача, – продолжал руководитель департамента по борьбе с киберпреступностью. – А если ещё учесть и другие выходки, то и все десять.

– Ну, это ещё надо доказать, – пробормотала она, ёжась, как от холодного ветра.

– Нет проблем. Но у вас есть выход.

Женщина скептически поджала губы.

– Стать вашим сексотом?

– Угадали.

– Я не разведчик и не актёр. Так что давайте о другом.

– Не спешите. – Дементий Лазаревич раскрыл красную папку на столе, вынул фотографию, протянул гостье. – Знаете этого человека?

Руна с интересом посмотрела на фото.

Мужчина был молод, симпатичен, если не сказать – красив. У него были карие глаза (с интересным медовым оттенком), твёрдая складка губ, прямой нос и модная причёска «крыло ворона». Такие лица бывают у творчески развитых людей, и если бы не расслабленность век да не прятавшаяся в глубине глаз молодого человека флегма, им можно было увлечься.

Руна вернула фото.

– Не знакома.

– Это Тимофей Бодров, физик по образованию, двадцать восемь лет, работает в лаборатории МИФИ «Илэвен».

– Не слышала.

– Лаборатория занимается сложными физическими опытами на переднем крае науки. Но у нас появились подозрения, что этот красавчик подумывает о работе на Западе, и если это произойдёт, за рубеж могут уплыть многие государственные тайны.

– Я здесь при чём?

– Если не хотите сесть на зону, познакомьтесь с этим молодцом и выясните его истинные намерения. Хорошо бы ещё добыть и результаты работы лаборатории, прорывные во многих аспектах. Цифровые технологии становятся критически важной и болезненной сферой деятельности. Ущерб от взлома облака может быть сравним с ущербом для страны.