Рядом с ней на полу обнаружилась куча разнообразных свёртков. Оля убрала за ухо локон.

– В самом деле нет, у вас прекрасная медицина.

– Больше не подвергай себя опасности, – строго произнёс Лэйнар. – Я за тебя отвечаю.

Оля улыбнулась, но не ему, а розыскнице.

– Я постараюсь… Только, пожалуйста, не наказывайте Даву! Она замечательный друг и проводник. А я села на геграна без спроса!

Опять врёт, – понял Лэйнар, вдруг отметив про себя, что и голос у подопечной был какой-то другой сейчас, без раздражающей визгливости. Что за метаморфозы?

Но вслух он сказал:

– Разберёмся. Поздно. Пора спать.

Дава ушла, Оля скрылась на втором ярусе. Выждав немного, Лэйнар поднялся к ней. Толкнул дверь, из-под которой струилась полоска света.

– Не спишь?

Оля сидела на полу перед панорамным стеклом, поджав ноги, и что-то задумчиво выводила палочкой на бумаге. Вокруг неё лежали листы с корявыми иероглифами, а рядом раскрытая маленькая книга, исписанная причудливыми орнаментами. Оля поднялась.

– Не сплю.

Щёки её порозовели.

– Почему?

– Пытаюсь переварить этот день, слишком много событий. Вот и записываю…

Лэйнар кивнул и вошёл.

– Могу я вас попросить не входить без стука в мою комнату? – спросила она с лёгким вызовом.

– Попросить можешь.

Оля потупилась.

– Я вас… стесняюсь.

– Это зря. Я твой опекун, практически мать и отец, и всё сразу.

– Я знаю, – перебила она. – Но всё равно стесняюсь.

– Понял.

«Ох, уж эти странные новые существа!» Лэйнар шагнул к стене, провёл ладонью и открыл нишу. Пальцем задел артефакт по центру, и лежащие внутри кубики загорелись голубым.

– Я по делу. Ты просила библиотеку, вот она.

Оля подошла ближе с заинтересованным видом:

– Очень похоже на голограммы. Спасибо! Только я ещё не изучила иероглифы, боюсь, прочитать не скоро удастся.

– Читать не нужно. – Лэйнар выбрал один из кубиков, провёл пальцами по граням, тот засветился и высветил в воздух несколько изображений. – Здесь история. В других кубах поочерёдно культура, традиции, кодекс этики, свод законов, природа, науки и прочее. Пальцем выбираешь картинку и смотришь то, что интересует. Можно запросить вслух. В каждом кубике общие знания, вряд ли тебе понадобится больше.

– О, у вас есть Гугл!

– Это не Гугл, это ДАГЛ, то есть доступ к архиву государства лаэров упрощённого типа.

– У вас есть голограммы, но нет книг…

– В кубах используется магическая консервация информации, удобно, быстро. Ознакомиться может даже неграмотный. Кто владеет ментальной связью, вообще может обратиться напрямую в центральный архив, ну а кому не дано, пользуется такими средствами. Книги тоже есть, но это пережиток древности только для специалистов.

– Очень грустно, что вы так говорите про книги, хотя… – её глаза загорелись надеждой, – может, художественная литература у вас тоже в законсервированном виде, как у нас электронная?

– О чём ты?

– О фантастике, комедиях, триллерах, драме, об историях простых и загадочных, о детективах и сказках! Разве у вас нет такого?

Лэйнар озадачился.

– Боже, если нет, значит, они вам срочно нужны! Сколько угодно в разных жанрах!

– Зачем? – сощурился он. – Что за истории? В чём смысл?

– Это же интересно! – воскликнула она. – И это моё, на сто процентов моё, потому что только когда я пишу истории, когда приходит вдохновение, я могу забыть про еду и сон, я живу этим!

Лэйнар склонил голову, внимательнее присматриваясь к Оле: что он просмотрел? Нет, магии не было по-прежнему. Просто болтает. Усмехнулся снисходительно.

– Всё, что нужно, найдёшь в кубах, но сегодня лучше спи. И раз хочешь, буду стучать, пока рука не отвалится.

– Спасибо, – поникла она, будто он заявил обратное.

Он вышел из комнаты и задержался, глянув сверху на её макушку, тянуло хоть что-то сказать. Она подняла глаза.

– Лучше улыбайся, – подмигнул Лэйнар. – Тебе идёт.

Улыбаться было можно, но сложно. Особенно ему. Я в принципе с мужчиной в одном доме никогда не жила, если папу и брата не считать, а с крылатыми расистами тем более. Мне во всём виделось высокомерие – в его взгляде, повороте головы, тоне, ответах.

Лианы меня не слушались, поэтому в окно вовсю светили звёзды, как подсветка дискотеки. А на стене празднично переливались светлячки в лампах. Я вновь склонилась над своими записями и задумалась.

Мир тут был необычным, но вполне приемлемым. Люди в Нижнем городе были самыми что ни на есть человеческими, и жизнь тоже – с тавернами, лавками, мастерскими, складами и школами. Не средневековье, не наша современность, но и не стимпанк. Среди людей также имелись маги, как рассказала Дава, но дар у них был небольшой, в основном, удобный в быту. Однако те, что побогаче, пользовались заряженными артефактами, даже повозки имелись самоходные. Ближе к центру Нижнего Аэранха располагались районы с красивыми домами в парках и хорошими дорогами, а подальше – похуже. Совсем далеко теснились захолустья с так себе домиками и побеленными сараями на высоких ножках.

Деловитые мужички; румяные, но извазюканные, галдящие дети; озабоченные дородные мамаши, похожие на дам с полотен знаменитых голландцев, приодетые в лёгкие, почти индийские костюмы. Кто пёк лепёшки прямо на улице, кто лущил бобы, кто вешал бельё, кто гонялся с веником за озорниками. Здесь было многих ярких тканей, ковров, начищенной меди, латуни и разноголосого говора, словно в старом Тбилиси из бабушкиных рассказов, где жили в одном дворе русские, грузины, армяне, азербайджанцы и евреи.

В целом, нельзя было сказать, что люди жили тут плохо, хотя ворчали многие, а улыбались единицы. И как же я была счастлива увидеть толстух гораздо шире меня! Сразу почувствовала себя ланью. Правда, дородные дамы встречались ближе к трущобам и, как выяснилось, не служили у лаэров. Все, кто бегал по лестницам вверх-вниз, были стройными и спортивными – ещё бы, такая кардионагрузка!

Дава отвезла меня и к самым «нецивилизованным» – дикарям, недавно переселённым на пустыри за городом из погребённой под лавой вулкана деревушки в землях Медатора. Таких резерваций было немало, в последнее время хватало природных катастроф, и лаэры-спасатели вытаскивали всех, кого могли. Так что территории у границ были повсеместно заселены небольшими племенами и напоминали южные степи.

Одна знахарка за городом, натуральная шаманка с косым глазом, увешанная монистами с перьями, кинулась прижимать меня к горячей груди, едва я заикнулась о том, что хижина у неё живописнее, чем дома лаэров наверху. Она угостила меня мясным рагу с запахом баранины, так что я поняла, куда сбегать за обычной едой, если что.

В общем, жить на Крайане можно было по-разному, и не обязательно было оставаться «болонкой на Рублёвке». Поэтому я подумала, что стесняться буду потом и включила всё обаяние с Давой. Надо было нарабатывать матчасть, но не из Интернета, а наяву. Хотя настоящими казались только жара, голод и желание проснуться.

Часа через два захотелось пить. Я пошла крадучись в сторону «кухни», если так можно было назвать помещение с волшебным погребом. Там бил из камня ручей – одомашненный мини-водопадик. Живут же нелюди!

Я спустилась до первого пролёта и заметила странное: ангел с белыми крыльями сидел за окном на прозрачном грибе, свесив ноги в темноту, и… курил. Я протёрла глаза. Да, это был Лэйнар, удручённый, словно его пыльным мешком огрели. В пальцах дымилась длинная зелёная сигара. Сердце защемило: ему плохо из-за меня?

С неловким ощущением, будто я застала его за чем-то очень личным, я тихо скрылась в свою комнату. Села растерянно на кровати и уставилась в ту же звёздную ночь, что и Лэйнар. Представилось его красивое лицо. Оно было таким грустным, что захотелось сделать хотя бы мелочь, чтобы ему полегчало. Жаль, понятия не имею, что. Но я не могу, когда людям рядом со мной плохо, даже если они не люди.