Лицо зельевара начало меняться. Его и без того черные глаза стали еще темнее. Он снова сжимал ее плечи. Вдруг Гермиона не выдержала, тяжело задышала и закричала, слезы покатились градом. У нее началась истерика, которую она не могла унять. Северус Снейп растерянно отошел. Маг не понимал, что заставило ее повести себя именно так.

- Вы подлый человек, профессор Снейп, – продолжая плакать, произнесла Гермиона, вжимаясь в стеллаж.

- Вы говорите об этом так, будто я сделал что-то безрассудное в отношении вас, – произнес зельевар, направляясь к шкафам с готовыми зельями.

Девушка следила за ним взглядом, пытаясь выровнять свое дыхание.

- Я думала, что вы все понимаете, но вы просто похотливый мерзавец! – кричала она в порыве ярости.

- Что я должен был понять, мисс Грейнджер? – спокойно произнес профессор, ища нужное зелье.

Прежде чем признаться, она обхватила себя руками, осознавая, что это ее добьет окончательно и станет финальной точкой отчаяния.

- Я люблю вас, профессор Снейп! Разве это было так сложно понять? Если вашу любовь можно заслужить только через секс, тогда я вся ваша. Для меня нет обратного пути!

Вдруг раздался звон бьющегося стекла. Северус Снейп замер и закрыл глаза. Этого он не ожидал. Он подпустил ее слишком близко к себе, позволив разрушить его прежнюю жизнь. Но быстро совладав с собой, он взял другой флакон с полки и направился к девушке.

- Успокоительное, – произнес он и протянул его Гермионе. – Мисс Грейнджер, я боюсь вы ошибаетесь в своих чувствах. Скорей всего, это привязанность. Такое бывает, когда люди проводят слишком много времени друг с другом. В таком случае я составлю график дней, когда вы можете находиться здесь, если вы все еще хотите оставаться моей лаборанткой.

***

Ночью у Гермионы начался жар, ее лихорадило. Джинни, почувствовав, что подруге плохо, вызвала патронус и отправила его с сообщением к мадам Помфри. Хозяйка лазарета появилась достаточно быстро.

- Мисс Уизли, что произошло? – спросила ведьма, обращаясь к Джинни, та дожидалась ее в гостиной.

- У Гермионы жар. Я пыталась ее разбудить, но она будто не слышит, – девушка была взволнованна.

Колдомедик поморщилась и направилась в спальню девочек седьмого курса. В комнате никто не спал. Девочки сидели на кровати Джинни и не знали, что делать. Аманда Трой протирала лоб Гермионы, который был усеян бисеринками пота.

Гермиона Грейнджер лежала на кровати и тихо постанывала от агонии, вызванной жаром. Она была бледна, а глаза закрыты. Иногда кого-то звала, но из-за того, что была сильно слаба, никто не мог разобрать слов.

Мадам Помфри видя, что дело плохо, наколдовала носилки и попросила девочек помочь ей переместить на них Гермиону. Девушка оказалась легкой и переместить ее не составило труда. На подушке и простыне остались влажные следы.

- Мисс Уизли, – обратилась колдомедик к Джинни. – Сообщите, пожалуйста, директору о том, что произошло – немедленно! У мисс Грейнджер лихорадка, не связанная с простудой или гриппом. Минерве лучше об этом знать, – окинув остальных девочек обеспокоенным взглядом, она вышла из спальни, направляя носилки перед собой.

Девочки молчали до тех пор, пока мадам Помфри не вышла из башни. Все были обеспокоены. Первой заговорила Элизабет Кларк.

- Мне кажется, это переутомление. Она столько учится – уму непостижимо. Всегда идеально выполненные задания. Еще она по вечерам помогает Снейпу и умудряется помогать Невиллу.

- Возможно, столько лет помогать Гарри Поттеру, не зная отдыха – здесь каждый загнется, – подтвердила Таня Ким.

- Не думаю, что это переутомление, – произнесла Джинни, доставая из ящика два серебряных сикля. – Здесь что-то другое. В последнее время она слишком много переживает. Я вижу, что она хочет что-то рассказать, но не может.

Уизли вызвала домового эльфа, чтобы тот поменял постельное белье на кровати Гермионы, а потом подошла к окну и посмотрела куда-то вдаль.

- У нас не так много времени, как ты думала, – тихо произнесла она, обращаясь к кому-то призрачному и невидимому.

***

Гермиона не могла прийти в себя несколько дней. Девушка пребывала в полуобморочном состоянии. В минуты просветления она просила только воды, а потом снова отключалась. По какой причине с ней это происходит, никто не знал. Да и догадывался ли?

Узнав о том, что произошло, Северус Снейп был раздосадован. Чувство вины, которое он испытывал перед Лили, теперь было направлено к Гермионе. Зельевар стал более замкнутым и раздраженным. Он срывался на учениках за любую провинность. Неистово вычитал баллы даже у своего факультета. Снейп продолжал свои встречи с Батшедой Бабблинг, но и она не могла помочь ему забыться. Чувство раскаяния снова вернулось к нему. Ежедневно он собирался прийти в Больничное крыло и попросить прощения у девушки, но страх и трусость всегда были рядом.

В один из дней, когда заботливая мадам Помфри отпаивала девушку Восстанавливающим зельем, Гермиона прошептала:

- Позовите, пожалуйста, Северуса Снейпа, – на большее у нее не хватило сил. Гермиона снова забылась своим болезненным сном.

Не раздумывая, хозяйка лазарета позвала домовика, так как патронус вызывать она не умела, а оставить гриффиндорку одну не имела права. Маленькая домовиха в детском белом сарафанчике, как и положено достойному домовику Больничного крыла, подбежала к мадам Помфри, готовая выполнить указания.

- Розетта, отправляйся к профессору Снейпу и передай ему, чтобы он пришел в Больничное крыло, – приказала ведьма и Розетта, понимающе кивнув, с хлопком аппарировала.

Это произошло вечером во время ужина. Зельевар не заставил себя ждать. Оставив свой недоеденный ужин, он стремглав отправился в лазарет. Если уж мадам Помфри отправляет за ним своего домового эльфа, то дело не требует отлагательств.

С громким шумом распахнув дверь больницы, Снейп наткнулся на Поппи Помфри.

- Что случилось? – взволновано прошипел он, смотря выжидающим взглядом на колдомедика Хогвартса.

- Тише, Северус, – нахмурив брови, сказала та. – Мисс Грейнджер просила, чтобы ты пришел.

Не дослушав ее, зельевар бросился к постели, где спала Гермиона. Она лежала на кровати, как спящая красавица. Кудри были разбросаны по подушке, грудь еле заметно вздымалась, и казалось, что девушка совсем не дышит. Бледная кожа была так неестественна.

Поборов себя, чтобы не упасть на колени перед ее кроватью, он посмотрел на мадам Помфри, будто ожидая разрешения подойти к ней. Но ведьма поняла, чего он ждет и добродушно кивнула, удалившись в свою комнату. Казалось, она что-то понимает, но одобряет ли?

Северус Снейп сел на край кровати и посмотрел на руки девушки. На них не было бинтов. Порезы рваными ранами зияли в свете свечи, которая стояла на тумбочке. Зельевар осторожно взял ее ладонь и погладил холодные пальцы. А потом притянул их к губам.

Почувствовав теплое дыхание на своих холодных пальцах, Гермиона болезненно поморщилась и немного приоткрыла глаза. Ее измученная улыбка отразилась болью в душе Снейпа.

- Ты – сон? – прошептала она. – Если это так, то я не хочу просыпаться.

На подушку скатилась слеза, и девушка снова начала проваливаться в забвение.

- Мисс Грейнджер, это не сон, – мягко произнес зельевр. – Не уходи от меня.

Но девушка больше не открыла глаз. Она продолжала лежать неподвижно, будто мертвая. Хотя… Северус Снейп почувствовал, что ее пальцы начали теплеть, а это значило, что лекарство от ее недуга было всегда здесь. Никакие склянки не помогут прийти в себя. Ей нужно было его внимание.

- Я не тот, кого ты должна любить. Я множество раз хотел отказаться от тебя, но каждая попытка пытается убить тебя.

Зельевар говорил это, надеясь, что она его не слышит, но он не подозревал, что эти слова электрическими импульсами прорвались в ее Сознание, пытаясь реанимировать ее чувства и сердце. Но сама Гермиона не верила в это. Она не слушала свое Сознание, перекрывая все доступы к пониманию. Для нее это был только сон, из которого не хотелось выбираться.