— Надо было еще взять с собой зонт, — прошипела я, вздрогнув от резкого порыва ветра, выйдя на крыльцо.

Над крышами соседских домов висела грязная дымка, а вдали, к югу над пригородным шоссе собирались грозовые тучи. Чтобы обогнать бурю я вызвала такси и поехала к площади, с тревогой взирая на мрачные улицы и пролетающие мимо огни из окон домов. Что-то во всем этом казалось мне ненормальным. В голове то и дело мелькал вопрос: а не сплю ли я?

Заплатив таксисту и выйдя на площади, я вновь оказалась среди разноцветных палаток, подсвеченных прожекторами и софитами. Пускай небо и почернело, как вороново крыло, людей это не беспокоило: колесо обозрения продолжало крутиться, музыка — играла, а гости парка продолжали развлекаться, смеяться, пить дымящиеся напитки и соревноваться в предложенных конкурсах с киданием дротиков и стрельбой по бутылкам. А в воздухе, как и прежде, приятно пахло жаренным попкорном и сладкой ватой.

— Где же ты, страшила…

И все-таки количество людей меня напугало. Пробираясь сквозь толпу, я не понимала, почему полицейские после кровавого инцидента в «Вестнике» не прикрыли в одночасье все городские мероприятия, включая гастролирующий карнавал. Как будто они не предполагали, что, прогулявшись по белым коридорам офиса, убийца не решит заглянуть на костюмированный праздник и спрятаться средь посетителей.

— Ага!

А вот и он. Человек в цилиндре стоял ко мне спиной, о чем-то разговаривая с молодой парой. Он жестикулировал руками так активно, что кружевные манжеты едва поспевали за его рукавами.

Я подошла чуть ближе и опешила: ну и длинный же гад! Сидя с ним в палатке, я и не подозревала, что он такой высокий. Как бамбук. Или богомол в человеческом обличии. Как минимум выше меня на полторы головы, и это сделало его в моих глазах еще более жутким.

— Тамзин Кейр! — позвала я его, грубо вклинившись в разговор.

Мужчина обернулся и у меня непроизвольно открылся рот. Ну какой же это Тамзин? Лицо обвисшее, в морщинах, усеянное неприятными старческими пятнами. Глаза впали в глазницы. Щеки обвисли, как у спаниеля. Из-под цилиндра старика торчали редкие белесые волосенки, а спина его была чуть сгорблена под тяжестью холёного старого сюртука.

— Идите, — почти шепнул он людям, с которыми только что разговаривал.

Те оставили нас вдвоем, но в этом не было нужны.

— Извините, я обозналась…

Что-то в чертах старика все же показалось мне знакомым, но я не предала этому значению. Уже было развернулась, но он потянул меня за запястье.

— Какой у тебя милый плащик, Имриш, — воркуя, проскрипел старик, и его светлые глаза ярко заблестели во впалых влажных глазницах. — Неужели для меня наряжалась?

— Тамзин?!

— Собственной персоной.

— Не может быть!

Ему на вид нельзя было дать и восьмидесяти. Скорее всего — ближе к сотне. Старый и облезлый, как останки мамонта в музее. Костлявый и иссушенный. Рядом с Тамзином витал резкий запах болезни, от которого слезились глаза.

— Я знал, что ты придешь. — Он улыбнулся мне одной из тех улыбок, которыми обычно старики радуют своих внуков, приехавших к ним в гости. — Я ждал тебя.

— Нам нужно поговорить, Тамзин.

— Я знаю, идем.

И мы медленно побрели в сторону его палатки. Хотя «побрели» — это еще сильно сказано. Тамзин ковылял по площади как умирающее животное, будто подыскивая камень, под который можно лечь и помереть. А через несколько шагов и вовсе остановился, глянув на меня из-за плеча.

— Что приключилось с твоей рукой, Имриш?

— Поранилась. — Я взглянула на ладонь, замотанную бинтом. Похоже рана опять разошлась, так как бинт с левой стороны слегка окрасило красным.

— Нужно быть осторожнее, — старик поковылял дальше, медленно переставляя ноги. — Я бы не хотел, чтобы с тобой что-то произошло.

Я не смогла сдержать саркастический смешок. В конце концов именно он «призвал» Анри и натравил его на меня. Не хотел бы он… Да сейчас! Так я ему и поверила.

— Может, тебе найти трость? Так быстрее пойдешь.

Тамзин волочил ноги со скоростью улитки, громко шаркая ботинками. Настолько медленно, что мне показалось, будто он специально тянет время, пытаясь вывести меня из себя.

— Ты что же, считаешь меня слабым и неспособным стариком, который даже ходить не может?

— Я… — От его пристального взгляда, вновь брошенного через плечо, я судорожно сглотнула. — Нет. Не считаю.

— Вот и славно. Мы почти пришли.

Палатка Тамзина нисколько не изменилась за прошедшие пару дней в отличии от него самого. Мы вошли внутрь, и старик тяжело присел на свое прежнее место. Но вопреки его приглашающему жесту сморщенных костлявых рук я осталась стоять у входа.

— А теперь расскажи, что приключилось с тобой, Тамзин. Я ведь еще вчера видела, как ты скакал со скрипкой. Ты же не был таким старым!

— Все просто. — Старик подался вперед к столу, деловито поставив на него локти. Возраст скрипел в каждом его слове. — Когда мы увиделись с тобой в первый раз, я принял свой самый лучший образ, который бы мог тебе понравиться. Тогда ты пришла ко мне за развлечениями и магией, а сейчас, как я понял, ты пришла за мудростью. А за мудростью, как известно, ходят к старикам.

— Извини, конечно, но мне сейчас глубоко плевать на твою мудрость.

— Как грубо, Имриш. — Знакомая издевательская ухмылка возникла на лице мага. — Неужели тебя не учили, как нужно разговаривать со старшими?

— Грубо? Еще нет. Я едва себя сдерживаю.

И это было правдой. Я убрала руки в карманы плаща и сжала кулаки. Одна едкая ухмылочка Тамзина воспламенила гнев внутри меня, и он рвался наружу, как из-за раскрывшихся створок жаровни.

— О-о-о-о, — протянул старый маг, еще шире растянув уголки обвисших губ.

Да он издевается, паскуда!

— Сделай все, как прежде. Пожалуйста. — Я пыталась говорить тверже, но глядя на старика вся моя уверенность куда-то улетучивалась. — Отмени свою магию. Сделай так, чтобы Анри исчез. Верни его в книгу.

— Ага, — старик откинулся на спинку стула, — то есть теперь ты веришь в магию?

— Возможно, — буркнула я.

— Что, прости?

— Верю, — выдавила я из самых печёнок, признавая его правоту. И свою вину за то, что в нее не верила.

— Что?

Я молча воззрилась на мага исподлобья, пытаясь унять раздражение, смешанное с чувством стыда.

— Извини, я стал немного глуховат. — Тамзин наигранно прочистил ухо пальцем. — Ты не могла бы повторить громче? И четче, пожалуйста.

Скотина, да все он слышал! Слышал и откровенно тащился от нашего разговора. Ему нравилось выжимать из меня слова по капле, как сок из апельсина.

Я набрала в грудь воздуха и проорала так громко, как могла:

— Я верю в твою гребанную магию!

— Превосходно, — маг торжествующе ухмыльнулся. — Просто прекрасно!

— А теперь отменяй ее.

— Ха! С чего бы?

— С чего бы?!

— Ну ты же сама этого хотела. — Тамзин непонимающе пожал плечами. — Все от недостатка внимания. Разве нет? По сути… каждая женщина мечтает о том, чтобы ее преследовал настойчивый поклонник с симпатичной мордашкой.

— Да! — вырвалось у меня с рыком. — Но меня преследует не поклонник, а какой-то ненормальный бессмертный маньяк!

— А разве это не одно и то же? — Маг дернул седой бровью. — По крайней мере он также одержим. Словно влюбленный. Э-э-эх, молодость!

Взгляд Тамзина под нависшими веками сделался отстраненным и в то же время счастливым как у дряхлых стариков вспоминающих свои лучшие деньки на закате дней.

— Хватит корчить из себя старика!

— Не могу. Я и есть старик.

«Сука!». Мое терпение лопнуло как воздушный шарик, в который одновременно вонзилось несколько сотен игл:

— Послушай сюда, старпер! — Я подошла к столу и оперлась на него руками. Свечи опасно вздрогнули, покачнулись, но не упали. — Не уходи от темы! Верни Анри обратно в книгу! И срочно!

— Да что ты? — Взгляд Тамзина изменился и погрубел. Похоже, слово «старпер» его задело. Или, может, его разозлило, что я повысила на него голос. — А мне какой с этого прок? Мне интереснее посмотреть, что будет дальше.