Большая картонная коробка тихо опустилась на стол. Вернее, её аккуратно поставила сюда Аня, помощница генерального директора строительной компании «РабСтрой». Бывшего генерального директора. Бывшей «РабСтрой». С сегодняшнего дня у компании новые хозяева и, как оказалось, даже новое название. Какое – Ане было неинтересно. Нет, не потому, что она нелюбопытный человек или не интересуется жизнью вокруг, а потому, что новый генеральный, войдя утром в головной офис, прям с порога заявил о том, что все «старые» сотрудники могут искать новую работу, т.к. штат новой компании уже набран и в услугах работников РабСтроя они не нуждаются.

«Действительно, зачем им «рабы» РабСтроя? У них в компании наверняка будут теперь работать только высококвалифицированные высокотрудоспособные и поэтому очень высокооплачиваемые кадры», – хмыкнула про себя Аня, забрасывая очередной предмет канцелярии в недра коробки. На самом деле, слово «забрасывать» совсем никак не соотносилось с этой девушкой. Проработав 2 года в РабСтрое, Аня уже в первый день поняла, почему сотрудники сами себя называют «рабами». Да, по иронии судьбы, а может и по скудоумию генерального – Рабинского Виталия Эдуардовича, – в названии появилась первая часть его фамилии, которая совпала еще и с его видением процесса управления – от своих работников он требовал максимум выкладки. Выдерживали его темп и требования немногие, учитывая не особо ярое желание начальства поощрять такой выматывающий труд своих сотрудников.

Аня же не только смогла «выжить» в таких условиях, но и завоевать авторитет среди коллег и даже благосклонность «самого главного начальника». Рабинский не только перевел её из секретарей в помощницы, но и назначил ей новое имя – она теперь стала именоваться не иначе как Анечка, – а с новым именем пришло и повышение зарплаты, что было нонсенсом в стенах РабСтроя со дня его основания.

Чем же эта 22 летняя девушка заслужила столь выдающееся положение? Нет, вовсе не тем, о чем обычно думают, когда речь идет о секретаршах и помощницах больших начальников. Анечка, кстати, и не обладала ничем таким «выдающимся». Просто Рабинский, хоть и был «могущественным повелителем» и «великим жмотом», но при этом был также трудоголиком до мозга костей и до трясучки женатым на своей Ирочке, от нее же на столько и зависимым и в неё же, похоже, еще и влюбленным. Поэтому Анечка покорила сердце Рабинского-трудоголика. Она безропотно, добросовестно и очень эффективно выполняла все поручения. В работе часто выходила «за рамки поставленной задачи», выполняя больше или угадывая чаяния великого босса. При этом, она совершенно не кичилась своим трудом, не выставляла напоказ свои заслуги и казалось, что она совершенно равнодушна к похвале, настолько безэмоционально она говорила свое фирменное «благодарю», стоило начальству начать расхваливать ее за очередную удачно реализованную инициативу.

И вот эта Анечка сейчас позволила себе впервые за 2 года проявить импульсивность, пусть это и касалось только канцелярских принадлежностей, являвшихся её же собственностью. Она забрасывала их в коробок, но не от злости или обиды, что её, как и других сотрудников, выставляют за дверь. Она была скорее раздосадована. Дело в том, что когда два года назад она пришла работать в РабСтрой, эта компания стала для неё всем. Благодаря работе здесь она не только могла питаться и оплачивать комнату, которую они снимали вместе с подругой, но и оплачивать учебу в университете. Перейдя на заочку, Аня долго не могла найти работу, которая устраивала бы не только зарплатой, но и давала ей опыт работы по получаемой профессии – менеджер по персоналу. РабСтрой во главе с Рабинским был для Ани пределом мечтаний.

И сегодня в 8.00 по МСК эти мечты разрушились…

Утро Сергея Рокотова началось раньше обычного. День, которого он так ждал, наконец наступил, и он планировал насладиться каждой его минутой, распробовать на вкус свою победу, прочувствовать каждой клеткой свой хотя и не первый, но всё равно такой желанный триумф!

Сегодня слияние фирм вошло в финальную фазу, и по такому случаю он мог впервые войти в «свой» теперь уже офис как полноправный начальник. Долгих 7 месяцев Рабинский цеплялся за соломинку, пытаясь отстоять РабСтрой, когда Рокотов «душил» его своим строительным холдингом со всех сторон. И вот, наконец, месяц назад, проиграв АртСтрою очередной тендер, Виталий Эдуардович сдался. Подписал договор о слиянии, чтобы избежать банкротства. Решение далось Рабинскому с огромным трудом и большими потерями – сотрудников, власти и немного чувства собственного достоинства – ведь его «потеснил» молодой тридцатичетырехлетний Рокотов, который на 15 лет младше Виталия Эдуардовича. Слияние, естественно, проходило на условиях АртСтроя и выгодно было только Рокотову. Рабинскому же оставался лишь небольшой процент акций объединенной компании и право занимать должность исполнительного директора в одном из филиалов. И для Рабинского это был наилучший исход.

Офис РабСтроя теперь становился центральным офисом большого строительного холдинга АртСтрой. Да, Рокотов давно положил глаз на удобное расположение и более комфортные условия этого здания. Отчасти поэтому так и стремился к слиянию.

__________________________

Сергей Рокотов еще раз осмотрел свой костюм в зеркале лифта, который через несколько секунд откроет перед ним дверь в его новые владения, поправил идеально подобранный под цвет рубашки галстук, коснулся носового платка, край которого всегда словно по линейке-уголку ровным равнобедренным треугольником выглядывал из кармашка пиджака, и смело, немного даже агрессивно, шагнул из остановившегося лифта.

Вопреки ожиданиям, он не услышал звука фанфар, его идеально начищенные ботинки ступили не на красную ковровую дорожку, а головы сотрудников не склонились в стройных рядах вдоль пути следования нового начальника. Офис жил своей жизнью. До начала рабочего дня было 5 минут, и вымуштрованные Рабинским «рабы», пришедшие без опозданий, сновали туда-сюда мимо Рокотова, переговариваясь, смеясь, совершая еще кучу ненужных, по мнению нового босса, действий. Этот факт почему-то ужасно разозлил Сергея Рокотова. Не так он представлял своё появление в АртСтрое…

И именно в эту минуту ему и пришло в голову жестокое и, возможно, не совсем взрослое решение – уволить всех до единого сотрудников этого офиса. Скорее всего, этот порыв был чересчур импульсивным и больше походил на детский каприз, но Рокотов не привык отказываться от своих решений, даже если они приняты спонтанно и только в его голове.

Через несколько секунд он увидел Виталия Эдуардовича, который выглянул из двери в центре большого офисного холла. Рабинский посмотрел на вход и, увидев Рокотова, спохватился, словно совсем не ожидая его появления, а потом быстро перевел взгляд на часы, висящие над головой новоиспеченного большого босса. Поняв, видимо, что время его власти стремительно истекает, взгляд бывшего начальника потух еще сильнее, а на лице появилась какая-то странная улыбка. Правила вежливости и хорошего воспитания Виталия Эдуардовича диктовали соблюдать деловой этикет и быть приветливым, но осознание того, что тебя «подвинули», или даже «задвинули», всячески противилось. Поэтому его улыбка, совмещавшая борьбу этих двух чувств, больше пугала, чем располагала к общению.

Однако Сергея Рокотова не так просто смутить. Он и сам прекрасно владел несколькими десятками приемов по запугиванию подчиненных. Достаточно было ему просто посмотреть на сотрудника, как тот сразу вспоминал, какие грехи водятся за ним и, на всякий случай, за всеми его родственниками, включая домашних животных.

– Сергей Александрович, доброго утра! Вы не предупредили, что приедете раньше. Сейчас я представлю Вас сотрудникам.

– Не стОит, – отрезал Рокотов, даже не поведя бровью. – Соберите начальников отделов в зале для совещаний.