– Нет, если на то не возникнет надобности, никаких более … сюрпризов … – улыбнулся старец, – не будет. К тому же, я уже говорил, что все остальные сейчас либо уже переросли возраст раскрытия силы, либо ещё не доросли.

Старик посмотрел на Екатерину:

– Твоя кровь тоже есть в этом юноше. Да, да. Это важно знать.

– Как такое возможно? – удивилась пожилая дама.

– Замысел Господа нашего невероятен! Твоя первая кровь сохранилась, чтобы через множество поколений притечь через отца его.

– Мы никогда не были и не будем слепым орудием! – строго предупредила Валентина, – со всем почтением, – она смягчилась и немного поклонилась вестнику, – но услышь просьбу нашей сестры, будь открыт нам до конца.

В комнатушке на несколько минут повисла тишина. Старик в сером балахоне обвел каждую из старейшин пронзительным взглядом серых глаз. Наконец он проговорил, тихо, не спеша, выделяя каждое слово:

– Одна из пяти печатей пала, завеса ослабла. Грядут мрачные времена, грядет освобождение Падших. Кто-то должен восстановить печать.

Оставив в недоумении старейшин, старик собрался выходить. Перед самой дверью он бросил обернувшись через плечо:

– С этой вестью я приходил к вам. В вашей власти выбрать, сколько человек наследуют вам – пять, три, или один. Но узы крови святы, потому кровь ваша должна быть хоть бы среди одного, кто наследует вам.

С этими словами старик покинул дом. На мгновение в окна снова пролился яркий свет, а за ним громко курлыкая высоко в небо впорхнул белый голубь.

Старейшинам теперь было над чем подумать. Они решили вернуться к этому разговору позже. Когда все гости разошлись, Валентина прошла во вторую комнату своего домика. В ней на маленьком столе у окна были расставлены иконы. Старейшина подошла и взяла маленькую икону Николая Чудотворца, который был изображен седым почтенным старцев с нимбом на голове. «Что же, видимо это твой любимый образ. В другом ты мне не являлся» – подумала она, возвращая иконку на место.

***

Подростки пришли в подвальное помещение местного Дворца Культуры.

Некогда, когда поселок Масловый невероятно рос, завод занимал передовые позиции в регионе по переработке растительных культур и производству масел разной категории. Местная администрация размахнулась на строительство огромного Дворца Культуры, который вполне имел право называться не Домом, а именно Дворцом. Это было огромное высокое здание с множеством административных кабинетов и классов для досуговых кружков, имевшее два длинных двухэтажных крыла. В одном из них располагалась библиотека, а в другом спортивный зал. Имелся большой концертный зал, способный вместить не меньше шести-семи сотен человек.

Но, к сожалению, с уменьшением численности населения стала отпадать надобность в таком огромном помещении, кабинет за кабинетом стали закрываться, все реже появлялась надобность и целесообразность использовать большой концертный зал. Запустение начало уступать место разрухи, а разворованный в лихие годы бюджет более нечем было пополнять кроме как дотациями из государственной казны по длинной цепочке: столица-регион-район-муниципалитеты, и на каждом этапе этот бюджет поджидало свое решето.

Недалеко от входа в крыло спортивного зала, с улицы был спуск вниз, защищенный с боковой стороны высокой бетонной стенкой. Ступеньки вели в подвал, который был закрыт железной решетчатой дверью. Что было за той дверью никто не знал. Будучи младше, приходя в ДК с сестрой или мамой, Саша думал, что там раньше и была тюрьма, куда дядя милиционер отводил пьяниц, дебоширов и непослушных детей. С возрастом, его как-то перестал волновать этот вопрос. Но теперь ему представилась возможность узнать, что скрывала за собой эта решетка.

– А! мы вниз идем. Я уж думал Вы меня в библиотеку поведете, а нет, к спортзалу свернули – ехидно прокомментировал Захаров, когда они начала спускаться в подвал к замкнутой решетке.

– Замолчи, Захаров – быстро и полушепотом, буркнула Кира, будто ребенку, который сильно кричит о секрете старших братьев или сестер, и тем самым рискует выдать его родителям, – потом вопросы задавать будешь, сначала мы тебе всё расскажем и покажем.

Если честно, то всё происходящее начало Александра настораживать, сначала странный разговор с учительницей про магию, потом поход в полном молчании с Кирой и Аней к зданию библиотеки. Если бы не Аня, Саша бы вряд ли куда-то пошел вообще.

Аня достала ключ, подтянула ближе толстую цепь с висящим замком, открыла его и пригласила жестом остальных проследовать за ней дальше.

– Покажете? Ух ты, теперь стало интереснее – улыбнулся парень.

Он приостановился на середины спуска, опершись одной рукой о стенку, а другую оставил в кармане, думая, что так у него несомненно получился шикарный образ развязного пацана, которым он никогда не был. От этого выглядел он скорее нелепо и по милому смешно, чем развязно. Посчитав, что этого недостаточно, он решил еще попробовать пошутить:

– Если вы ведете меня туда не для того, чтобы изнасиловать, я не пойду.

– Фууу, извращенец! – воскликнула Аня, которая уже зашла за решетку и ждала Киру и Сашу.

– Размечтался! – только и фыркнула надменно Кира и вошла в подвал.

Парню ничего не оставалось, как признать глупость своей шутки. Отметил, что подобное поведение ему не подходит, он становится смешным, а не развязным и привлекательным, а значит, нечего и выпендриваться. Он двинулся за девушками.

За решеткой скрывался небольшой коридорчик, в который выходила металлическая дверь. Её Аня тоже уже открыла, кстати, как показалось Саше, тем же ключом, и вошла внутрь. Она протянула руку в право, нащупала выключатель и щелкнула. Комната осветилась несколькими лампами накаливания.

Это оказалась достаточно просторная комната, из которой, кроме входной, куда-то уводили еще две двери – одна прямо, другая вправо, вглубь здания.

В комнате был обеденный деревянный стол, он стоял примерно в центре, восемь стульев – шесть были расставлены вокруг стола и два в углу рядом с одной из дверей у шахматной доски. «Хах, если меня тут запрут, хоть будет чем развлечься» – со слабой улыбкой подумал Саша.

У стены слева, которая не имела дверей, стояли две книжные полки, заполненные книгами достаточно раритетного вида, о некоторых можно было бы смело сказать – ветхого вида.

– А тут, оказывается, обжито. Уютненько даже – успел сказать парень, когда Кира закрыла дверь и замкнула ее на засов.

Она вернулась и стала возле Ани. Они оказались по другую сторону стола от Саши, который робко стоял, пройдя пару шагов от двери и оглядывал комнату.

– Будем предлагать ему сесть? – озорно улыбаясь спросила Аня у подруги.

– Зачем, давай сразу уже всё покажем, ответим на вопросы и домой. У меня еще есть кое-какие дела на сегодня. – ответила Кира.

Девушки переглянулись, улыбнулись друг другу, словно предвкушая какое-то интересное представление. В глазах горел огонек, как у детей, которые старались удивить родителей чем-то интересным, показывая им и ожидая, как же они удивятся!

Вот, они обе обратили взгляд на Сашу, не сговариваясь, подняли перед собой на уровне груди правые руки приоткрытой ладонью вверх и через секунду Захаров подумал, что лучше бы он сел. А ещё лучше – ну его, эту историю с мячом, бежать нужно было со школы без всяких разговоров!

И не удивительно, ведь над ладонью у Ани полыхнул сначала небольшой огонек, как будто зажгли спичку, потом он стремительно вырос до размеров теннисного мяча, а потом до того пламени, которое может дать хороших размеров факел. Этот огонек появился из неоткуда, не причинил девушке никакого вреда и потом также стремительно исчез, когда она резко опустила руку, словно стряхнула его.

Казалось бы, на этом достаточно потрясений на сегодня, но тут настал черед Киры показывать свои фокусы. У нее в ладони, так же по нарастанию, появился какой-то непонятно сине-голубой шар, то и дело пульсирующий и выбивающий из себя искры. Если бы Саша видел раньше в живую шаровую молнию, он бы так и описал в двух словах этот шарик.