– Как ты тут?
– Да ничего. А ты?
– Тоже ничего.
– Ну, порядок. А мы тебе зайца привезли. В багажнике, в клетке сидит. Настоящий, сибирский. Сам ловил. Ты рад?
– Очень.
– Вот. Я свое слово всегда держу.
– Я рад.
– Давайте за стол, а, мальчики? – сказала Галка.
Влад достал из заграничной сумки, стоявшей под столом, несколько банок консервов, бутылку «Столичной».
– Я привык к «Белой лошади», – сказал Юра.
– Старик, – сказал Влад со вздохом. – «Белая лошадь» – сугубо холостяцкое животное. При семейном образе жизни она отбрасывает копыта.
Они выпили, закусили. Влад сильно располнел. Теперь, пожалуй, ему не удалось бы встать на голову.
– Давай поспорим, – сказал Дымов.
– О чем? – удивился Влад.
– О чем-нибудь. На щелчки по носу.
– А-а, – вспомнил Влад. – Хочешь отыграться? Я уже, старик, подобными глупостями давно не занимаюсь. Семейная жизнь не располагает. Да и отстал кое в чем.
– Теперь не все умеешь? – спросил Юра.
– Нет. Поотстал малость. Семейная жизнь – машина. Затягивает.
– Хочешь, я на голову встану? – сказал Юра. – На пять щелчков.
– Не, – ответил Влад. – Не хочу рисковать.
– Тогда я без спора встану.
– Не надо, старик, мучиться. Я и так верю.
Но Дымов поднялся из-за стола и встал на голову. Потом он поднял руки, как тогда Влад. Зимой Юра много тренировался, и под конец у него стало получаться.
Галка заплакала.
– Мы ведь на твою могилку ехали, – сказала она сквозь слезы. – И зайца хотели на могилке выпустить и цветы купили.
– На цветы зря тратились, – сказал Дымов. – У нас здесь могилы естественными цветами покрываются. Очень красиво, и не требуют никаких затрат.
– Подставь ему нос! – приказала Галка мужу. – Ты проиграл.
– Но я и не собирался с ним спорить! – возразил Влад.
– Все равно подставь.
– Если ты настаиваешь, – пожал плечами сибирский охотник. – На, бей, старик, только не сильно, а то милиция может придраться: скажет – за рулем алкоголик.
– Ладно уж, – сказал Дымов. – Живи.
– Нет, врежь ему! – настаивала Галка.. – Мне не хочется.
– Я тебя прошу!
Юра отпустил Владу в нос пять щелчков, но удовольствия от этого не получил.
Весь вечер Влад ходил за женой по пятам и только перед сном Юре удалось увидеть Галку с глаза на глаз. На веранде.
Галка молча обняла его за шею и прижалась щекой к щеке. Так они постояли немного.
– Вот и кончилась моя юность, – прошептала Галка.
– Быстро же она у тебя кончилась.
– У кого как… У меня вот так…
– Тебе хорошо?
– У меня будет ребенок…
– Это прекрасно. Ребенок, – сказал Юра.
– Но я всегда, всегда буду тебя помнить… Ты необыкновенный… И то лето было необыкновенное… Как во сне… Самое мое счастливое лето. Прости меня, если можешь. Я была такой сопливой дурой… Прощаешь?
– Прощаю, – сказал Дымов.
– Наверно, мы больше никогда не увидимся.
– Наверно.
– Живи долго, долго…
– Постараюсь. Живи и ты.
В комнате послышались шаги.
– Галка, куда ты запропастилась? – закричал Влад.
Галка отпрянула от Юры, торопливо стала вытирать слезы.
– Я здесь! Здесь! Ведро ищу!
Она еще раз порывисто обняла Юру, достала что-то из кармана брюк.
– На… Это твой ключ.
– Оставь себе на память, – сказал Дымов. – Ключик от счастливого лета.
– Хорошо…
– Я не буду менять замок.
– Теперь это не имеет значения.
– Я все равно не буду менять замок, – сказал Дымов.
– Галка! – опять позвал Влад.
– Иду! Иду!
Она убежала.
Ночью Юра спал на сене в сарайчике для дров. И опять его разбудил на рассвете рокот мотора. Дымов набросил куртку и вышел наружу. «Москвича» уже не было, только плотный след синего дыма тянулся в лес, смешиваясь с несмелым, редким туманом.
Дверь дома была распахнута. Юра взбежал на крыльцо, заглянул в комнату и на кухню. Дом был пуст…
