Звонок, как спица, проткнул Павлу сердце. На мгновенье он невольно отвлёкся на телефон, а когда повернулся обратно гость уже исчез. Паша нащупал выключатель и щелкнул им. Комната была пуста, лишь запах серы напоминал о том, что было в ней минуту назад. Телефон не унимался. Паша, покачиваясь, медленно подошел и поднял трубку.

- Да.

- Здравствуй, это я. Я прилетела! - сказала Лена.

- Привет, я очень рад, - ответил Паша голосом пьяным, от адреналина.

- По голосу не скажешь.

- Я спал. Ты разбудила, - это первое, что пришло ему в голову.

- С кем? А то голос очень недовольный! - в трубке послышались жесткие нотки, назревал скандал.

- Да ни с кем, просто спал, - резко ответил Паша.

- Стоило звонить тебе первому, чтобы ты на меня орал, - фыркнула Лена и бросила трубку.

Какое-то время Паша стоял, прижав трубку к уху, и слушал короткие гудки, пытаясь вникнуть в суть происходящего. Ни одной мысли, даже мыслишки, не пришло ему в голову. Перед глазами стоял только Капюшон. Повесив трубку, покачиваясь на неверных ногах, Васильков пошел в ванную. Включил холодную воду, меч положил на раковину перед собой и большими глотками начал пить, пить, пить... Умылся. Постоял немного, опершись двумя руками о края раковины, наблюдая, как стекает вода, закручиваясь винтом. Потом поднял голову, потянулся за полотенцем и замер. На крючке рядом с полотенцем висел медальон, подаренный ему Джульеттой. Глаза начали медленно расширяться, на медальоне был изображен рыцарь, преклонивший колено. Сняв блесенку с крючка, Васильков поднес её к мечу. Изображения совпадали во всём! Паше стало нехорошо. Непонятная смесь чувства страха, бешенства, собственной глупости и ничтожества:

- Что здесь происходит?! - заорал Паша, глядя на своё отражение в зеркале.

Первая мысль, которая оказалась более или менее ясной, это то, что сказала Джульетта, даря ему медальон: "Он спасает душу". Тут же припомнилось обещание Капюшона вытянуть из него душу по капельке. Дрожащими руками Павел быстро надел медальон. Наверное, это выглядело очень глупо, но ему стало намного легче. Легче от одной мысли, что хоть что-то тебя защищает, когда все против тебя. Держа меч перед собой двумя руками, он сделал, пусть несмелый, но твёрдый шаг вперед. Чего он боится, ведь гость уже ушел? В крайнем случае, можно всё еще раз проверить. Паша зажег свет в туалете, кладовке, на кухне. В доме горели все лампочки, которые только были. Со стороны это походило на непонятный ритуал, но какое сейчас значение это имело. Ему просто было страшно, как в детстве, когда он просыпался ночью один в тёмной комнате. Как в детстве, когда за проделки бабушка запирала его в тёмном чулане и пугала Бармалеем. Как в детстве... Да, это было похоже на сказку, только в ней уже умер один человек, умер по-настоящему, не понарошку.

Никого. Если никого нет, значит ему некого бояться. Некого бояться. Эта фраза повторялась в голове до бесконечности. Паша прошел на кухню и, не выпуская из рук меча, поставил на плиту чайник. Было уже далеко заполночь, но не было никакой связи с реальным течением времени. Васильков сел на табурет и прислонился спиной к холодной стене. Сначала изредка, а потом всё чаще его тело начало вздрагивать. Изгибом локтя Паша закрыл глаза и, склонившись над столом, заплакал. Заплакал навзрыд, только слёз не было, и от этого чуть мокрые глаза очень сильно болели. Василькову было страшно. Очень страшно.

Чайник вскипел, чай заварился. Сидя на кухне, держа в одной руке меч, а в другой кружку с чаем, Васильков провёл ночь и начало утра. В конце концов, у него получилось уснуть...

..................

...................

..................

...Телефон всё еще звонил. Не закрывая двери, Паша бросился к нему и практически сорвал трубку.

- Ты смотри, какие мы гордые! - послышалось на другом конце провода. Трубку брать не желаем.

Сергей говорил надменно, как бы пытаясь уязвить Павла. Тот самый Сергей, который попросил его присутствовать на соревнованиях, где и произошло знакомство с полковником.

- Позвонил раз за два месяца и еще чем-то недоволен! - достойно парировал Паша.

- Приезжай ко мне на дачу. Будет весело, - предложил Сергей.

- Приглашаешь?

- Точно.

- А что за мероприятие?

- Приедешь - увидишь, - интригующе заявил Сергей. - Обещаю море удовольствия и сюрпрайз.

- Хорошо, - согласился Паша. - Сейчас съем что-нибудь и приеду.

- Только не тяни, - сказал Сергей и повесил трубку.

Наверное, это то, что нужно в данной ситуации. Возможность хоть ненадолго забыть о страшной действительности. Паша открыл холодильник. На сковороде мирно покоились три котлеты. Он увлёк за собой две, оставив одну про запас.

Первая котлета отправилась в рот сразу же, вторую он собирался разъяснить на пути к машине. Васильков спускался по лестнице. Меч, завёрнутый в плед, был обхвачен левой рукой и прижат к телу, везти его к Сергею в чехле Паше показалось менее романтично. Он вышел из подъезда, дожевав первую котлету, и отправил по назначению вторую. Фольксваген плавно тронулся и выехал со двора.

Положив трубку на телефон, Сергей подошел к открытому окну. Со второго этажа родительской дачи вид в даль был очень живописным. Дачный посёлок стоял на возвышенности. С трёх сторон его окружал смешанный лес, с четвёртой - неширокая полоса берёзовой посадки. Перед домом в ней был разрыв, метров пятнадцать, и через него просматривалось, как тропинка спускается к пруду. За прудом раскинулся сосняк.

Сергей потянулся, заложил руки за голову и, закрыв глаза, втянул ноздрями чистый лесной воздух. С первого класса они с Павлом были приятелями. До настоящей дружбы дело не доходило, но отношения были очень тёплыми. Они вместе занимались спортом, иногда сообща проводили свободное время. Как это часто бывает, после школы все разбрелись по жизни в разные стороны, а эти двое продолжали встречаться на тренировках. Наверно, поэтому их знакомство перешло на новый уровень. Они не были голубыми, просто любили друг друга.

Отойдя от окна, Сергей взял со стола скрипку. Это была его мечта, его страсть, всегда недостижимая и манящая за собой. Он приладил её к подбородку, вскинул смычок и волшебная музыка заполнила комнату.