В противовес различным формам исторического сознания Делез и его друг Гваттари вводят в оборот новое мощное оружие - геофилософию. Ее истоки лежат в опыте освоения земных пространств биологическими популяциями. Основные понятия геофилософии - детерриториализация и ретерриториализация. Суть первой в том, что обитатели некой узкоограниченной территории вырываются на просторы земли, порывая с оседлым существованием. Они открывают для себя бесконечный простор и бесконечную скорость передвижения. Суть же второй в том, что новые кочевники открывают для себя новую территорию (землю обетованную). В случае с человеческими популяциями включаются две формы детерриториализации - трансцендентная и имманентная. Первая характерна для государства имперского типа, когда посредством завоевания родо-племенные территории переходят в режим бесконечного простора. Вторая характерна для древнегреческого полиса, когда посредством колонизации создавалась горизонтальная сеть узелковых образований. Соот! ветствующие формы обнаруживаются и в философии, в которой детерриториализация приобретает абсолютный характер, то есть весь бесконечный простор земли целиком переходит в план имманенции. При трансцендентном характере движения, осуществляемого в этом случае высшей духовной инстанцией, план имманенции превращается в ее проекцию и заселяется фигурами (библейскими персонажами, святыми, ангелами, серафимами и прочая). Если же это движение имманентно, то возникают знакомые нам концепты.

Однако когда дело доходит до ретерриториализации, в философии начинаются сложности. Современная философия не знает недостатка в концептах, однако ей не хватает настоящего плана, ее постоянно отвлекает трансцендентность. Поэтому философия находит свою землю обетованную то в древних греках, то в демократическом государстве. Или же философия создает подлинно революционную утопию, создавая себе избранный народ и собственную землю.

Революционный пафос у авторов книги пронизывает понимание. Они приводят образ зонтика, на нижней стороне которого люди рисуют небосвод, записывая там условности и мнения. Поэт и художник делают в зонтике разрез, чтобы впустить немного хаоса и обрамить резким светом проступающее в прорези видение. Искусство заключает кусок хаоса в раму, делает из него хаос-мос, составное целое, которое становится ощущением. Наука же заключает хаос в систему координат и референций, делая из него такой хаосмос, который становится Природой. Философия протягивает сквозь хаос план имманенции. Революционная тенденция во всех этих трех областях состоит в сопротивлении попыткам унифицировать хаос с помощью трансцендентного единства, лишить его той самой "хаотичности", благодаря которой возможны индивидуальность и свобода.