Постепенно оно приобретало формы, и наконец, я смогла понять, что вижу. Сгорбленная старуха сидела, скрестив ноги, как заправский йог. Ее кожа была серой, бледной, морщинистой, а жидкие волосы белой паклей свисали на впалую грудь. Она тяжело и шумно дышала, пока костлявые пальцы с надутыми костяшками пытались заплести косу из одуванчиков. Непроизвольно, я прониклась жалостью к этой женщине, но стоило ей взглянуть, как меня чуть не откинуло назад. Мощнейшая, сшибающая с ног энергия исходила от ее стеклянных выцветших глаз. Казалось, что она пробирается ко мне под кожу, я физически ощущала ее присутствие внутри себя. И в отместку мне хотелось вцепиться в ее космы, скрутить их в узлы и вырвать с корнем.

— Прекрати! — приказал Фол, и я мгновенно почувствовала облегчение.

— Что такого? — скрипнул уже знакомый голос, — интересно было посмотреть на внучку Яна.

Старуха усмехнулась, обнажая больные зубы, торчащие в разные стороны.

— Красивую ты девку себе выбрал. Одобряю, — она резко тряхнула головой, прикрыла рот и застыла, будто готовилась чихнуть, но спустя пару мгновений раскрыла передо мной ладонь со сморщенным высохшим цветком, — возьми, что смотришь.

Я опасалась брать что-либо из рук ведьмы. Да что уж там, даже стоять рядом с ней и не пытаться убежать было сверхдостижением. Лишь присутствие рядом Фола удерживало меня от того, чтобы дать деру.

— Подарок Яна. Я забрала их той ночью. За столько лет целым остался только этот, остальные превратились в пыль.

Она говорила это как самая настоящая влюбленная женщина, которая через всю жизнь пронесла дорогие сердцу воспоминания об утерянной любви. Но разве можно верить той, из-за которой столько жизней пошли под откос? И только то, что этот крокус, давно не похожий на себя, был сотворен моим дедушкой в честь своей любви, говорило в пользу того, чтобы принять подарок. Что я и сделала.

— У нас мало времени, — вмешался Фол, — Полин, ты видишь место, где сконцентрирована магия Леси?

Я взглянула на ведьму, пытаясь сосредоточиться, но ее глаза сбивали с толку. Стоило мне начать присматриваться к какой-то из частей ее тела, как в голове начинался гул, расходящийся вибрацией по телу.

— Нет, — устало выдохнула я, разочарованная в себе. Не хватало еще подвести всех нас из-за страха перед этой старухой, — она так смотрит…мне не по себе.

— Закрой глаза! И прекрати пугать Полин! — приказал он ведьме, и та беспрекословно опустила веки, — попробуй еще разок.

Я пыталась еще и еще, но каша из разных мыслей мешала сосредоточиться.

— Не получается! — расплакалась я, чувствуя свою ущербность. Вот и все. Я провалила дело.

— Девочка моя, не волнуйся. У тебя получится. Дыши! — Фол держал мои руки и мягко улыбался, не сводя с меня глаз, — вспомни, как у тебя получалось это раньше.

— Когда я видела это место в теле человека, у меня возникало желание проникнуть внутрь него руками, а еще…еще я рисовала его. Неосознанно.

— Тебе нужен карандаш, бумага?

Фол сунул пальцы в рот, коротко свистнул, и из-под земли выпрыгнул гном.

— Раздобудь нам бумагу и карандаш.

— Пффф! Всего-то! — гном крутнулся на месте, исчез на секунду, и тут же появился, уже держа в руках нужные предметы.

А он, оказывается, не такой бестолковый, как я думала раньше.

Кривоногий мужичок протянул мне заточенный карандаш и кипенно-белый квадратный лист бумаги на плотной подложке, и по-свойски подмигнул. А мои пальцы, стоило им коснуться привычных предметов, будто сами стали работать над изображением. И первым, что четко выделялось в этом наброске, были волосы.

— Ну, конечно! — довольно улыбнулась я, — мне же хотелось…

«Выдрать ей патлы» я озвучивать не стала. Мало ли как отнесется к этой грубости Фол, ведь она, как ни крути его родственница.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Волосы! Вот, где хранится ее магия!

— Отлично! — Фол хлопнул в ладоши, и достал из заднего кармана маленький металлический футляр, — посмотри на них сквозь линзу.

Он протянул мне коробочку, на где на бархатной подложке покоился стеклянный осколок, переливающийся всеми цветами радуги. От него исходило приятное тепло, он будто просился мне в руки, и я без раздумий взяла его.

Казалось, он прилип ко мне, но это не было неприятно. Наоборот, чувство, будто я встретила кого-то родного, кого не видела тысячу лет, и вот теперь могу быть с ним вместе, уверенно поселилось в моей голове.

Я поднесла осколок линзы к глазу и пристально посмотрела на седую голову Леси.

— Что ты видишь? — Поинтересовался Фол, из-за спины всматриваясь в стекло.

— Ничего особенного, какие-то волны, круги…

Это было похоже на солнечных зайчиков, которые редко взрывались, распадаясь на тысячи маленьких искорок.

Ведьма, до этого тихо и смирно сидевшая на земле, заерзала, поднимая свои пугающие глазищи на меня.

—Я чувствую, магия уходит, но не так быстро, как нужно.

— Я не могу сконцентрироваться. Вы меня отвлекаете! — оправдалась я.

— Дело не в этом, — огорченно вздохнула она, ложась в траву, — Нужна вторая. Одна линза не справляется…

— У нас нет второй линзы! — выругался Фол!

— Есть, — дедушкин монокль – вот, что нам было нужно. Он берег его всю жизнь как зеницу ока. И теперь, настало время собрать воедино артефакт, принадлежащий моему роду, — вторая часть очков хранится у дедушки.

— Уверена? — я кивнула, а Фол перевел взгляд в чистое голубое небо, словно раздумывал над чем-то. Он молчал почти минуту, будто не мог решиться, а после спокойно сообщил, — ты возвращаешься.

56. Свободна

— Ты возвращаешься.

Пока я пыталась сообразить, что значили его слова о возвращении, он, похоже, уже все решил.

— Удерет! — крякнула старуха, щурясь от яркого солнца.

И, признаться, эта мысль посетила и меня. Ведь шанс не вернуться обратно, в мир Тьмы, хоть маленький, но был. Я могла бы обратиться за помощью к Смотрителям, пожаловаться на жестокое обращение, и уверена, они защитили бы меня. Но было в этом плане одно «но»: я не хотела расставаться с Фолом. Случись все это раньше, до тюрьмы, я не задумываясь воспользовалась таким шансом, но теперь. Нет. Я не брошу Фола. Но и он не сможет навсегда покинуть свой мир.

Фол недовольно цокнул на предположение ведьмы, и встал вплотную ко мне. Я смотрела в его глаза, полные тревоги, и пыталась предугадать, что же он скажет дальше. Но мысли путались, и с каждым вздохом мне все больше хотелось прижаться к нему, и никогда не расставаться.

— Мы вернемся вместе? — понимая, что разлука неизбежна, я чувствовала, как слезы подступают.

— Нет, моя маленькая. Ты вернешься одна,— приглаживая волосы, он целовал мою макушку.

— А ты?

— Я использовал свой пропуск в Срединный мир, когда пришел забрать тебя. Следующий раз будет возможет лишь через год, но мы не можем ждать. Лис опасен. И выхода два: убить или лишить его магии.

— Ты не сможешь убить брата…

Фол кивнул. Выходит, что избавить мир от магии Елисея смогу только я.

— Есть еще кое-что, — Фол взял мою ладонь, где сияла метка рода Огненного Лиса, и приложил ее к губам. Горячий воздух обжег кожу, но губы сразу же смягчили эту боль, — я не хочу, чтобы ты брала на себя столь ответственную задачу. Ты не должна была отвечать за чужие ошибки, а я не должен вершить суд твоими руками. Поэтому…

Фол легонько погладил мою ладошку большим пальцем, и голубоватый дымок еле заметной струйкой взмылся вверх. И по мере того, как он растворялся в воздухе, метка долга исчезала.

— Ты свободна, Полин. Отныне, твоя жизнь и магия принадлежат только тебе, — он отпустил меня, делая шаг назад.

А я почувствовала себя брошенной. Одинокой. Будто от меня отказались, будто я больше не была нужна. И хоть я понимала, что это для моего же блага, в душе мне хотелось, чтобы Фол меня никуда не отпускал.

— Свободна? — глотая слезы, спросила я, — так просто?