Это был вечер пятницы, 19:45 по местному времени, и небо только начинало темнеть. В то утро он прилетел из Рейкьявика в Хельсинки, затем в Амстердам и, наконец, в Лондон. Его не беспокоило, что Мьюир попытается выследить его по каким-то причинам, но он знал, что строгое соблюдение протокола несколько раз спасало ему жизнь. Он не мог подсчитать, сколько раз такие меры предосторожности спасали ему жизнь без его ведома. Чем дольше он оставался в живых, тем больше врагов он создавал. Чем больше врагов вокруг, тем большее значение приобретал протокол и тем более катастрофическими были последствия его нарушения.

  Из толпы раздался хор аплодисментов и возгласов, когда звезда фильма вылезла из лимузина. Виктор тоже захлопал. Он не знал имени этого человека.

  — Я лично думаю, что он немного деревянен, — сказал женский голос сбоку от Виктора.

  Он повернулся, чтобы увидеть Мьюир, и вел себя так, будто не проследил каждый дюйм ее окольного пути через толпу к нему.

  «Но, — добавила она, — когда он такой красивый, кого это волнует?»

  — Похоже, никто этого не делает.

  'Ты любишь кино?'

  — Абсолютно, — сказал Виктор. — А кто нет?

  Какое-то время она смотрела на него, размышляя, воспринимать ли его всерьез или нет. Вместо этого она спросила: «Пойдем прогуляемся?»

  — У вашей команды проблемы с тем, чтобы следить за мной в толпе?

  — Я не принес ни одного.

  — Конечно, нет.

  Он знал, что она придет одна. Но он не хотел, чтобы она знала об этом, по тем же причинам, по которым он не хотел, чтобы она знала, что он видел ее приближение. Независимо от того, чем обернется эта работа, не было никакой гарантии, что в какой-то момент он не окажется на другой стороне от Мьюира. Чем меньше она знала о том, как он работает и на что способен, тем выше его шансы в этом гипотетическом будущем. Не конкретно против Мьюира — она была не на его уровне — но против организации, в которой она работала, и тех ее сотрудников, которые были на ее уровне.

  — Я не привел команду, — сказал Мьюир. 'Честно.'

  — Ладно, я тебе верю, — сказал Виктор, как будто не верил. 'Давай прогуляемся.'

  Он не был уверен, когда было принято решение использовать 1984 год в качестве плана, но Лондон был одним из самых оруэлловских городов на планете. Повсюду были камеры с замкнутым контуром, и количество маршрутов по городу, которые Виктор предпочитал использовать, становилось все меньше с каждым визитом по мере появления новых камер. Но даже с учетом риска, исходящего от камер, огромный город обеспечивал большую анонимность.

  Он повел Мюра по ряду мощеных переулков и переулков, пока они не покинули Вест-Энд, толпы тусовщиков, туристов и несчастных лондонцев, ненавидящих любого, кто способен вызвать искреннюю улыбку.

  Он сказал: «Я так понимаю, Лисон отправил еще одно сообщение на адрес электронной почты Куи».

  Мьюир кивнул. Она шла рядом с ним вдоль тротуара, потому что это была единственная комната, которую он ей оставил. Он не ожидал нападения из машины или с другой стороны улицы, но некоторые привычки пришли слишком естественно, чтобы когда-либо измениться.

  «Электронное письмо отправлено с того же адреса, что и предыдущее, — пояснил Мьюир. «Тема этого — Второе свидание. Вы, должно быть, произвели большое впечатление.

  'Когда?'

  — В сообщении сказано, что при первой же возможности.

  'Где?'

  Мьюир покачала головой. «На этот раз без указания местоположения. Но есть номер телефона, по которому можно позвонить.

  Виктор кивнул. 'Имеет смысл. Он встречался со мной однажды. Нет необходимости проходить еще один сеанс лицом к лицу, тем более что первый был создан исключительно для проверки надежности Kooi. Насколько я понимаю, вы проверили номер. Он сделал жест. 'Сюда.'

  Он свернул на другой переулок с независимыми кофейнями, музыкальными магазинами и модными бутиками. Он почувствовал запах марихуаны на ветру.

  — Номер, по которому ты должен позвонить, — это мобильный телефон. Он совпадает с предоплаченным телефоном и SIM-картой, купленными вместе на прошлой неделе в Румынии».

  — До или после того, как я встретился с Лисоном?

  'До.'

  Виктор снова кивнул. — Встреча была не просто формальностью, если вы из этого делаете такой вывод.

  «Я понимаю, что это просто Лисон был осторожен и подготовлен. Если ты не пройдёшь тест, он может просто бросить камеру. Несколько баксов на ветер вряд ли заставят его потерять сон. Покупка телефона в том же городе, где вы познакомились, — просто дымовая завеса. Он не знает, как много вы можете знать или узнать. Но вы знаете, что он был в Будапеште. Если он купил телефон в каком-то другом городе, то просто выдает ненужную информацию о своих передвижениях. Поверьте мне, пожалуйста.

  — Я ни на секунду не сомневался в тебе. Что насчет промплощадки?

  «Принадлежит швейцарской корпорации по развитию недвижимости. На нем собираются строить кондоминиумы. Текстильная фабрика, которую они снесли, принадлежала какому-то промышленнику, чей бизнес резко упал, когда банки сделали то же самое. Они чистые. Богатые люди чисты, если ты понимаешь, к чему я клоню.

  С минуту они молчали, проходя мимо толпы, пьющей на тротуаре возле паба. Пинта и бокалы для вина стояли на широких подоконниках паба.

  На следующей улице было тихо, и Мьюир продолжил: «Как и предполагалось, мы не смогли отследить Макарова до Лисона. Как вы сказали, это была эпоха холодной войны и по заказу КГБ за несколько лет до краха. Он пролежал вместе с тысячей других в ящиках на складе под Минском пару десятков лет, собирая пыль, пока не исчез.