Спустя примерно час, проснувшийся Призрак негромко произнёс:

     - Подъём!

     И вся компания зашевелилась.

     А минут через десять мы выбрались наружу. Там, оказалось, ощутимо прохладней, чем обычно. Зато ливень, заставивший нас вспомнить о палатке, прошёл. И видимо уже давно. Сейчас о нём напоминала лишь вышедшая из привычных берегов речушка, несущая свои забурлившие воды, откуда то из верхней части долины. Бесследно исчез и распоясавшийся вчера разбойник-ветер. Но восходящее солнце светило тускло, с трудом пробиваясь сквозь дымку довольно густого тумана. Тем не менее, птичьи трели звучали весьма уверенно. Помимо них отовсюду слышалось энергичное жужжание насекомых, деловито снующих над густым ковром из трав и горных цветов. Эти знаки матушки-природы, всё же позволяли надеяться на предстоящий погожий денёк.

     Не тратя время попусту, мы спустились к речке умыться. После, с некоторым трудом приготовили завтрак на дровах пропитанных водой. Затем быстро управились с ним, споро собрали палатку, остальное имущество и без сожаления распрощались с приютившей нас долиной.

     К половине десятого утра постепенно истончавшееся плотное белёсое одеяло, наконец, исчезло совсем. И в бездонной прозрачной синеве действительно засияло солнышко. Впрочем, хорошая погода радовала, но с оглядкой. Ведь все прекрасно помнили, кто летает в здешних местах. Как бы там ни было, но наступил вечер, а драконы нам так и не встретились. Не появились они к счастью и на следующий день. Зато нагрянули другие непрошенные гости…

     Это произошло чуть за полдень, перед самым расставанием со Скачущей дорогой, в месте её уклонения на юго-запад, в направлении озера Бирюза и развалин древнего города Майр.

     Мы тогда едва успели остановиться на краткий отдых среди каменистых холмов, поросших вереском, как Хельга вдруг кратко бросила:

     - К оружию! Нас атакуют!

     - А подробней что скажешь? – спокойно поинтересовался Призрак, привычно извлекая из ножен свой меч «бастард».

     - Двигаются неизвестные двуногие по холмам со стороны Майра. Очень быстро двигаются. Их около сорока. С ними рядом бегут какие-то животные, вероятно обученные нападать. Расстояние… ярдов девятьсот, но оно катастрофически сокращается. Вот, пожалуй, всё.

     - Возможно это гоблины-аркуты, - проворчал нахмурившийся Колесо, и смачно сплюнув на землю, стал поигрывать начищенными до зеркального блеска двумя короткими широкими клинками.

     - Похоже на то, учитывая упомянутых госпожой тварей. Уж больно они напоминают специально обученных крыс-людоедов, без наличия которых аркуты редко вступают в бой, - высказал сходную точку зрения с приятелем и Журавль.

     С упомянутыми, с позволения сказать, разумными существами я раньше не сталкивался. Но от ветеранов Дальней Разведки знал, что живут они в развалинах и подземельях заброшенных городов, разбросанных по просторам Негостеприимных гор. Кроме того я был наслышан об их патологической жестокости, частично проявляющейся в неуёмном стремлении придумывать своим пленникам, крайне изощрённые изуверские пытки. За что собственно эту ветвь народа гоблинов не без своеобразного юмора и прозвали – аркутами, что в переводе на всеобщий язык, означало – «весельчаки». Попадать к ним в руки мои знакомые разведчики сильно не советовали, впрочем, я и не собирался. Рассказывали они ещё и том, что «весельчаки» добились впечатляющих успехов в дрессировке свирепых руинных крыс, которые порой достигали размеров средней собаки, и обладали мощными челюстями, усеянными зубами впечатляющих размеров.

     Мы успели подняться на соседний, более высокий холм, как со стороны юго-запада показались несколько десятков гоблинов, впереди коих, натягивая поводки, быстро бежали громадные визжащие крысы.

     - Укус сей погани, очень часто заканчивается заражением крови. Ежели, конечно, не сразу смертью, - скороговоркой выпалил Колесо, передёрнувшись от одного вида омерзительных животных.

     - Не дрейфь, - криво ухмыльнулся Журавль, - мы тоже ведь кусачие.

     - Так-то оно так, да только их вон сколько, вон сколько смотри! Я бы даже сказал что их до хрена! И даже сверх, чем до хрена! – продолжил нервно тараторить толстяк.

     - Какой же ты, хомячок, непоследовательный, - насмешливо заметила Хельга, держа наготове в одной руке меч, а в другой, свой дубовый магический жезл, с резным навершием в форме головы кобры, загадочно поблёскивающей глазами-изумрудами.

     - Ты о чём, госпожа? – толстяк бросил на чародейку непонимающий взгляд.

     - Ты говорил: - Мы идём вместе с превосходным боевым магом! А значит, никакие драконы нам не страшны! И вообще, где тут они? Подайте их сюда немедленно! На вертела насадим и поджарим! – напомнила ему девушка. - А теперь… теперь, испугался жалких оборванных карликов, всё воодушевление которых держится на прирученных мышах.

     - Ну… слова у меня несколько иные были, хотя их смысл, ты, верно, передала, - смутившись, произнёс Колесо. – Но видишь ли, дело в том, что…

     - Толстый с детства панически боится крыс, - вместо внезапно умолкшего товарища, не без ехидства досказал Журавль.

     - Довольно скоро он либо избавиться от этой фобии, либо погибнет от неё, - с коротким смешком заверила Хельга.

     - Клин клином выбивают, да только не всегда успешно, - охотно согласился с ней Журавль.

     – Это жизнь. Что уж тут поделаешь… - с обычной краткостью отозвался и Призрак.

     - Спасибо друзья, поддержали, - обиженно проворчал Колесо, напряжённо всматриваясь в фигурки приближающихся врагов.

     - Всё же я, как маг, постараюсь повысить шансы нашего бурундучка на выживание, - отстранённо заявила Хельга, одновременно вычерчивая жезлом перед собой в воздухе древние руны, мгновенно наливающиеся тревожным алым светом. И едва была изображена последняя, как послышался довольно сильный треск. Дохнуло чем-то неимоверно раскалённым. А сами руны вдруг превратились в большой гудящий рой, суматошно мельтешащих золотистых частиц. После чего новое повелительное движение жезла указывает этому рою в сторону неприятеля. Гул многократно возрастает. От него даже заложило уши. Но вот он почти исчезает, потому что частицы уносятся в направлении аркутов и их «ручных зверушек». Вслед затем раздались крики, исполненные боли, истошный громкий вой. Остро запахло палёным мясом, шерстью, чем-то ещё незнакомым и неприятным…