— Ведьма? – почти прошептал он, наклонив голову набок, пристально наблюдая, пытаясь найти подсказки.— Нет, я не вижу в вас магических сил. «Кто вы?» —спросил сын Сатаны, делая пару шагов в мою сторону.
Он явно был озадачен моим появлением, ведь на призрака я вроде не была похожа, а на ведьму тем более.
— Я человек, — это точно.
Кажется его интерес ко мне только что возрос процентов эдак на пятьдесят.
— Невозможно.
Голубоглазый опустил голову вниз, где по идее должно было лежать мое тело, но его там не оказалось. Антихрист свёл брови вместе, подходя ко мне почти вплотную. Еще никогда в жизни мои кумиры не стояли так близко. Его мягкие пальцы коснулись кожи на моей щеке, вызывая во мне бурю эмоций, которые я не стала показывать, но пристальный взгляд все же немного пугал. Он словно любопытный ребенок, пытался постигнуть природу естества, которую не понимал. Скорее всего такое случалось с ним впервые. Майкл манерно наклонил голову набок, от чего кончики его прядей коснулись моей руки, а я растеклась кавайной лужицей, ведь они действительно были словно светло-медовый или пшеничный шелк, как и говорила Мойра. Он резко схватил меня за горло, перекрывая дыхательные пути, не давая воздуху пробраться в лёгкие. Я стала задыхаться, рефлекторно схватив его за руку, чтобы хоть немного ослабить хватку, но все было тщетно, силы в нем было действительно немерено. Послышался хруст, а перед глазами снова замаячил черный экранчик. Да уж… умирать не совсем приятно, точнее совершенно не неприятно! Это чертовски больно, но воскресать в той же вселенной это все же потрясающая способность. Кажется, я выбила джекпот, особенно при Майкле, который убил меня уже два раза подряд за последние минут тридцать? Я злобно хихикнула, поднимаясь из подвала, восставая словно зомби из могилы. Вся ситуация была довольно забавной, ведь, в какой-то степени, это можно назвать бессмертием. Я неторопливо шагала в знакомую мне комнату, чтобы застать его врасплох. Хотя не думаю, что третий раз будет такой нежданный, как второй.
Подкравшись к двери, осторожно приоткрыла ее, выглядывая словно чертенок, затеявший пакость. Антихрист снова сидел в кресле, но на этот раз в его руке был бокал бордового, словно кровь, вина. Стенки сосуда поблескивали при свете свечей. Он медленно пил эту жидкость, наслаждаясь, по всей видимости, изысканным вкусом. Даже бессмысленно спрашивать откуда он его взял… это же Майкл. Как только я выглянула из-за двери былое спокойствие Лэнгдона куда-то улетучилось, а глаз кажется раздраженно дернулся. Бокал полетел вниз, разбиваясь на множество осколков, окрашивая пол в алый цвет. Он слегка сжал руками подлокотники, впиваясь в них когтями, прежде чем полностью встать с кресла. Голубоглазый будто испепелял меня взглядом, и эта жажда убивать будто витала в воздухе, намереваясь уколоть. Я подошла к нему, держа дистанцию и останавливаясь в метре от своего кумира.
— Только не убивай, – обезоруживающе подняла руки вверх.— Боль то я чувствую.
— Я не понимаю... кто вы такая? – спросил Майкл, приподнимая голову.
— Я человек-повторила во второй раз, но сын Сатаны кажется не мог представить себе обычного человека, который может воскресать.
Холодок прошелся по всей комнате, задувая все свечи в комнате, оставляя после себя неуютную тревогу внутри и чувство надвигающейся опасности. Лицо Лэнгдона стало приобретать бледный оттенок, постепенно переходя на белоснежный с кроваво-черными потеками. Оно было искажено гневом ко всему живому, а морщинки делали его совершенно другим существом, которое ни на йоту не было похоже на того красавца, что стоял несколько секунд назад. На место голубого моря пришел непроглядный шторм, который завлекал черными воронками глаз простого путника, увлекая его на самое дно, где нет ничего живого, погибая в его смертельных сетях. Одним резким движением он оказался в десяти сантиметрах от моего лица, пытаясь, по всей видимости, напугать своим дьявольским ликом, от которого у меня были мурашки по коже, но совершенно по другим причинам.
—Какая лапа- почти прошептала, смотря в эти прекрасные, черные, словно бездна глаза.
Антихрист снова принял свой человеческий вид, откровенно не понимая моей реакции.
—Я же сказала, что знаю кто ты и твоя настоящая форма меня не испугает. Она даже весьма привлекательная- произнесла, улыбаясь.
Голубоглазый отпрянул, словно в бреду или изрядно выпив, пошатнувшись, не отрывая взора. Он упал в кресло обессиленно вздохнув.
—Вы сумасшедшая. Ни один нормальный человек не будет улыбаться после такого. Кто вы?-вновь повторил сан Сатаны.
—Я еще раз повторяю, я человек. Обычный человек. Просто ты мне нравишься, как личность.
—Нравлюсь? – непонимающе спросил Лэнгдон.
—Ну конечно... тебе же неизвестно это чувство. Это почти то же самое, что ты испытываешь к мадам Мид.
Майкл откинулся, положив голову на спинку кресла, тяжело вздыхая, осознавая, что от меня просто так не избавиться.
Он представлялся змеем искусителем, что подталкивает людей на ужасные вещи, но ведь антихрист не виноват в том, что эти люди сами решили ступить на этот темный путь. Он прекрасно умеет манипулировать и достигать своих целей чужими руками, ведь люди слабы по сравнению с ним, слабы даже в психологическом плане. Вряд ли его окончательно можно назвать злом воплоти, ведь мы и есть истинное зло, оно кроется в наших сердцах, глубоко внутри. Ему достаточно лишь об этом напомнить, обнажая истинную суть человека. Он медленно наклонил голову в бок, сверля меня тяжелым, холодным взглядом.
—Странная вы,- почти прошептал голубоглазый, снова откидываясь на спинку кресла, изящно закидывая ногу за ногу.
—А ваши мысли довольно трудно прочесть, но все же реально.
—Вот только не нужно мне тут мои мысли читать. Кое-что лучше не видеть и не слышать, это я для твоего же блага говорю- произнесла, нервно хихикнув.
—Раз избавиться от вас не получается, то мне ничего другого не остается как терпеть вашу натуру подле себя, пока я все же найду способ окончательно вас убить. Миссис Мид- повысил голос сын Сатаны.
Через несколько минут в комнату вошла женщина с черными волосами и с таким же безэмоциональным выражением лица какое было у Майкла в начале. Природа такого поведения была отнюдь не в плохом воспитании и трудной жизни, а в ее механических мозгах, если говорить простыми словами. Да, в нее бесспорно закладывались некоторые чувства или же просто их подобие для правдоподобности, но использовать их на постоянной основе было лишено смысла. Она лишь изредка показывала их кому-то и одним из этих немногочисленных, особенных людей был Майкл.
—Предоставьте нашей гостье комнату.
Мириам слегка кивнула, остановив на мне обжигающий взгляд, пытаясь понять для каких целей меня оставили в живых .
—Пошли.
Она махнула мне рукой, чтобы я незамедлительно последовала за ней, пытаясь не оборачиваться и не заострять свое внимание на блондине.
—Мадам Мид-произнесла, догнав и поравнявшись с ней—Я благодарна вам за то, что были с Майклом все это время и не предали его-почти прошептала последние слова, горько улыбаясь, вспоминая последнюю серию.
Хоть она и была роботом, но все же в ней наверняка сохранилась часть души. Она промолчала, продолжая свой путь, лишь вопросительно на меня взглянув. Через несколько пройденных дверей она остановилась у одной из них, неторопливо открывая ее и пропуская меня вперед.
—В шкафу одежда, душ...
—Я знаю где он,- промолвила, слегка улыбаясь.
Мириам кивнула мне, после чего удалилась, закрыв за собой дверь. Я подошла к кровати, расставив руки в стороны, словно девушка на Титанике, плюхнувшись на нее, распластавшись во весь рост. Ложе было такое мягкое и приятное из-за чего мои глаза стали закрываться. Мое сознание улетало все дальше от меня, забирая с собой все мысли и увлекая в страну Морфея. Я убрала подушку с под головы, крепко сжимая ее в объятиях. Казалось, что все события были лишь сном, прекрасным, но никогда не случившимся со мной в реальности сном. Я никак не могла поверить, что попала в это место. Ощущения схожи с тем, когда тебе впервые дарят котенка, и ты не можешь поверить в то, что он сейчас находиться рядом с тобой. Ты боишься уснуть, ведь можешь проснуться в жестокой реальности, где у тебя никогда не было того котенка. Конечно, сравнивать Майкла с котенком довольно странно, но все же смысл пережитых ощущений почти не меняется, только волнение гораздо большее.
