Они втроем — Виктор Сергеевич, его жена Анна Львовна и их сын — стояли на Красной площади этим тягостным зимним вечером и смотрели, как за кремлевской стеной с главного флагштока страны медленно спускается большой красный флаг.

У родителей выступили слезы на глазах. Ваня же, видно, в тот момент не осознал еще всего трагизма ситуации — хотя, в общем, всегда был целиком и полностью за Советскую власть. Даже снял пионерский галстук самым последним, когда классная руководительница напрямую дала понять маме, что надо бы уже подстраиваться под новые реалии.

Люди на Красной площади также стояли и неотрывно глядели, как растворяется родное государство в дымке истории. Слышались тихие всхлипывания женщин и крепкие ругательства мужчин по адресу власть предержащих.

Флагшток опустел.

— Точно такое же чувство, как тогда, когда умер мой папа, потом мама. Даже еще горче и страшнее, пожалуй... Прощай, Родина, — сняв шапку и склонив голову, сказал Виктор Сергеевич. У него перехватывало дыхание, по лицу неудержимо катились слезы. — Прощай... Ты пала жертвой невиданного в истории предательства власть имущих. Но тебя будут помнить всегда. Всегда... Мы пронесем память... о самом первом взлете... через века... Через тысячелетия... Поколение за поколением... Обещаешь мне, Ваня?

— Да, пап, — коротко ответил сын.

— Пассажиры, просыпаемся, просыпаемся! Скоро Минск! — проводница шла по проходу и будила заспавшихся путников.

Поезд уже проехал Борисов — последнюю остановку перед белорусской столицей.

Иван сидел за столиком, пил чай и глядел, как мимо проносятся возделанные поля, ровные автомобильные дороги, ухоженные здания в селах и городках.

Раньше Смирнов никогда в Белоруссии не был — и уже понимал, что это большое упущение. Довольно часто он ездил на Украину, отдыхал в Крыму, но последний раз он там был в 2013 году, за полгода до фашистского переворота. А больше за границей он нигде и никогда так и не побывал.

Наконец, поезд пересек кольцевую автодорогу. Показались окраинные кварталы...

Наскоро позавтракав, Иван вышел из здания вокзала на площадь. Осмотрелся и решил дойти пешком до квартиры, которую забронировал на сутки, с 12 до 12. Постоял немного и двинулся к центру города...

А тут не так, как в Москве или Киеве, думал Иван, неспешно идя по проспекту Независимости, украшенному праздничной символикой. Совсем-совсем не так. И даже сложно с ходу сказать, сформулировать явно, что тут по-другому... Пожалуй, то, что вообще нет и в помине всей этой... буржуйской суеты, нет этой... грязи, что ли... во всех смыслах. Всё выглядит ухоженным... спокойным и... рациональным. Да, пожалуй, как-то так... А кто-то сказал бы — «скучным»... Но уж точно не Смирнов.

Дошел до географического центра Минска, до «нулевого километра» на Октябрьской площади. Где-то там справа главные административные здания страны. Слева возвышался Дворец Республики. Иван постоял немного и двинулся дальше, под уклон, по направлению к Свислочи.

Сбоку показался парк — электронная карта подсказала, что «имени Янки Купалы». Надо посидеть там, немного отдохнуть, решил Смирнов. Спешить некуда, до основных праздничных мероприятий еще долго. На сей раз они пройдут вечером, а не утром, как было раньше.

Иван прошел неспешно по тенистым парковым дорожкам. Уже успел увидеть здесь по меньшей мере пару белок. Надо же, в самом центре города, подумать только...

Дошел до фонтана, сел на парапет, подставил руку под струю. Что-то знакомое, подумал он, пристально глядя на скульптуры симпатичных нагих девушек-купальщиц. Где-то он это уже видел... Долго не мог вспомнить, а потом, наконец, дошло. Это же из сериала, показанного года полтора назад по телевидению и экстренно снятого с эфира «за коммунистическую пропаганду». Показали восемь серий из шестнадцати. Нет, Иван, конечно, в интернете посмотрел все — причем как раз благодаря этому скандалу. Эффект Стрейзанд, как говорится. Да, это из той серии, где сюжет основан на разработанной в «альтернативном СССР» технологии омоложения людей. В СССР, где «номенклатурщик из Ставрополя» погиб под комбайном, ну и его приспешники кончили аналогично.

Смирнов тихо, про себя, выругался. Вспомнил всё, что было на флешке, во что вслушивался, не веря своим ушам... и что за эти недели перевел в текст. До чего же изматывающая работа... Закончил ее только четыре дня назад. И вот сейчас можно отдохнуть. И телом, и душой. Хотя какой уж тут отдых...

В этой реальности ведь всё по-другому вышло, наоборот. Зло оказалось сильнее. Этот черный «Орден» тайно в своем кругу приговорил к смерти и убил десятки тысяч самых честных, преданных, бескорыстных, светлых советских руководителей, деятелей науки и культуры, и просто обычных тружеников, не побоявшихся встать на пути этой безжалостной машины. И таких, как Петр Машеров, руководитель республики, батька белорусов. И таких, как Виктор Смирнов, рабочий, отец Ивана. И дорвался-таки этот проклятый «Орден», эти нынешние владельцы России, до абсолютной власти — чтобы садистски убивать страну и народ по сей день. И остановил историю. И наглухо закрыл, по сути, сразу для всего человечества дорогу к сияющим звездным высотам...

«И ... мы ничего не заметили и не поняли. Что не будет уже Будущего, и никогда уже не дадут нам каждому по потребности, и не построят нам висячих дворцов и самодвижущих дорог, не проведут нам в кухню пищепровод, и никого из наших знакомых никогда уже не назовут Дар Ветер. Что и мы, и дети наши, и праправнуки так и будем вечно пять дней в неделю ходить на работу, два дня растить чорную редьку, потом на пенсию, потом сдохнем», — написал когда-то Дмитрий Горчев об уходе коммунистов.

«...И погасла навсегда Красная Звезда, с которой они прилетели много тысяч лет назад, чтобы сделать нас счастливыми...»

Нет, думать об этом невыносимо.

А как хорошо было бы, если хотя бы на одном небольшом участке Земли ответственные люди, осознавшие опасность, создали бы не черный, а белый... в смысле, конечно, светлый, красный... «Анти-Орден». Взяли бы власть, построили нормальное заботящееся обо всём народе государство, обеспечили гарантированную защиту системы от любых врагов и от перерождения...

Удастся ли когда-нибудь свергнуть этот фашистский «Орден»?.. Свергнуть... Так народ о нем даже и не знает. «Свергнут» Путина слепые массы по утвержденному сценарию, вытащат из тюрьмы и внесут на своих плечах в Кремль его преемника Увалова — а это всё тот же «Орден». Да, филигранно работают, сволочи...

Надолго Иван в квартире на улице Мельникайте не задержался. Принял ее от хозяев, помылся, переоделся, полежал немного на диване, посмотрел, что в интернете нового, — и вышел на улицу уже совсем налегке.

...И, прогуливаясь по светлым и чистым минским улицам, всё думал — и всё о том же. Случайно ли ему, коммунисту, историку по одной из вузовских специальностей... мыслителю, пусть и «широко известному в узких кругах»... попал такой «слив»? Это же огромная ответственность — без лишнего пафоса, перед всей человеческой цивилизацией. Очевидно, он не имеет права проявить полную пассивность. Но и допустить ошибку, совершить опрометчивый шаг он тоже не вправе.

Почему это досталось ему? Ведь он не стремился на лидерские позиции. Ни в какие партии не вступал — просто общался с товарищами, ходил с ними на акции, помогал, чем мог. И с бойцовскими качествами у него не сказать, что уж очень хорошо. Нет, он, конечно, не трус. И никогда не признает власть какого-то подонка над собой, в отличие от многих. Не прогнется в чем-то принципиальном, даже под страхом смерти. По крайней мере, он был в этом убежден и настраивал себя так. Но, с другой стороны, никогда он не был в таком положении, чтобы это как-то проявилось. Смирнов не подвергался преследованиям, гонениям, репрессиям со стороны власти. Не участвовал в драках. Не претерпевал лишений в материальном плане — даже мог позволить себе не вкалывать за кусок хлеба, благодаря родителям, земля им пухом... И всё же он был сыном своего отца, который не боялся схлестнуться с ОМОНом в те неполные два года после спуска флага СССР. Который ушел защищать Дом Советов и пропал без вести. Как оказалось, плюнул в морду этому Белякову и был им растерзан.