— Грейнджер, отвали! Я не в настроении вести светские беседы.

— Но Драко… Расскажи пожалуйста, может я смогу помочь…

Малфой вонзил в нее свой злой взгляд.

— Драко, мы же друзья…

После этих слов, злость испарилась из его глаз, и в них читалось все то же отчаяние и смятение.

— Ты не поможешь.

— Почему? Если не узнаю, то точно не смогу.

— Мой отец умер, вот почему! — на этих словах Драко резко встал из-за стола и собирался идти, но его удержала Гермиона, которая успела взять его за руку. Он открыл рот, что бы сказать пару «хороших» слов несносной Грейнджер и уйти восвояси, но та вдруг внезапно обняла его. С ним такого никогда не случалось, поэтому просто не зная что ответить, Драко стоял как вкопанный. Через несколько минут Гермиона отпустила его.

— Я понимаю тебя, Малфой, и не собираюсь дать тебе сбежать. Если ты не забыл, моих родителей для меня больше нет.

— Гермиона, ты не поймешь. Твои родители живы.

— Ну так представь какого мне. Твой отец умер, а мои родители живут где-то далеко и не помнят обо мне. Они мне больше не близкие, хотя я люблю их и помню всё. У меня не осталось ни мамы, ни папы, а твоя мама жива, и находится рядом, пусть отца больше и нет.

Повисло молчание. Через пару минут Драко заглянул в глаза Гермионе, в которых читалась боль.

— Прости…

— Все нормально, Малфой, я просто хотела тебе помочь.

— И хватит называть меня по фамилии, Грейнджер!

— Ну ты же по-другому не понимаешь, — Гермиона улыбнулась.

— Все я понимаю…

Они задержали друг на друге взгляд, и внезапно рассмеялись. Искренне и радостно, так, словно заботы разом покинули их.

После этого они пробыли вместе еще пару часов, а затем, занялись своими делами. Впереди были выходные, поэтому Драко уехал к матери, а Гермиона осталась в библиотеке. В приподнятом настроении она, закончив эссе, принялась за чтение книги по «высшей трансфигурации».

***

Гермиона и не заметила, как прошло время, но главные часы Хогвартса пробили 10, время возвращения в спальни. Правило касалось всех, кроме педагогов и старост, дежуривших в ночь. Не смотря на то, что сегодня был не ее день, Гермиона осталась в библиотеке. До конца тома оставалось около 100 страниц (из 2,5 тысяч), которые она считала своим долгом дочитать. Тем более кто будет искать старосту после отбоя, да еще и перед выходными. Ей должно было хватить пол часа, что бы дочитать книгу, а потом вернуться в свою спальню. Такие планы были у Грейнджер на вечер, однако кое-что, а вернее кое-кто, помешал им сбыться.

Когда Гермионе оставалось до конца книги страниц 20, она услышала чьи-то шаги, направлявшиеся в библиотеку. Быстро захлопнув книгу, и оставив ее на столе, она спряталась за стеллажом, надеясь, что незванный гость пройдёт мимо.

Поздно она вспомнила, что оставила в книге эссе по травологии, ведь в тот момент, когда ее ошеломила эта мысль, из-за поворота вышел никто иной, как Северус Снейп. Шелестя своей мантией, он подошел точно к столу с книгой. Сегодня было его дежурство, и он решил проверить библиотеку. Подняв книгу, он прочитал название.

«И кому из учеников придёт в голову читать такое? Не учебник, а пособие по утрамбовке мозгов чем только нужно и не нужно…»

Только он собирался поставить книгу на полку, как эссе, заложенное вместо закладки, выпало из страниц.

«Грейнджер… Ну теперь то понятно…»

Не будь Снейп умным человеком, он бы ушел, прихватив эссе с собой, и продолжил бы дежурство, но с ним это не проходило. Профессор сразу же понял, что Грейнджер не спит, а находится где-то в библиотеке, скорее всего неподалеку. Поэтому, оставив эссе на столе, он сделал вид, будто ушел и что его не интересует, гуляющая ночью гриффиндорка, на деле, притаившись на некотором расстоянии от места действия.

Спустя десяток минут, Гермиона почувствовала себя в безопасности и вышла из своего укрытия. Не было слышно чьего-либо дыхания или шороха мантии, поэтому она решила, что осталась одна. Открыв сумку, она положила в нее книгу и эссе.

— Вы правда думали, что я так просто уйду, мисс Грейнджер? — прошептал голос, у самого уха Гермионы.

Едва ли не подскочив от неожиданности, и сдержав крик, Гермиона медленно повернулась к профессору и резко отступила от него на шаг. В ее глазах читался страх.

— Не думала. Но я и не думала, что вы будете так поступать.

— Как же, мисс Грейнджер?

— Пугать. Вы знаете профессор, война не прошла бесследно, и если бы моя палочка не находилась сейчас в сумке, то я точно запустила бы в вас проклятьем.

— Хм… Не подумал… Простите…

«Что?» — мелькнула мысль в голове Гермионы. — «Он что, извинился?».

Она смотрела на него круглыми, от удивления, глазами.

— Представьте, мисс Грейнджер, я не такой заносчивый, и не такой глупец, что бы не признавать своих ошибок. — горько усмехнувшись, добавил Снейп.

— Кто вам давал право читать мои мысли, сэр?!

Он лишь пожал плечами.

Последовала пара безмолвных напряженных минут.

— Уже слишком поздно, и я обязан проводить вас в башню Гриффиндора, так что собирайте свои монатки и идите за мной. — внезапно отрезал профессор.

— Да, сэр… — ответила Гермиона, слегка удивленная такой сменой тона.

Собрав вещи, Гермиона последовала за преподавателем. Дойдя до башни они остановились, не зная что сказать.

— Что’ж идите… Надеюсь, больше не застану вас в замке после отбоя. Еще не хватало разборок.

После этих слов Гермиона, сверлившая взглядом пол, внезапно подняла голову, и заглянула в его глаза. Почему? Дело в том, что слова были произнесены не с язвительно-сарказменной интонацией, присущей профессору, а с некой заботой, что Гермиона даже не поверила своим ушам и взглянула на него. Она успела разглядеть в его взгляде некое волнение, до того как он вновь нацепил свою повседневную маску.

«Он волнуется? За меня?» — отведя глаза, подумала Гермиона, не сумев сдержать улыбку.

— Чему вы улыбаетесь, мисс Грейнджер?

— Вы не поверите… но Вам…

— Уж точно не поверю… — пробормотал в смятении профессор.

— И не верьте, так лучше. — ответила Гермиона, взглянув на его лицо.

Их взгляды встретились, и ни один, не хотел прерывать контакт. Внезапно, рука Снейпа, будто против его воли, коснулась ее волос и заправила за ухо, непослушную прядь. Гермиона отдернулась. Нет, ей было приятно, но столь неожиданно, что она не смогла устоять.

«Это профессор Снейп? И почему я в нем так ошибалась? Он не бессердечный… совсем»

Но, профессор видимо воспринял этот жест совсем по-другому. Резко отдернув руку, он оглядел ее неприязненным взглядом.

— 30 баллов с Гриффиндора. И еще одна такая задержка, и я обращусь к директору. — отрезал холодным, как лед, голосом профессор и, взметнув мантией, аппарировал, оставив Гермиону в одиночестве.

***

Появившись в своем кабинете, он упал на кресло и призвал к себе огневиски.

— Черт возьми, и чем я только думал? Как может ей быть приятен такой, как я?

Только снова выставил себя слабаком! — ударив по столу, выкрикнул зельевар.

Налив огневиски в стакан, он выпил его залпом. Он ненавидил себя и только себя, за чувства к ней.

///////

3 дня назад.

Снейп снова прогуливался в окрестностях замка. Уже которую ночь спать вовсе не хотелось из-за терзающего чувства внутри. Он будто вернулся в детство. Туда, где была Лили, где те же чувства щемили его сердце. Но теперь он ведь не подросток. Почему вновь в сердце зародилась тоска и это отвратительное чувство привязанности, причем снова, к недоступной женщине? Девушке. Еще ученице. Он корил себя за одни мысли о том, что он может испытывать к ней какие-то чувства. Но разве сердцу прикажешь? Оставалось лишь шарахнуть себя Обливиэйтом.

День назад.

К мыслям прибавились сны. Ему снилась Грейнджер. Нет. Гермиона. Они были вместе. Проводили вместе и дни, и ночи. Однажды ему даже приснилась их дочка. Это сводило с ума, и не давало бывшему профессору покоя.