Древняя проституция от современной ничуть не отличается. Сейчас только это называется оказанием услуг, а девушка это всего лишь предмет. Неодушевленная.

Продавая любовь теряет душу. У проститутки плохо будет с личной жизнью, потому что большую часть тела, души, времени забирает клиент.

Элитная эскортница имеет много. Ты постоянно с кем то, чаще даже тра*ться не надо, а только слушать — имеют твои уши. Люди любят поговорить, девушка должна понимать собеседника или хотя бы делать вид.

И этих разговоров переизбыток, мужчин переизбыток. Заткнитесь!!!

Не хочется слушать и не хочется ощущать чужой руки на своем бедре. Не трогайте!! Уберите свои грабли! Гребите на хрен! И ты медленно сходишь с ума, а потом просто слетаешь с катушек и гонишь как я, не замечая запрещенных знаков. Нет запретов ни в сексе и нигде. И тебя уже тоже нет.

Успокаиваюсь, не реву. Ничего не хочется.

Изнашивается со временем тело и душа. Ты можешь стать умной, циничной расчетливой хоть как то перекрыть тот урон, нанесенный собой себе же.

Как быть с душой? Какой пилинг сделать, как натянуть душу, как натягивают овал лица? Как сначала ломают носик с легкой горбинкой, а потом ваяют новый аккуратный. Для души то что? Алкоголь и прочие допинги? Эйфоретики? или уехать на море, созерцать закат души и тихо тихо тонуть в море или океане…

Современный эскорт — это востребованная профессия, в которую вступают незаметно. Существует семейная такая милая проституция, когда тебя выбирают по внешности, вкладывают в твою внешность, а ты с ним потому что выгодно, вы вместе только на показ.

— Моя профессия имеет слишком много издержек, — жаловалась как то я.

— Тебе за это очень хорошо платят, — отвечал внутренний голос.

И платили и пользовались мною на первый взгляд идеальные, приятные и интеллигентные люди, которые в обыденности хорошие мужья, не поднимающие на жен руки, извиняющиеся после утех со мной, за распускание рук и оставляют деньги и после такого клиента, если получается встать то идешь и долго моешься и даешь себе передышку.

Зачем она всё это терпит? Зачем. После таких клиентов все чувства обостряются, она оживает и жалеет себя.

После таких пользователей на неделе приходила очередь менее обеспеченных, точнее простых молодых парней, им было за радость просто трогать меня, они нежны и целовали все синяки от предшественников. Они спрашивали, что случилось, кто тебя так?

— Опять упала с лестницы.

— Да зачем тебе эта лестница, зачем ты на нее лазишь? Выбрось ты ее.

— Если тебя кто-то обижает, скажи мне. Я разберусь, — Светлана лишь в ответ гладила парня, какой же ты наивный и не испорченный еще. Многие из этих даже не изменяли девушкам, потому что у них их не было, зато когда появлялась та единственная на горизонте, защитники пропадали.

Как то на прогулке по горсаду, я встретила «защитника» и его невесту. Парень стушевался и сменил траекторию движения лишь бы между нами не сократилось расстояние, лишь бы его девочка не узнала, где обучался сексуальному делу. Вот же я учительница! Ха. Такой точно не пришлют цветы любимые ученики. Ведь я прокаженная. Только обходить и прятать глаза как от жалкого попрошайки. Милостыня для меня не в деньгах точно — я просила любви или прощения хотя бы или толику понимания и чтобы общество запустило меня на ступеньку повыше.

Пора лечиться, к психиатру. Поздно уже. Принимая чужие недостатки личности, я теряла себя.

Я ненавижу себя за то, что позволила себе так жить. Иногда я обожаю себя за риск, за кипящий адреналин, за смелость и смекалку благодаря которым я еще живу.

Хватит ныть, всё хорошо! И будет только лучше. Моя проблема в том, что я не принимаю себя. Я так и не понимаю кто я??! Почему пошла этой пошлой дорогой. Да, да проблемы, решая их — получила новые.

Я заслужила эту жизнь и пора с ней прощаться.

Сильнейший толчок и ремень безопасности так и висит на своем месте. Сегодня он уже не нужен. Голова разлетается осколками боли пробивая лобовое. Свободное падение. Наконец-то она свободна и никому ничего доказывать уже не надо. Красивое лицо в осколках и крови, зато такое расслабленное. Глазки у бесконечно одинокой девочки закрылись, как у младенца. Теперь будут только хорошие сны с добрыми персонажами.

Кукла сломалась. Восстановлению не подлежит.

Зато хорошо, спокойно. Вина искуплена.

Где-то на подсознание крутилась песенка:

«Знаю, Светка, мы уже не дети,

У тебя друзья свои,

Только годы лучшие на свете

Дарит память нам двоим.

У Светки Соколовой день рожденья,

Ей сегодня тридцать лет.

Я несу в подарок поздравленья

И огромный розовый букет.

В память наших школьных,

В память наших школьных дней.

Углы Лики

— Куда ты хочешь?

— Подальше от тебя!

— Ты не сможешь, глупая девка, — мужчина злился, лицо налилось кровью. Взять ее схватить и привести домой, бросить в комнату и запереть, как непослушное дитя, а потом она успокоиться и полезет обниматься и будет снова мир да благодать в доме. Только вот детёныш вырос и не желает подчиняться. Как это так то — растил, заботился, деньги вбухивал и вот ее благодарность!?

— Неблагодарная девка. Сучка, ты никто без меня!

Лике некомфортно, хочется спрятаться и не слышать обидные слова муженька, вспомнила про Светлану. Она знала бы что ответить, но ее нет рядом. Еще пару фраз и она там бы ему ответила, чтобы скрылся из жизни, вот на таких как он и надо выливать злость, а у Светы ее предостаточно. Имя Света светлое, но душа то темная, не стоит тревожить дамских чертей. После ухода Светы — всё полетело к чертям для Лики, не понимает, что сделала не так, наверно карма — муж нашел ее через неделю.

— Одобри мне развод, — Лика поднимает глаза, проявляет твердость в голосе.

— Как ты будешь жить? На что? — искренняя улыбка. — Они будут тебе помогать, думаешь? Ты ведь ничего не умеешь. Ты и работа это вообще не сопоставимо.

— Я буду работать, — твердо Лика.

— Кем?! Продавщецей? Ты прислуживать хочешь? — хохот.

— Это мы без вас решим. Вы плохо знаете Лику, раз считаете ее способной только для «продавщицы». Дайте Лике развод, — вмешалась Катя. Они потеряли Айву. Лику проиграть мужлану пузатому — ни за что!

— Я вызываю полицию! — кричит Настя.

— Насмешили куры! — мужинек выхватывает за руку Лику из-за спины Кати. — Пошли, глупышка! — волочет Лику по коридору.

— Я сейчас так вас тресну, что сами закукурекаете! — выбегает Катя следом с битой. Не думала, что бита пригодиться, схватила с собой на всякий случай из прихожки Светы, когда Лика сама позвонила, взволновано обрисовав ситуацию с мужем.

— Ах, ты сука, да ты сама сядешь! — орет Андрей, получив легонько битой по руке.

— Нет, дорогой, это ты сядешь, — Лика вырывается, прячется снова за Катю. — Я скажу, что ты меня бил! — демонстрирует запястье со свежим синяком.

— Лика! Ты же знаешь, я никогда и пальцем не трону тебя, — Андрей даже опешил, явно не ожидая от своей маленькой девочки такой реакции.

— А я скажу, что тронул. А я девчонки свидетели! — и бьет себя кулаком со всей силы по лицу.

— Ликочка!!!! Перестань, я ухожу, — мужик вертит головой и пятится назад, лишь бы его драгоценная девочка перестала, а Лика еще пару раз бьет себя.

Андрей уходит. Девчонки в квартире Игоря закрывают дверь.

— Дай посмотрю, — Катя тянется к лицу Лики.

— Сойдет на побои? — Лика довольно улыбается сквозь боль. — А можешь меня еще ударить от души? — зажмуривается, реснички дрожат.

— Попадись ты мне на пару дней пораньше, с удовольствием.

— Сейчас сама прошу: ударь!

— Лика перестань! — Настя отворачивается, когда Лика сжимает ее кулак.

— Вы же хотели расправы!!! За что я наговорила Свете!

— Лика, да ты сама содержанка оказывается, ну, да только в качестве жены, — заявила смело Настя, не опасаясь ответного наезда.

— Да что ты знаешь? — закипает сквозь зубы Лика.