– Я пока его не принял, но готов все обсудить, ньестра К’архан.

– Петра, – улыбается она. – Пойдемте в мой кабинет.

Кабинет будто продолжение приемной, разве что здесь опущены жалюзи и царит полумрак. Отчего голубой интерьер кажется холодным. Мы устраиваемся на диванах, и Петра кивает мне на строгий насыщенно-синий флакон туалетной воды на журнальном столике.

– Это наш новый аромат, который мы планируем представить уже в этом месяце.

Она берет флакон, распыляет туалетную воду на пергамент и вручает мне. Меня больше интересует гонорар и условия, но запах оказывается приятным и знакомым.

– Напоминает соленый бриз и…

– Океан, – кивает Петра. – Мы назвали его так. Это будет очень провокационно.

– А чтобы было еще более провокационно, вам нужен я. В чем подвох?

– Подвох?

– Вы всем своим моделям предлагаете такие деньги?

– Не всем. Но вы и не все, ньестр К’ярд. Правда у нас есть условие, что вы останетесь лицом лишь нашей компании. По крайней мере, год.

– Это не проблема.

Вряд ли я соглашусь рекламировать средство от облысения.

– Тогда я сейчас сброшу на ваш тапет договор. Если вас все устроит, подписывайте, и мы в ближайшее время начнем съемки видеоролика. Надеюсь, вы не против того, что они будут проходить в бассейне.

– Я умею плавать.

Петра кивает и оставляет меня одного. Договор оказывается достаточно простым, единственное, что меня напрягает – это то, что я обязан появляться на вечеринках по случаю дня рождения компании или дня рождения президента компании, но и это можно пережить. В основном идут всякие обязательства и гарантии. Поэтому, когда дверь в кабинет снова открывается, я готов поставить подпись. Но Петра возвращается не одна, а с девушкой. У нее густая копна темных волос и гладкая светлая кожа, она бросает на меня любопытные взгляды, но тактично отходит к окну.

– Что вы решили, ньестр К’ярд? – интересуется вице-президент.

– Что я с вами, – отвечаю и ставлю подпись.

– Замечательная новость. Тогда позвольте вам представить нашу звезду и вашу напарницу, с которой вы будете сниматься в ролике – Лиран Р’харат.

В договоре был пункт про совместные съемки, и я не имею ничего против. Поднимаюсь и протягиваю ей руку:

– Приятно познакомиться, Лиран.

– Можно просто Лира.

Лира подходит ближе и пожимает мою ладонь. В ноздри ударяет соленый бриз и свежесть: этот аромат похож на тот, что давала мне Петра. Разве что он мягче, женственнее. Но не это заставляет меня слишком быстро отдернуть руку.

Так пахнет Вирна.

Едх!

Хар прав: она занозой засела в моей голове, и не видеть ее, не встречаться с ней – не значит не помнить о ней. Не думать о ней. Не помогает даже тот факт, что у Лиры с Вирной нет ничего общего. Въерха высокая, почти одного со мной роста. Худая, но это скорее генетика, чем результат тренировок. У нее пухлые губы и длинные ресницы, а еще очень мягкие и нежные ладони с аккуратными ногтями. Лира смотрит прямо, но без вызова.

Нет, Лира ни капли не похожа на Вирну, но пахнет как она, и замечает, как я отдергиваю руку.

– Что-то не так?

– Нет, все в порядке. Ты необычно пахнешь.

– Надеюсь, это комплимент, – смеется она, – иначе я сгорю со стыда.

Кажется, общаясь с Мэйс, я разучился общаться с остальными девушками.

– Потрясающий аромат.

– Это радует.

– Очень радует, – привлекает наше внимание Петра. – Мы создали два варианта аромата: для девушек или для парней. Поэтому будем снимать совместный ролик.

Вице-президент «Эрра» рассказывает, где и когда будут проходить съемки. Оказывается, что сниматься мы будем в открытом бассейне одного из спортклубов. Съемки запланированы на следующие выходные, работать предстоит весь день. Все, что от меня требуется (и от Лиры тоже) – это красиво двигаться в кадре и делать, что говорит режиссер. Поэтому всю следующую неделю мы посвятим тому, чтобы научиться, по словам Петры, «красиво взаимодействовать» друг с другом. Будем заниматься по два часа в день, и я смогу продолжить поиски постоянной работы, а заодно и квартиры.

– Есть вопросы? – интересуется Петра.

И у меня только один.

– В моем контракте написано, что мне должны предоставить аванс. Я могу получить его сегодня?

– Конечно, ньестр К’ярд.

– Просто Лайтнер.

Петра улыбается и перечисляет мне половину гонорара на мой новый банковский счет.

У Лиры вроде как нет вопросов, но она продолжает ждать, и выходим из кабинета мы вместе. Уже возле лифтов она спрашивает:

– Значит ты здесь из-за гонорара?

– С чего вдруг такие выводы?

– Это единственное, что приходит в голову. Сомневаюсь, что ради популярности. Если честно, не ожидала здесь увидеть самого Лайтнера К’ярда!

Я усмехаюсь.

– Звучит так, будто я знаменитость.

– Ты и есть знаменитость. Хотя некоторые считают, что ты пиаришься на том, что выставляешь въерхов в невыгодном свете.

– Только тех, кто этого заслуживает.

Лира прижимает ладони к губам и делает вид, что страшно испугалась.

– Ты опасный парень, Лайтнер!

– Как есть.

– И на что собираешься потратить аванс?

– На революцию.

Теперь Лира смеется, и у нее красивый мелодичный смех.

– А если серьезно?

– На новый эйрлат и аренду квартиры.

Мы входим в лифт, и я жму на кнопку первого этажа.

– А ты, значит, здесь из-за популярности?

– Да. И совсем немного ради денег. Когда я в двенадцать лет решила стать моделью, родители не поняли моего желания. Они хотели, чтобы я поступила в Кэйпдор на медицинский. Отец хирург, а мама – психоаналитик, вот и я должна была продолжить милую семейную традицию.

– Но ты не продолжила.

– Нет. И мне пришлось ждать до совершеннолетия, прежде чем у меня появилась возможность самостоятельно заключать контракты.

– А что родители? Смирились?

– Еще чего! Сказали, что это не работа для въерхи, и что она меня не прокормит. Был сильный скандал, я не выдержала и ушла. Сняла квартиру вместе с подругой. Поначалу было трудно, но мне сильно помогла бабушка, а теперь я живу на собственные гонорары от работы моделью. И знаешь, – она улыбается так, что жмурится от удовольствия, – я абсолютно счастлива!

Наши истории удивительно похожи. Возможно, именно поэтому я не отказываюсь, когда мы выходим из здания, и она интересуется:

– Куда тебя подвезти?

– До ближайшего эйросалона.

Голубой эйрлат Лиры – симпатичная стильная машинка. Модель не новая, но по-прежнему одна из лучших на рынке.

– Значит, на гонорары от съемок можно жить? – интересуюсь, расположившись на пассажирском сиденье. Непривычно быть пассажиром, но я рассчитываю это исправить в ближайший час.

– Вполне, – кивает Лира, разворачивая эйрлат. – Особенно на те, что платит «Эрра». Но я солгу, если скажу, что это работа со стабильным доходом.

– Не пробовала найти что-то дополнительно?

– Пробовала, но когда случаются вот такие съемки, совмещать сложно. Никому не нравилось, что я пропадаю на несколько дней. Зато сейчас у меня много времени на себя и на поиск интересных предложений.

Лира так заразительно улыбается, что невозможно не улыбаться в ответ.

Мы сворачиваем на шоссе, ведущее на Четвертый круг. Неудивительно, потому что большинство эйросалонов именно там.

– Салон «Бигихор» подойдет?

Я вспоминаю о Родресе и понимаю, что плевать я хотел на то, что эйрлаты «Бигихор» считаются лучшими. Несмотря на то, что оба моих предыдущих эйрлата были от компании его родителей, я не хочу возвращаться к прошлому.

– Давай лучше «Кэйлес», – говорю я.

– Как скажешь.

На Четвертом мы встаем в небольшую пробку и движемся очень медленно.

– Можешь высадить меня где угодно, чтобы я тебя не задерживал.

– А толку? – усмехается Лира. – Мне все равно в ту сторону. Не говоря о том, что сегодня я совершенно свободна.

Она бросает на меня смущенный взгляд из-под ресниц, но я делаю вид, что рассматриваю улицы Четвертого.