- Боюсь, Алисия, что это так.

- Тим, мы можем на вас рассчитывать?

Когда он не ответил сразу, она впервые посмотрела на него. Было заметно, что он сильно обеспокоен.

- Алисия, девять лет назад Артур оставил мне конверт с документом, который должен был быть вскрыт только в случае его неестественной смерти. После вашего звонка сегодня вечером я вскрыл конверт. Вы не догадываетесь, что было написано в этом документе?

Женщина сидела как статуя, неподвижная в своем кресле. Серые глаза твердо смотрели на адвоката.

- Я догадываюсь, Тим, - наконец произнесла она.

- Бог мой, Алисия!

- Не расстраивайтесь, Тим. В том, что, как я предполагаю, утверждает Артур, нет ни слова правды.

- И вы можете это доказать?

- Сомневаюсь. Но никто не сможет доказать и его правоту.

- А что насчет Берта Уолкера?

- Я совсем забыла про него. Разумеется, он знает правду.

- То есть вашу версию правды?

- Никакой другой версии, Тим, не существует.

- Не уверен, что могу скрыть этот документ от полиции.

- А почему бы нет? Это всего лишь ответный удар разгневанного человека. Живым он причинит вред, а Артуру ничем не поможет. Он мертв.

- Алисия, это вы убили своего мужа?

- Не говорите глупостей, Тим.

- Мой дорогой друг, - сказал судья, - разумеется, вы станете отрицать все обвинения, изложенные в письме Артура. А как насчет Луизы?

- Луиза об этом ничего не знает. Если бы Артур рассказал ей что-нибудь в один из порывов своего отчаяния, она конечно же пришла бы ко мне за разъяснениями. Но этого никогда не было. И вот еще что я хотела бы сказать вам, Тим. Если снайпер, который стрелял в мистера Джерико прошлой ночью, тот же самый человек, который сегодня подстрелил Артура - а мне это кажется очевидным, - то Луизу можно вычеркнуть из списка подозреваемых. Прошлой ночью она была рядом с Джерико, шла вместе с ним. Она просто не может быть этим снайпером. Даже если вы считаете всю нашу семью чем-то вроде корпорации "Убийство инкорпорейтед", то Луизу можете вполне исключить.

- А вас?

- Вы хотите сказать, что я убила собственного мужа, а потом подстрелила Артура, чтобы заткнуть его клеветнический рот? Нет, я не делала ни того, ни другого.

Бекет покачал головой:

- Алисия, я даже не знаю, как поступить.

- А вы ведите себя как друг, а не как формальный законник.

Глава 2

Проведя полчаса в библиотеке в беседе с сержантом Риганом и окружным прокурором, где он дал подробные показания, не утаив ничего, Джерико прошел в главный зал в тот самый момент, когда туда со второго этажа спускался судья Бекет. Судя по виду адвоката, он находился в состоянии транса. Он едва было не столкнулся с Джерико, практически не видя его, пока тот не тряхнул судью за плечо, отчасти вернув к действительности.

- О, это вы, - сказал адвокат.

- Ну, как они там? - спросил Джерико, кивнув наверх.

- Я видел только Алисию, - ответил Бекет. Казалось, что его била дрожь. - Железный самоконтроль, как вы и могли ожидать. - Он заглянул в ясные и жесткие глаза Джерико. - Ну, а вы что здесь накопали?

- Я могу лишь предполагать, что Артур добрался до правды прежде, чем это сделал я.

Уголок рта судьи Бекета тронула судорога.

- У меня есть основания предполагать, что он всегда знал правду об этом деле. Девять лет назад Артур оставил мне запечатанный конверт с письмом, который я должен был вскрыть только в случае его неестественной смерти. И я только что ознакомился с ним.

- Ну и что же в нем было написано, святой отец? - спросил Джерико, когда Бекет умолк.

- Не могу вам сказать, мистер Джерико, пока сам не решу, что с ним делать.

- А чего тут решать? Если он знал правду, то она однозначно укажет на убийцу. Как же вы можете это скрывать?

- Давайте выйдем на свежий воздух, - предложил Бекет, глядя на дверь библиотеки.

Они спустились по ступеням парадного входа. Свет и голоса, доносившиеся со стороны разбитой машины, указывали на манипуляции грузовика, пытавшегося оттянуть ее от дерева, в которое она врезалась. Джерико решил, что судья Бекет не из тех, на которых следует давить, а потому оставил свои вопросы при себе. Адвокат вышел на лужайку, и мужчины пошли по дорожке, освещаемые лучами света из окон дома.

- Я бы хотел задать вам несколько вопросов, Джерико, - сказал Бекет после того, как они несколько минут прошли в полном молчании. - Но только договоримся - вы не станете расспрашивать меня, почему я задаю вам эти вопросы.

- Давайте, спрашивайте.

Вид у Бекета был усталый и старый.

- Прошлой ночью, когда снайпер целился в вас, Джерико, Луиза была с вами?

- Да.

- Все это время?

- Да, она шла рядом со мной точно так же, как мы идем сейчас.

- Она не могла произвести эти выстрелы?

- Разумеется, нет. Она ни на шаг не отходила. К чему вы клоните, черт побери?

- А сегодня ночью? Где она была, когда раздался выстрел?

- Точно сказать не могу, - ответил он. - После обеда мы с Луизой пили кофе в библиотеке. Мы... мы некоторое время поговорили, после чего она решила уйти в свою комнату. Я еще оставался в библиотеке - может, десять пятнадцать минут. А потом услышал звук выстрела и удар. И выбежал к машине. Где-то за спиной кричала Джорджиана. У меня такое ощущение, что она видела, как все произошло, потому что крик раздался сверху еще до того, как я успел выбежать наружу. Когда я приблизился к машине, она была непосредственно позади меня. Я отвел ее в сторону, чтобы она не приближалась к Артуру. Потом я увидел, как из дома вышла Луиза. Она успела сменить платье, в котором была на обеде, - теперь на ней был какой-то халат. Не могу сказать наверняка, где она была в те пятнадцать минут, но у нее было совсем мало времени на то, чтобы подняться наверх и переодеться.

- В доме все знали, когда Артур должен был вернуться домой? - спросил Бекет.

- Не знаю, сэр. Хотя не думаю. У меня сложилось впечатление, что он уезжал и приезжал, не ставя никого в известность о своих планах.

- То, что вы сказали насчет Джорджианы, наводит на мысль о том, что она ждала его - если она действительно видела момент аварии.

- Я не знаю. Ни за обедом, ни во время моего разговора с Луизой, ни после него, мы об Артуре вообще не упоминали. Но мне кажется, я понимаю, куда вы клоните. Снайпер должен был ожидать возвращения Артура; он был готов к нему.