Секунда, две.

— Ладно! Хорошо, Астарион! Твоя взяла, — наконец взорвалась Тэрин. — Я думаю о тебе каждую свободную минуту, да что уж там, схожу с ума, часто вспоминаю об укусе, мечтаю вновь ощутить в себе твои клыки, и теперь я здесь стою перед тобой, практически близка от того, чтобы упросить тебя снова меня укусить. Доволен? А теперь убирайся из моей головы!

— Оу, — насколько удивлён был Астарион, настолько же поражён таким пылким… признанием? — Честно признаться, я очень доволен, обескуражен, но доволен, даже польщён, и, ты знаешь, уже сейчас готов выполнить ещё не озвученную тобой, хм, просьбу, но позволь мне уточнить по поводу «убраться из твоей головы»?

— Ты это серьёзно, Астарион? Ты издеваешься?! — возмущённо выпалила Тэрин. Даже при лунном свете вампир легко мог различить румянец на лице у девушки. — Прекращай бессовестное использование способностей!

— Бессовестное исполь… что?

— Ипользование способностей личинок. Ты копаешься в моей голове, ты манипулируешь моим разумом, закладывая в него ложные чувства и эмоции. Думал я не замечу, не отслежу? — устало выдохнула Тэрин, и продолжила, пересилив себя, куда более спокойным тоном. — Слушай, я нуждаюсь в твоей силе и ловкости, нуждаюсь в тебе, как в надёжном компаньоне в достижении нашей общей цели. Я доверилась тебе, но также убедилась в том, как важна для тебя кровь разумных существ, заявила о том, что готова стать твоим личным донором, и ты можешь прийти, попросить глоток, если почувствуешь в этом потребность. Да можешь обратиться ко мне в любой момент, и будь уверен я обязательно кровью поделюсь. Но вместо того, чтобы сделать это обычным путём, ты прибегаешь к манипуляциям? Как низко, Астарион. Не считаешь?

— Не считаю, — терпеливо ответил вампир. — Это единственная причина, из-за которой ты целых два дня избегала привычного общения со мной, не забывая время от времени выстреливать в меня прекрасно-презрительным взглядом? — уточнил он.

— Одна из основных причин, — подтвердила Тэрин. — Я злилась на себя, сердилась на тебя, Астарион, ведь даже обычный твой взгляд в мою сторону порой заставлял внутри чувствовать какой-то странный, чужеродный… трепет? И навязчивое желание сиюминутно подойти и подставить тебе шею. На мои просьбы прекратить эти фокусы ты не реагировал… — замолкла друидка, на секунду уставившись на вампира. Он заметил как глаза Тэрин расширились в изумлении. — Вот, ты снова это делаешь!

— Делаю что? — его, честно говоря, уже начинала забавлять ситуация.

— Копаешься в моей голове, заставляя личинку манипулировать чувствами, — девушка возмущённо всплеснула руками, вынуждая также возмущённо заплескаться вину в бутылке, которую она всё ещё держала в руке.

На что Астарион снисходительно улыбнулся, склонившись немного вперёд:

— Спешу тебя расстроить, дорогая моя, и в мыслях этого не было.

— Было… и есть.

— Нет.

— Да.

— Ну признаюсь, пытался я тут надавить пару раз на иллитида в твоей головке, но это было вчера и сделано было от безысходности, иначе, что я должен был думать о внезапной смене в твоём настроении и нежелании со мной разговаривать. И, надо признать, потерпел неудачу. Слишком сильна твоя воля к сопротивлению, Тэрин.

Друидка на секунду замолкла. Насупилась, явно взвешивая последние произнесённые Астарионом слова. А вампир решил не терять времени зря, продолжил гнуть свою линию:

— Я нуждаюсь в тебе ровно так же, как и ты во мне, Тэрин, поэтому ни в коем случае на такое не пошёл бы, не рискнул бы твоим доверием и расположением ко мне. Ты сама сказала, у нас с тобой общая цель: найти способ избавиться от личинок. А вместе это сделать будет намного легче и быстрее. Так зачем мне отказываться от такой перспективы и лишний раз подставляться? К тому же, — коварно улыбнулся вампир. — Ты совсем меня недооцениваешь, если думаешь, что я могу… хм, «постесняться» попросить лишней капли крови у тебя. Поверь мне, не постесняюсь — попрошу, добьюсь этой капли, даже не прибегая к способностям личинок.

Тэрин молчала, всё ещё стояла, насупившись, невольно взбалтывая вино в бутылке. Похоже, противопоставить ей нечего было.

Она поднесла бутылку к губам и отпила вина, в очередной раз поморщилась.

— Ну допустим. Ты меня убедил, но… — снова замялась друидка. — Тогда как объяснить моё…

— Твоё состояние? — поспешил закончить предложение Астарион. И якобы невольно увлёкся разглядыванием своих ногтей на руке. — Есть этому явлению одно простое объяснение.

— И какое же?

— Влечение, моя дорогая, — оторвался от своей руки вампир. — Всё, что ты испытываешь по отношению ко мне является ничем иным, как обычным человеческим влечением. И нет тут ничего сверхъестественного. А укус оказался всего лишь усилителем твоих, скажем так, истинных желаний, возможно, чувств? Неудивительно, что тебе хочется ещё. Это также работает и с поцелуем, но… — склонил голову Астарион и снисходительно улыбнулся друидке. — … по всей видимости, тебе это незнакомо. У тебя ведь не было мужчин, не правда ли?

— Я не обязана отвечать на этот вопрос, — возмущённо произнесла девушка.

— Конечно, радость моя, не обязана, ведь ответ и так очевиден, — удовлетворённо развёл руками вампир.

— Ну всё! С меня хватит, — выпалила наконец Тэрин и, неожиданно бросив на землю бутылку, развернулась в намерении явно покинуть данное место. Но Астарион не мог этого допустить. Только не сейчас, когда в воздухе буквально искрило сексуальное напряжение. Он успел схватить девушку за руку в последний момент. А затем развернул её к себе.

— Как символично, — тут же произнёс вампир, вводя друидку в окончательное замешательство. — Я являюсь твоим первым объектом увлечения, а ты моим первым разумным… лакомством…

Взгляд его невольно скользнул к разомкнувшимся губам друидки, но припасть к ним он не решался. Секунда, две. И Тэрин слегка поддалась вперёд, что заставило Астариона буквально обрушиться на её губы, схватив её сзади за шею, с жаром ворваться в её рот, вовлечь их обоих в водоворот сладостного безумия.

Вампир был удивлён насколько горячей и отзывчивой оказалась друидка. Она льнула к нему, словно сладкий мёд таяла под напором его языка, словно свеча плавилась в его объятиях. Она непосредственно желала его. И это желание отзывалось напряжённой тяжестью в паху, концентрировалось нарастающим голодом в его желудке. Астарион чётко осознавал, эта прелюдия уже скоро грозилась вырасти в куда более интимные действия, поэтому присутствовала вероятность того, что он может не совладать собой, если сиюминутно не отправиться на охоту. А, учитывая сам факт её непорочности, что оказалось для вампира большим сюрпризом, всё это дело действительно могло закончиться трагически.

Ему пришлось прервать поцелуй и с трудом оторваться от сладких губ. Вампира окончательно «добил» её стон разочарования и попытка вновь к нему потянуться. Но он, сдерживая последние остатки самообладания, пресёк эту попытку, приложив палец к её губам, и в спешке прошептал в них:

— Давай дождёмся, когда праздник утихнет, тифлинги разбредуться по домам, а остальные разойдутся по палаткам.

На что друидка всё-таки утвердительно кивнула, хмельным взглядом заглядывая Астариону в глаза.

— Мы обязательно найдём друг друга и продолжим эту страстную прелюдию, а сейчас, если ты позволишь, я откланяюсь. Все эти разговоры и поцелуй, безусловно, разыграли во мне большой аппетит. Боюсь, не смогу совладать с голодом в самом разгаре… процесса, если сейчас же не подкреплюсь, — многозначительно улыбнулся Астарион, быстро отстранился от девушки, напоследок забирая в память образ изрядно раскрасневшейся и разгоряченной поцелуем друидки, в глазах которой уже поселилось томительное ожидание. И подорвался с места, тотчас направляясь в глубь леса.

Астарион наслаждался приятным сладким послевкусием во рту и предвкушал. Сомнения не возникало, он вновь вкусит её крови, вкусит её этой ночью. Ибо другого шанса у них может и не быть. Это очень хорошо понимал он, это очень хорошо понимала она. Вампира буквально распирало от счастья того, что их недомолвки разрешились именно таким путём. И это самое лучшее вознаграждение, о котором он мог мечтать в этот вечер.