– Хорошо, – кивнула я. – В смысле… Плохо! Что нужно делать?

– Просто следуй за мной. Попробую освободить нас из ловушки даэдра.

Жрец прошёл сквозь барельеф Вермины. Я после минутной нерешительности шагнула вслед за ним. Сквозь проломленную крышу круглой башни спускались бледные полосы лунного света. Винтовая лестница вела вниз, а сверху сквозь прутья металлической решетки можно было увидеть нижний зал. Там, в глубине, разливалось плавными потоками кровавое сияние, озаряя мрачный колодец. Я подошла к решётке и разглядела в центре сияния чёрное ядро тьмы, пульсирующее и поглощающее отражённые лунные отблески.

– Узри причину горестей всего Данстара, – скорбно произнёс Эрандур. – Легендарный Череп Порчи. Кажется, он был заперт слишком долго и набрал столько сил, что теперь способен влиять на разум людей на большом расстоянии.

– Похоже, дело действительно в нём, – пробормотала я, оценив масштабы бедствия. – И что с ним делать?

– Изгнать назад в Обливион, откуда он и явился. Думаю, я смогу сделать это…

– Тогда давай быстро пробежим вниз, пока все спят, ты сломаешь эту штуковину, и мы попадём домой! – сказав последнее слово, я осеклась и задумалась: «И где же у меня это «домой»? Даже идти некуда потом, кроме какой-нибудь таверны…»

По лицу данмера было сложно понять, переживал ли он то же самое, что я, но у него был такой жуткий вид, словно он готовился к собственной казни.

Раздалось приглушённое кряхтение, и мы со жрецом синхронно отпрянули от решётки и повернулись к лестнице. Эрандур передал мне факел и приготовился встретить нечто из сумрака. Я на всякий случай выставила вперёд Ваббаджек, хотя не представляла, каким образом использовать его.

– Проклятье… Эти жрецы… Что… – хриплый грубый голос, кажется, принадлежал орку и вскоре из темноты появился рослый зеленокожий воин. Грубое лицо с маленькими блестящими глазами, приплюснутым носом и клыкастой нижней челюстью, выступающей вперёд, появившееся из мрака в мерцающем свете факела показалось мне устрашающим, хоть раньше орки никогда меня не пугали.

Я отступила назад, а он, встряхнув головой и заметив в руках Эрандура оружие, с рыком ринулся на нас, приняв за врагов.

Данмер создал огненную стрелу, и опаленный ослепший воитель замотал головой в надежде потушить пламя, охватившее волосы. Пока орк метался, жрец подскочил и ударил его по затылку. Звук треснувшей кости и брызнувшая в стороны кровь заставили меня вжаться в стену, а вот Эрандур вёл себя так спокойно, точно отнимать жизнь входило в каждодневные жреческие обязанности. Не припомню, чтобы служители богини любви и сострадания убивали кого-то так расчётливо и хладнокровно.

– Они просыпаются, нужно спешить! – данмер стряхнул капли крови с булавы. Пока я даже не понимала, чем могу помочь в этом деле, а запах смерти начал заполнять сладковатую сонливость, прежде витающую в воздухе.

Я призвала защитные чары и почувствовала, как нечто незримое окружило тело плотным коконом. Это значительно прибавило уверенности в своих силах. Пока передо мной стояла единственная цель – спуститься по лестнице и постараться нигде не споткнуться.

Лестница делала полукруг вдоль стены башни, ступени вели всё ниже, пока мы не оказались у тупика. Магическая завеса, сияя голубым светом, преградила нам путь. Рядом два свирепых орка в железной броне и с двуручными стальными молотами в руках переговаривались, решая, что делать. У их ног лежало окровавленное тело женщины в лиловом одеянии с узорами.

Заметив нас, бегущих сверху, они не стали разбираться враги мы или друзья. С грозным свирепым рыком орки бросились в атаку как взбешённые медведи. Я резко остановилась на лестнице, ноги словно приросли к полу, а Эрандур даже не замедлил хода. И как, с позволения сказать, обычный жрец повалит этих громил?! Или их ждёт судьба троллей?

Огненная вспышка, слетевшая с ладони жреца, отвлекла одного орка, но второй, занеся молот над головой, размахнулся и опустил оружие. В последний миг эльф отпрыгнул в сторону, и голова молота выбила искры из древнего камня. Показалось, что лестница вздрогнула. Ослеплённый пламенем орк атаковал в ответ, но, промахнувшись, ударил по ступеням. Массивное оружие раскололо их, а я в ужасе думала о том, что будет, если кто-то из орков попадёт в Эрандура. Да от него же и мокрого места не оставят! Я к счастью, пока их не интересовала, и, стоя на лестнице, лихорадочно пыталась придумать, чем помочь.

Худощавый эльф, по сравнению с двумя широкоплечими громилами, выглядел невзрачно и невыигрышно. Будь это бой в таверне, я бы не поставила на Эрандура и полсептима! Впрочем, огненные заклятия и ловкость помогли данмеру обойти одного орка так, что второй, занеся молот, чтобы раскрошить жрецу череп, попал в своего же союзника.

От раздавшегося хруста меня едва не стошнило. Размозженный череп орка чавкнул под тяжёлой головой оружия, куски мозга, костей и брызги крови разлетелись во все стороны. Однако громилу вовсе не смутил неуклюжий промах. Он крепкой головой ударил по лицу Эрандура. Оглушённый эльф упал на ступени, а орк раскрутил стальную погибель над головой и…

Я вскрикнула, выставив вперёд Ваббаджек. Больше всего захотелось, чтобы орк пропал. И он пропал. Взорвался мириадами золотых искр, взметнулся в воздух, и осыпался вниз кучей монет, покатившихся по лестнице с мелодичным звоном.

Эрандур закрылся руками от летящих на него септимов.

У меня подкосились ноги. Я уселась на лестнице и заливисто рассмеялась.

Сила Ваббаджека может превращать людей в деньги?! Теперь точно будет, чем заплатить наёмнику за работу. Радость вскоре сменилась осознанием содеянного зла и заставила резко замолчать. Я убила орка. Превратила в септимы. Живого орка в неживые септимы. Это же настоящее убийство!

Жрец встал и, держась за голову, медленно направился в мою сторону. Я почувствовала себя так паршиво, что даже не нашла сил встать. Осталась сидеть на лестнице и убеждать себя в том, что не было иного выбора, и я не могла знать, что так получится.

Эрандур склонился надо мной и протянул руку.

– Пошли.

– Не могу, – я отрицательно качнула головой. – Я убила. Убила орка.

Жрец присел рядом, пока я повторяла одну и ту же фразу.

– Это всё моя вина. Прости, – горько вздохнул он.

Я встряхнулась, отогнала морок, спутавший мысли. Наверное, сейчас не до самокопания, наши жизни на кону.

– Нет, не твоя. Только даэдра, – я взглянула на данмера, заметила шишку у него на лбу и принялась за исцеление. Чары дались на удивление легко, вопреки тому злодейству, которое только что совершила.

– Это просто синяк, – отмахнулся эльф.

– Как знаешь, – я прервала заклинание, встала и пошла к месту перевоплощения бандита в золото. Септимы, выглядя как настоящие, тонким слоем покрыли несколько ступеней. Здесь явно было не меньше сотни. Несколько монет сразу сгребла в карман, в надежде, что они не превратятся в кусочки внутренних органов.

Пока я заполняла пустоту в душе страданиями, а карманы септимами, Эрандур встал на колени возле убитой орками даэдрапоклонницы.

– Покойся с миром, сестра, да приведет тебя Её Милость к свету!

Это показалось не просто странным, но чрезвычайно подозрительным, да и обращение «сестра» остро резануло слух. Я сделала шаг к магическому свечению, надеясь, что оно тоже иллюзия, но была жестоко отброшена назад, словно с разбега врезалась в стену.

– Этот барьер будет непросто преодолеть, – вздохнул Эрандур. – Попробуем пройти через библиотеку.

– Тут есть библиотека?! – удивилась я, потирая ушибленный лоб. – Что-то ты слишком много знаешь об этом месте!

– Я был здесь раньше, я же говорил…

– В числе слуг даэдра или ты им проповеди читал?! – показалось, что настало время прижать его к стенке. Жрец не раскололся.

– Я не слуга даэдра! – ледяным тоном ответил эльф, одарив меня таким взглядом, что я приготовилась спасаться бегством.

С Ворстагом было проще и понятнее. Норд, наёмник, бабник – вот и вся характеристика. Под жреческим капюшоном Эрандура скрывались мутные тайны и скверный нрав.