Имперец пошёл по лестнице так быстро, насколько мог, но его колени дрожали, и казалось, будто он идёт, пританцовывая. Эрандур остановил меня, придержав за плечо, а я вдруг почувствовала его дыхание в своих волосах.

– Как ты думаешь, – прошептал данмер зловещим тоном, – что находится за той дверью?

Я улыбнулась жрецу, почувствовав в своей ладони прохладный ключ.

С неба упали первые снежинки.

Комментарий к Глава тридцать седьмая. Ветер перемен

* - песенка моряка из TES IV Oblivion. Можно услышать в портовом районе Имперского Города.

З.Ы. Когда вы нажимаете “жду продолжения”, автору становится теплее.

========== Глава тридцать восьмая. …и небо в звёздах всё! ==========

«Новая рука коснулась знака!» – прогремело над головой, заполнило воздух вокруг, и стены сокровищницы Дагона содрогнулись так, что сверху посыпалась мелкая каменная пыль. – «Верни мою звезду на гору Килкрит!»

Эрандур, невозмутимо извлекающий сердце из груди поверженного дреморы, даже не шелохнулся, сосредоточенно продолжив своё кровавое дело. Но не послышалось же мне!

Я до этого как раз рылась в древнем пыльном сундуке, где были пирамидкой сложены золотые слитки, и случайно взяла в руки белый округлый камень, напоминающий бриллиант размером со средний кочан капусты, но порадоваться не успела – похоже этот мутный многогранник вовсе не был драгоценным. Если голос мне не померещился, то лучше было бы эту «звезду» не трогать. Отчего-то теперь Азура вспоминалась с её страшными пророчествами. Может, эта штука тоже принадлежит ей?

– Ну вот, – удовлетворенно улыбнулся жрец, напугав меня до мурашек. – Не зря рискнули.

– Ты… – неуверенно произнесла я, прижимая к себе странную находку, – ты слышал голос?

– Нет, – данмер показал мне ярко-красное сердце в руках почти по локоть в крови. – Это будет стоить не меньше пяти сотен золотых.

– Пять сотен за кусок даэдрического мяса, тысяч десять за всё остальное, – брезгливо отвернулась, и мой взгляд перекинулся на стол со свитками заклинаний и зачарованными вещами. – Смотри-ка, эбонитовое снаряжение?

Эрандур немного помешкал, размышляя, куда убрать сердце, потом положил его на стол, укрытый полуистлевшей от времени тканью, и наклонился, взяв пару черных перчаток с эбонитовыми пластинами, закрывающими руку почти до локтя.

– Хм, верно, – он примерил одну и сжал кулак. – Похоже, на ней есть зачарование.

– Лишь бы не проклятье, – глаза мои горели от счастья, но перепачканное засохшей кровью лицо придавало мне вид безумного каннибала. Выглядели мы с другом как два маньяка.

– Ты говорила про голос… – Эрандур бережно завернул сердце даэдра в ткань и собрал все свитки со стола в заплечный мешок.

С сомнением покрутив в руках ложный бриллиант, убрала его в рюкзак. Тяжеловато, но, похоже, голос с ним как-то связан.

– Да, – добавляя к ноше золотых слитков, начала понимать, что не унесу больше пяти в довесок к тому, что уже собрано, и с тяжёлым прощальным вздохом решила оставить прочие драгоценности на местах. Жадность каджита сгубила, как в поговорке.

– Чей голос-то был? Не Дагона, надеюсь, – переживал жрец, выискивая драгоценные камни в большом сундуке в центре сокровищницы.

– Эрандур, – вздохнула я, поднимаясь. – Я устала и хочу спать. Мне постоянно, то снятся сны, то мерещатся голоса, то настоящие Псиджики из ниоткуда возникают, и кажется, уже начинаю привыкать к тому, что в моей жизни никогда не настанет покоя. Даже если в один прекрасный день у меня будет дом и огород с целебными травами, и я осяду и открою там лавку, чтобы торговать зельями, всё равно какой-нибудь Шеогорат обязательно заявится и испортит всё! – пересеклась с хмурым другом взглядом и отрапортовала. – Это был голос женщины, которая попросила вернуть камень на гору Килкрит. Может, там ещё одно святилище Азуры?

Жрец пожал плечами и захлопнул крышку сундука.

– Не уверен. Приедешь в Коллегию, поищи книги, – данмер направился к выходу, зацепив по ходу ещё один набитый сокровищами мешок, который предстояло тащить Силу. – Помни, не взваливай на плечи больше, чем можешь унести!

Я водрузила на спину рюкзак, и ноги едва не подкосились. На первое время хватит, а потом… Не знаю. Эрандур, как обычно, что-нибудь придумает.

Сил внутрь хранилища не пошёл – остался дожидаться нас у подножья горы, переминаясь с ноги на ногу от холода. По его мнению, теперь лучше насмерть замерзнуть, чем приблизиться к святилищу даэдра. В чем-то он, конечно, был прав, однако, несмотря на новое мировоззрение, мешок с сокровищами принял без возражений.

Когда мы вернулись в Данстар, уже светало. Порт заметало снегом, от порывистого ветра корабли в заливе качались на волнах, поскрипывая высокими мачтами. На маяке над городом еле удерживался огонь, терзаемый штормовыми порывами. Сил, не прощаясь, направился к дому с таким мрачным лицом, что стало не по себе.

– За ним надо присмотреть, – сказала я, волнуясь. – Как бы не натворил дел…

Эрандур коротко кивнул, но следовать за владельцем музея не спешил – усталость сказывалась, поэтому мы шли в таверну, чтобы отдохнуть.

Я только и успела, что умыться и упасть на койку, а в дверь уже барабанили кулаком с такой настойчивостью, что пришлось резко сесть, с неимоверным трудом разлепляя глаза и поднимая обессиленное тело.

Жрец быстро встал и открыл дверь. Ранней гостьей была Мадена. Придворный маг ворвалась в комнату в компании стражника.

– Вы должны это видеть! – восторженно прокричала бретонка, схватив сонного жреца за руку. Я с возмущением поднялась с кровати и поспешила за ними, чтобы увидеть нечто невероятное.

Когда, шаркая ногами, вышла на крыльцо и выглянула из-за плеча Эрандура, пришлось резко прищуриться от яркого света.

– Что это?.. – с сомнением простонала я, а потом разглядела столб густого чёрного дыма в стороне дома Сила Весула.

– Скорее! – на сей раз данмер схватил за руку меня и поволок к музею. Мадена вместе со стражей неслась за нами. На берег стягивались шахтёры, моряки, зеваки, из алхимической лавки на шум вышла даже старая Фрида, кутаясь в меховую шаль.

Сил побросал в разведенный на берегу костер с уже догорающими там флагами Мифического Рассвета, «Комментарии к Мистериуму Заркса», робы культистов, ножны, сохранившиеся в витрине. Наконец, даже сам Мистериум не пожалел, скомкав остатки пергамента с ключом к раю Каморана и швырнув их в пламя. Огонь вмиг взвился вверх, словно озверевший, и зарычал, затрещал дровами и обломками витрин. Толпа отпрянула, а я, вопреки усталости и страху, протиснулась вперёд.

– Сил… – только и смогла выдохнуть, обескураженная происходящим, а имперец, обратив на меня внимание, ухмыльнулся безумной пугающей улыбкой.

– Хватит! – выкрикнул владелец музея. – Я не позволю этому злу оставаться в нашем мире! И да сохранит Аркей несчастные души моих предков! – после этих слов он стащил через голову старую робу и швырнул её в костер.

– Как тебе удалось, Эрандур? – шепнула за моей спиной Мадена. Я, скрипнув зубами, повернулась, чтобы увидеть её восхищенный взгляд, направленный на жреца. Данмер стоял, словно воды в рот набрал – кажется, подобных яростных и показательных отречений от даэдра он прежде не наблюдал.

– Это не моя заслуга, – друг скромно отвёл глаза от придворного мага и быстро посмотрел на меня.

– Да уж и не моя, – я притворно насупилась и скрестила руки на груди, еле сдерживая довольную улыбку. Очень хотелось, чтобы Дагон и его культ раз и навсегда были преданы не только огню, но настоящему забвению.

– Мадена, – тихо, почти заговорщицки произнёс жрец и достал (откуда в его мантии всякие потаенные места, где можно спрятать такое?) из-под мантии свёрток с осколками Бритвы Мерунеса.

– Это?..

– Да. Все, что осталось от Мифического Рассвета, – кивнул Эрандур. – Думаю, ты знаешь, что с этим делать.

***

Второго числа месяца Утренней Звезды, я вернулась в Винтерхолд. Знакомая, занесённая снегом улица, встретила меня тишиной и одним патрулирующим стражем, чей огонек от факела постепенно пропадал на другом конце неприметного полуразрушенного поселения. Возница принялся распрягать лошадь, чтобы поставить её под навес и накормить, а Эрандур, вытащил из повозки всё наше честно нажитое добро и сложил у обочины три заплечных мешка, спальники и оружие.