Предупреждение

Все события, страны, фразы, слова, буквы – выдуманные и не пытаются никого оскорбить или задеть. Всё сказанное в этом рассказе – вымысел. Все персонажи являются вымышленными, а совпадения – случайными.

Часть первая. Голубая крепость

Глава 1

Мухтар Бутербродин

Любовь всегда приходит весной. В ту пору, когда зелень цветет со всех сторон и птицы поют серенады друг другу.

Именно в такую пору они и встретились. Их судьбы свело государство. Их отношения начал военкомат. Их любовь не сломало время.

Бутербродин был родом из деревни Великановка, которая располагалась на севере Славянского государства. Маленький мозг Мухтара закалили жёсткий климат и постоянные просмотры пабликов с мемами.  Бутербродин знал многое благодаря мемам и бомжу Толику-Еболику, который был его первым сексуальным опытом. Идеалом для него служил как раз он: его плешь на лбу вызывала восхищение Бутербродина; его гноящиеся волдыри напоминали малиновый сок, который вытекает из спелой ягоды, когда сдавливаешь её пальцами; опухшие от холода фаланги пальцев соблазняли Мухтара, так как были похожи на синие леденцы (Бутербродин любил их посасывать теплыми вечерами в коробке Толика-Еболика).

Сколько бы бомжей он не перелапал за деньги, но не мог снова испытать те эмоции, которые давал ему Толик-Еболик. После смерти «своего первого бомжа» от герпеса прямой кишки, Бутербродин каждый день приходил на его могилку возле Сабвэя и горько плакал вплоть до весны. Весной его призвали в армию, и он навсегда простился с Толиком-Еболиком. С «Толяшкой-Пидорашкой» как он любил его называть.

Глава 2

Витя Пилипкин

Славянское государство образовалось, как считают историки, на рубеже X и XI веков. Согласно 26 переизданию главной исторической летописи «Не переиздаваемая правда» в этот период кочующее племя «правильных пацанов» и «ровных девчат», изгнали народ «интеллигентов» с родных земель и, обжив эти места, призвали править своей новой территорией некого Славика. Все источники сходятся в одном, что Слава привлёк глав кочующего племени своей «четкостью», имел при себе «бабосы», да и вообще был «рабочим пацаном». Историки считают 30 февраля 999 года официальной датой образования Славянского государства. В этот день, в деревне Холмовка, Слава «пришёл к успеху», водрузив на свою голову «кепарик» правителя.

Именно здесь, спустя чуть меньше тысячи лет, родился Витя Пилипкин.

ОН БЫЛ ЧЁТКИМ ПАРНЕМ. НАТУРАЛОМ. КРАСИВЫМ, УМНЫМ И НЕ ЖЕНАТЫМ.

Глава 3

Притяжение сердец

Колючий ветерок летнего дня царапал гладковыбритые головы солдат в строю. Командир батальона – Полковник Виолончель – статный высокий мужчина, с пузом идеальной сферической формы и редеющими волосами на голове – уже пятый час мотивировал солдат на предстоящий день. Кто-то, не выдерживая нагрузки, без сил падал в строю.

⁃ …и именно сегодня мне нужна ваша выдержка и стойкость! – Завершал речь полковник. – Встретимся на послеобеденном построении! Командиры – командуйте.

Из строя вышел зам.полит 55 роты старший лейтенант Глобус. Посмотрев на свои часы, он тяжело вздохнул и прокричал:

⁃ 55 рота! На-ле-ВО! На обеденный приём пищи – шагом…АРШ!

Так начинался каждый день рядовых Пилипкина и Бутербродина. После обеда, они, наконец-то, дожидались того момента, когда их отправят на свои места несения службы. В штаб войсковой части. Витя Пилипкин являлся писарем начальника вещевой службы капитана Корюшкина, а Мухтар Бутербродин писарем начальника службы горюче-смазочных материалов капитана Швындельпупса.

Уже две недели после распределения по службам, они стойко переносили все тяжбы штабной солдатской жизни: сделать кофе начальникам, сбегать в магазин по их поручению, выкурить лишнюю сигарету на балконе третьего этажа штаба, не ходить, в такие любимые, наряды по роте, и включать, «противные слуху», радиостанции.

В таком загруженном графике не было места для более глубокого знакомства Пилипкина и Бутербродина. Но, как это часто бывает в нашей жизни, всё изменил случай.

Одним из знойных летних вечеров, в кабинет начальника вещевой службы, вразвалочку вошёл заместитель командира части по тылу полковник Сарумян.

⁃ Товарищ полковник, – вскочив со стула, поприветствовал начальника капитан Корюшкин.

Сарумян смерил подчиненного ленивым взглядом и медленно повернул свою сальную шею в сторону сидящего за соседним столом солдата. Поначалу, Пилипкин не заметил полковника, продолжая заполнять отчёт о помывке солдат бригады.

⁃ Витя, блять! – Шепотом прикрикнул на своего писаря Корюшкин. – Подними жопу!

Витя медленно оторвал взгляд от бумаг и посмотрел в сторону дверного проема, в который втиснулся Сарумян. В мгновение ока, Витя вскочил со стула, вытянувшись струной.

⁃ Тю-ю-у, – после длительного осмотра солдата вяло протянул полковник. – Какой невоспитанный. Спасибо, что нахуй не послал. Смотрю я на него и не вижу в нем этой собачей робости и желания выполнять каждый мой приказ…Новобранец, значит. Ну, ничего, сделаем из тебя настоящего солдата.

Полковнику понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться от такого длинного монолога. Расправив на животе мятый китель, он обратился к Корюшкину:

⁃ Есть разговор с тобой. Наедине. Думаю, Вите надо выйти…

Оба уставили свой взор на смирно стоявшего Пилипкина. Задрав подбородок к потолку, он упорно смотрел куда-то вверх, пока не почувствовал удар Корюшкина по своей руке. Выйдя из ступора, Витя в спешке покинул кабинет.

Когда дверь захлопнулась, он огляделся. По пустым коридорам третьего этажа штаба ходил лёгкий сквозняк свободы, который каждый день врывался сюда, когда большая часть офицеров и контрактников уходила по домам. Тяжело вздохнув, Пилипкин нашарил в кармане полупустую пачку сигарет и, посмотрев в сторону балкона, собрался выйти покурить. Подойдя к стеклянной двери, он только сейчас заметил высокого юношу, который своим потерянным взглядом, словно умственно-отсталый боров, искал, у кого бы попросить сигарету. То был Мухтар Бутербродин.

Пилипкин открыл заевшую дверь балкона с третьего раза. Свежий вечерний воздух обволок тело юного солдата, предоставив короткую возможность вспомнить, как сейчас хорошо и беззаботно за территорией войсковой части. Кивком поприветствовав сослуживца, Пилипкин поджег сигарету и выпустил на волю густой табачный дым. Его взгляд мельком упал на Мухтара, который упорно смотрел на сигарету Вити. Пилипкин попытался отвести взгляд в сторону, в надежде, что этот солдатишка поймёт намёк и уйдёт прочь, но посмотрев на Мухтара, Витя снова увидел эти щенячьи глаза.

Раздраженно вылетел клубок дыма из его рта и когда рассеялся, Бутербродин увидел перед собой протянутую сигарету. Как голодный волчонок он выхватил замотанный в дешёвую бумагу табак и что-то неразборчивое промычал в благодарность.

⁃ Мы же с одной роты? – Произнёс Витя, после длительного молчания. – В ГСМ служишь? Если честно, не припомню тебя в учебной роте. Меня Витя звать.

⁃ Я – Мухтар, – ответил Бутербродин и пожал протянутую руку Пилипкина. – Тоже не могу вспомнить, чтобы мы в учебке пересекались.

Он лгал. Лгал робко и неумело. На курс молодого бойца Бутербродин попал на месяц раньше Пилипкина и как только Витя появился в учебной роте, Мухтар сразу заприметил этого невысокого и симпатичного юношу. День за днём он бросал робкие взгляды ему в спину, пока не осознал, что чувствует к Пилипкину сильную тягу, не похожую на простое товарищество.

Дверь за спинами солдат раздражающе скрипнула и на балкон ворвался солдат с подразделения Узел Грязи. Он сгрёб Пилипкина в объятия и начал звонко смеяться. Мухтар было хотел сорваться с места, чтобы отбить Витю у захватчика, но Пилипкин весело произнёс:

– Коромыслов, мать твою! Отпусти!

Отпустив Витю, Влад Коромыслов самозабвенно начал обсуждать с ним последние новости бригады. Несмотря на свой отмороженный мозг, Мухтар сразу понял, что является третьим лишним на этом балконе. Странное чувство разрывало всё его нутро: желание покромсать Коромыслова на мелкие кусочки, забрать у него Витю и никому не отдавать. Он впервые почувствовал ревность. Сообразив, что теряет контроль над своими эмоциями, Мухтар решил пойти обратно в свой кабинет. Быстро затушив окурок, он бросил взгляд на зелёные деревья, стоявшие напротив штаба. Среди густой листвы, на толстую суку старого дуба, виднелся скрюченный силуэт человека. Поначалу, Мухтар принял его за огромную сову, но, когда силуэт выпрямился и повернул голову в сторону балкона, проникнув своими красными точками глаз в самое нутро солдата, у Бутербродина больше не осталось сомнений, лишь страх.