– Анри, подойди сюда! – громкий голос матери ударил мальчику по ушам, словно щелчок плетки. Небольшого роста, с грубо обрезанными по плечи волосами и перепачканный красками, мальчишка испуганно выглянул из своего убежища. Интонации матери не предвещали ничего хорошего. Мечущиеся по дому служанки в поисках младшего господина, могли обнаружить его в любой момент. Третий, а потому самый младший сын графа дю Валей, принял волевое решение сдаться самостоятельно, пока не начались репрессии.

– Госпожа я нашла его! – Рона, одна из служанок, крепко ухватив его за руку практически потащила в сторону большого зала замка.

Мальчик втянул голову в плечи, его новый костюм подготовленный лучшими портными, специально для этого дня, был безнадежно испорчен. Не был же он виноват в том, что захотелось нарисовать полет ласточки, когда та низко мчась над землей и ловко огибая препятствия, подхватывала мошек. Он и не заметил когда манжеты и бриджи костюма оказались вымазаны в краске.

– О Боже! – как он и предвидел, матушка была в ярости. Не только потому, что подготовленный заранее шедевр портного был испорчен, но и потому, что времени на его замену просто не оставалось. Граф уже выказал свое неудовольствие тем, что сына до сих пор нет, ведь все это время он был вынужден развлекать гостей байками.

– Вечером будешь наказан! – прошипела мама и схватив его за руку, потянула в сторону зала, – костюм обошелся мне в десять золотых! Что теперь говорить гостям?!

Мальчик молчал, предчувствуя вечерний скандал уже с участием отца. Он ничем не оправдывал ожидания родителей, если старшие Генри и Ричард старались целиком походить на отца, все свободное время проводя с лошадьми и оружием, то семилетний Анри с самого рождения возился лишь с красками.

Уже в три года он мог сносно нарисовать животное, небольшой пейзаж, а в пять довольно неплохо изобразить человека. Конечно же из-за отсутствия учителей до всего этого приходилось доходить методом проб и ошибок, но дело было даже не в этом. Отпрыск военной аристократии рода дю Валей просто не мог заниматься какой-то мазней! Об этом ему твердили все вокруг, начиная от гневно хмурящегося отца при виде его банок с красками и холстов и заканчивая братьями, которые постоянно его изводили и подначивали. Ему бы вообще не давали красок, если бы не мама, которой нравилось, что сын увлечен чем-то и не требует за собой присмотра. Можно было всегда точно сказать, где он находится.

Граф даже бровью не повел, когда увидел сына в «слегка» запачканном костюме. Он указал на него рукой и представил присутствующим гостям.

– Господин барон, госпожа баронесса, знакомьтесь, наш младший непутевый сын!

– Ну что вы так, господин граф, – запротестовал маленький колобок, в роскошном платье с золотым шитьем и множеством мелких речных жемчужин, которые скрывали швы портного, – очень милый мальчик, пусть и немного запачканный. Нас это совершенно, ни капельки, никак не беспокоит.

– Анри, хочу познакомить тебя с твоей будущей женой, – отец приподнялся с кресла и с теплой улыбкой указал рукой за кресло барона и баронессы, – урожденная баронесса Натали де Кисси, уже сейчас сводит с ума и покоряет сердца. Боюсь даже предположить, что будет через десяток лет.

Гости заулыбались сильнее, видимо им была приятна похвала отца, раз они рассыпались в ответных комплиментах. Из-за стула выглянула девичья головка с большими зелеными глазами и очень милым личиком, она внимательно осмотрела мальчика и снова спряталась за спины родителей.

– Натали! – голос барона стал чуть требовательнее.

Девочка вышла из-за стульев и присела в низком книксене, как это и положено благородной леди.

– Отменное воспитание! – воскликнула графиня, а Анри не понимал, что вокруг происходит и что от него требуется в данной ситуации. Правда, стоило присмотреться к ровеснице, как мир внезапно остановился. Он перестал слышать всех вокруг и видел лишь её перед собой. Ему показалось, что он видит ангела спустившегося с небес, так она была прекрасна. Длинные темно русые волосы были завиты и уложены под бежевую шляпку, которая была кокетливо наклонена вправо. Изумрудные глаза казались такими большими, что в них можно было утонуть. Сердце застучало сильнее и мальчик с ужасом почувствовал, как во рту пересохло, а ноги отказывались сделать хоть шаг навстречу.

Стоящая перед ним девочка была идеалом, с которым боязно было даже заговорить.

– Анри! – строгий голос отца привел его в себя. Видимо отец звал его некоторое время, поскольку вид у него был очень недовольный.

– Подойди и познакомься, как подобает рыцарю!

Мальчик попытался сделать пару шагов, но только одна мысль, что он сейчас подойдет ближе к «светлому ангелу» ввергла его в смятение, он сначала посмотрел на отца, затем на мать, которая также показывала ему что делать жестами.

Рука у девочки была слегка влажной, но очень вкусно пахла, когда он встал на колено и принял маленькую ладошку для поцелуя. Анри не смог сразу определить что это, но явно какие-то лесные травы, поскольку запах был смутно знаком. Задержать руку ему не дали, девочка практически мгновенно вырвала ладошку и сморщила носик, окинув взглядом его одежду. Анри почувствовал себя ужасно глупо, что стоит в коленопреклоненной позе, в испачканном дорогом костюме – недовольство «ангела» острым ножом резануло по груди.

– Мама, а почему он грязный? – она повернулась к родителям и просто спросила то, что взрослые старательно обходили в своих разговорах, – он мне не нравится.

Её слова стали последней каплей, Анри вскочил на ноги и не слушая гневных голосов родителей, бросился бежать, едва не сбив дверьми столпившихся за ними служанок и слуг обоих дворянских семей.

– Ничего, это он от волнения, – попытался сгладить ситуацию граф, когда за младшим виконтом закрылась дверь, оставив всех в недоумении, – Натали и правда красавица, не мудрено, что мальчик потерял голову!

Барон и баронесса зарделись от удовольствия, еще бы, они могли вскоре породниться с таким знатным и сильным родом, как дю Валей, который правда в последнее время «слегка» обнищал. Конечно же никто про такое никогда вслух бы не сказал, опасаясь ярости графа, но во дворце короля слухи разлетались быстрее почтовых голубей и об этом было давно общеизвестно. Так что мало кому известный род, зато очень богатых купцов, всего поколение как купивших себе титул, но так и не принятых ко двору, заключал выгодную сделку с одним из старейших родов королевства. Всего лишь нужно было повенчать младшего сына графа со своей единственной дочкой. Одним этим шагом сразу врываясь в элиту высшего общества королевства, предел мечтаний для остальных «купеческих дворян». Барон и баронесса темными вечерами придавались мечтами, как они будут отныне вести себя с другими купеческими родами, а также с остальной знатью королевства. Мечты заводили их в такие дали, что трудно было остановиться и все благодаря будущему браку дочери.

Семь лет спустя.

– Я запрещаю тебе отныне заниматься этой мазней! – граф бушевал и бросал холсты на пол, топча их, – твои браться на охоте, налаживают связи с такими же отпрысками знатнейших семей, а ты заперся в своей комнате и продолжаешь своё занятие! Когда меч брал последний раз в руки? Я устал это терпеть! Все! Запрещу давать тебе деньги на краски и холсты, отныне только на лошадей и оружие! Это моё последнее слово!

Юноша со слезами на глазах смотрел, как в сильных руках отца гибнут его творения, в которые он вложил все сердце и душу. Перечить отцу он не смел, спина еще болела и воспоминания о прошлом проступке были свежи в памяти, чтобы сейчас он посмел открыть рот и сказать против.

– Скажи хоть слово! – отец от послушания сына злился еще больше. Что за мямля рос под его рукой?! От одного того, что ждет такого сына при дворе короля, а ввести его в общество он был должен, все дворяне были обязаны отдавать единственных или младших детей на целых три года, по древнему правилу о заложниках. Первая же дуэль и все, конец младшему сыну графа дю Валей.