Литмир - Электронная Библиотека

– У тебя там что, любовные письма от сударя регента?– ехидно улыбнулся Эммерих, подпирая щёку кулаком.

Интерес – по крайней мере, зрительный уж точно – к Самаэлю он потерял, едва услышал женский смех со стороны.

Довольно нескромно одетая сударыня, не стремившаяся спрятать ни своих ног, ни декольте или спины, сидела на коленях у одного из выпивавших неподалёку мужчин. Тот, сжимая грубыми, мозолистыми пальцами бедро цвета киновари, держал в свободной руке кружку с пенистой брагой, но про выпивку уже не думал, смеша свою спутницу речами, которые шептал ей на ухо.

Глянув в сторону женщины, тави Гринд не сдержал лёгкое изумление, выразившееся, по счастью, только дёрнувшейся бровью: вахши, о чём явственно говорили пятна киновари на её коже, перемежавшиеся с оливковым, вполне обычным оттенком. Она была не только одной из девушек, что старались заработать на посетителях таверны, но и вообще сидела у кого-то на коленях. Её спутник и его друзья, видно, были слишком пьяны – были бы трезвее, девицу уже бы выгнали. Имперцы были народом гордым и не слишком любившим тех, кого им сказала не любить история и определённые события современности, так что вахши никто не жаловал, если они не шли на чёрную работу.

Эммерих, поначалу рассчитывавший увидеть что-то приятное глазу, отвернулся сразу, хотя ему нечего было и высматривать в попытке кого-то себе отыскать: рослый обладатель пламени рыжих волос, коротко и несколько неровно стриженных, он женщинам нравился просто, когда подмигивал им – глаза у него были цвета хвойного леса.

– Одхэн Эммерих, заканчивай уже свои шутки.

– Первородных во имя, какая строгость,– ласково усмехнулся Эммерих, помогая подошедшей слуге поставить на стол три кружки.

Когда с этим было покончено, а девушка, услышав пожелания гостей касательно ужина, ушла, всё внимание вновь вернулось к Самаэлю. Отвлёкшийся ненадолго, он упустил момент, когда наклонившийся Каджар дотянулся рукой и выхватил письма.

Будь люди в таверне внимательнее к окружающим, смогли бы явственно отследить момент, когда тави Гринд одним единым движением поднялся со своей части скамьи и схватил друга за запястье, не давая увести руку с ворованными письмами дальше уровня досягаемости.

– Отдай,– выдернув из ослабевших пальцев Каджара письма, Самаэль сел на место и убрал их за пазуху.– Пока что я хочу с этим разобраться сам.

– Что-то мне подсказывает, это имеет отношение ко дворцу,– миролюбиво улыбнулся Эммерих, постукивая кончиками пальцев по стенке своей кружки.

– Да, имеет. Но мы в двух днях от определения того, кто будет новым Владыкой, и верить каким-то бумажкам…– тави Гринд поморщился и потёр висок пальцами.– Первородных во имя, эти два дня будут самыми сложными в нашей жизни.

– Ладно, я не хотел говорить про политику, но ты сам начал,– картинно вздохнул Каджар, отпивая браги.– Какие при дворе идеи? Они не нашли вдруг кого-то, кто может быть наследником?

– Да ну, нет,– фыркнул Эммерих.– Это бы выглядело слишком неправдоподобно.

Помолчав, мужчина прищурился и постучал указательным пальцем по центру разделявшего их стола.

– А если, скажем, регент окажется «не тем»? Ну, к примеру, Сонрэ повесит на него произошедшее с Коврусом, и совет это использует, как шанс отказать ему в интронации.

– Если нет наследников, нужно будет выбирать кого-то из совета,– пробормотал Самаэль, глядя на свою кружку с брагой так, как будто из пены на её краю могли появиться какие-то ответы на беспокоившие его вопросы.– Скорее всего, они будут ратовать за Онерли или Масру.

– Мы меняем одну кучу грязи на другую,– раздражённо фыркнул Эммерих, краем глаза наблюдая за поставившей закуски на стол служанкой.– Не хочу верить, что у Мортема было только два наследника.

Стоило говорить «теперь уже мёртвых». У Владыки Мортема было два сына – старший Йаман и младший Фикяр. Первого любили многие, второго почти не замечали. Йаман вёл армию империи на войну с Махадри, никак не желавшей становиться колонией, провёл с ними успешную войну, которая завершилась заключением договора, сделавшего проигравшую сторону вассалом империи. Возвращаясь домой с победой после изнурительных нескольких лет отсутствия, принц и его люди решили срезать путь через джунгли Найваро, что и стало для них роковой ошибкой: подвергнувшись нападению роя местных насекомых, до столицы добрались живыми немногие. Принц Йаман испустил последний вздох в Мидери, и отцу доставили уже его остывшее тело.

Если бы не неудачное стечение обстоятельств, сейчас тави бы не думали о том, что ждёт в будущем их и всю страну: Йаман был лучшим наследником из возможных. Он унаследовал жёсткость своего отца, но при этом был справедливым юношей, который старался заботиться обо всех в равной степени и который не рвался в войну просто потому, что ему хотелось захватить себе побольше власти. Судьба распорядилась иначе, и Фикяр оказался единственным наследником, хотя многие подозревали, что у Мортема было достаточно бастардов, которых он не признавал официально, но продвигал на тех или иных должностях.

– Если мы предположим, что бастарды имелись…– задумчиво произнёс Самаэль.

– Конечно, имелись!– возмущенно фыркнул Эммерих.– Вспомнить только, как он к Геенне колья подбивал! Мужик был горазд не только мечом махать, я уверен.

– К Геенне?– после некоторого молчания переспросил Каджар.– Ты о чём это?

– Вы не знаете? Да ну?– осмотрев друзей, тави Эммерих задиристо улыбнулся.– О-о-о, там такая история была. Я сам лично не видел, но отец мой имел счастье наблюдать. Мортем, когда молодой был, на одном приёме познакомился с девкой из ифритов. Не знаю уж, почему она в коалиции прибыла, да и не суть важно. Ну, они на приёме общались, потом, говорят, всю неделю, что огненные гостили, Мортем от неё ни на шаг не отходил. Ну, и потом, когда все разъехались, начал письма слать с просьбой за него замуж выйти.

– Видимо, не убедительно писал,– не сдержал смешка Самаэль.

– Да в том-то и дело, что тут не ясно, как девица была – против или нет. Отец говорит, к нему после этих писем сам Князь явился и сказал, что девка – из его ближайших подчинённых, и он им с чужой кровью родниться не позволит. Якобы, Мортем всю наследственность испортит. После этого-то с Геенной отношения и расстроились.

Мужчины замерли, каждый задумавшись о своём, хотя в конечном итоге все пришли к попытке представить Владыку Мортема строчившим любовные письма за море. Выходило так себе, поэтому пытаться быстро перестали, но определённый осадок любопытства, смешанного с весельем, остался.

– Насчёт отношений, кстати,– заметил Каджар, откидываясь на стену спиной и скрещивая руки на груди.– Знаете, чего огненные сегодня на похоронах шастали?

Этого толком не знал никто – по крайней мере, из тави. Сонрэ из списков выкидывали заранее, потому как пытаться с ним что-то обсудить виделось затеей бесполезной, а они втроём и Гелен просто терялись в догадках.

Самаэль с удивлением осознал, что мог бы выспросить у своего сегодняшнего гостя в обед, какие причины привели ифритов в империю: едва ли они приезжали просто так выразить своё соболезнование. Мог бы, но всё это вылетело из головы, и момент ушёл, давно скрывшись за горизонтом.

– Давай уже, не томи,– Эммерих толкнул друга в плечо.– Говори, знаешь же что-то!

– Конечно, знаю,– хохотнул Каджар, слегка качнувшись в сторону. Посерьёзнев, он сел ровно.– Слух ходит, что регент решил принцессу за самого Князя замуж отдать. Вот они свадьбу обсуждать и приехали сегодня.

Глава 4. Старая кровь.

1.

Семь тысяч двести девяносто восьмой год. Странная, всегда казавшаяся корявой цифра, вдруг всплыла в голове, когда её там совсем не ждали, и причина для этого была банальная – он посмотрел на карту и наткнулся взглядом на Махадри.

Страна, которая была занозой для многих предшественников, а благодаря старшему сыну Мортема на какое-то время стала вассалом, исправно платившим дань. В семь тысяч двести девяносто восьмом году Третьей Эпохи на престол сел мальчишка Фикяр, за его спиной встал Владыка-регент, и едва ли не после интронации пришло письмо, тоже от регента. Это была женщина – ранника Лаахи, державшая власть в руках до тех пор, пока её сын не достигнет совершеннолетия. Она обладала достаточным умом и наглостью, чтобы объявить об отказе выполнять договор, заключённый некогда между империей и её страной.

26
{"b":"753940","o":1}