***

Десять лет прошло с тех пор, как Иртан присоединился к Красным Волкам. Он прошел от первого ранга до седьмого, и настал день, когда его и еще десять его братьев объявят полноправными членами братства, переведут из учеников в воины. День, которого Иртан столько лет ждал с нетерпением, ради которого трудился на пределе возможностей. Молодой волк, превратившийся за десять лет из хилого мальчишки в высокого, сильного парня, стоял в огромном зале для торжеств, по правую руку от своего лучшего друга Армила, младшего сына главы Брелонского Совета Мудрости. Они вместе проходили отбор в братство и из девяти отобранных тогда волчат стали первыми, кто дошел до седьмого ранга. Внутри у Иртана все дрожало. Его нервировало большое скопление людей вокруг них. Он все еще не до конца верил, что действительно станет первым из их поколения, кто приступит к исполнению прямых обязанностей Волков. Для Армила это было естественно. Еще тогда, десять лет назад, он был крепким ребенком, на голову выше сверстников. Сообразительности и смекалки у него тоже было хоть отбавляй, в придачу к врожденным качествам вождя.

С Иртаном все было немного иначе. Он всегда был необычным ребенком. Младший сын сапожника. В их семье было восемь детей. Его мать была отмечена знаком лягушки, а дед был рыбой. То, что мальчик родился волком, считали странным, потому что в роду у его родителей их никогда не было. Иртан часто бродил в лесу один, играя с волчатами, к которым его спокойно подпускали взрослые волки. С братьями и сестрами мальчик общался редко, родители всегда были заняты работой или хлопотами по дому, так что все его знания и жизненную мудрость передал ему дед, единственный человек, к которому Иртан был искренне привязан, хотя тот, в свойственной рыбам манере, никогда не показывал, сколько внук для него значил. Волевое решение отдать сына в Красные Волки принял отец: в то время у их семьи были тяжелые времена. Мать безутешно плакала, ожидая возвращения Иртана с последнего задания. В тот день у главных ворот она не смогла сдержать мучительный вопль, когда увидела, как ее мальчик падает ничком на мостовую. Тогда ей даже не позволили к нему подойти. Все же спустя пару дней Иртану дали возможность проститься с семьей. Все семейство пригласили в замок, где они сказали «прощай» маленькому волку.

– Заведи себе хорошего друга, Иртан, – сказал дед, потрепав мальчика по голове, выказав неслыханную по меркам рыбы нежность.

Дед не сказал «друзей», он сказал «друга», зная, что именно одного верного друга Иртану будет достаточно. Так и вышло. Иртан был беспредельно счастлив иметь такого друга как Армил. «Я нашел его, хорошего друга. Я сделал, как ты сказал, дед. Надеюсь, ты счастлив. О, пошли мне благословение в этот день. Прародители да будут со мной», – подумал волк, глядя на снующих туда-сюда слуг, отчаянно доделывавших последние приготовления для церемонии. Дед сильно болел после того, как мальчик ушел к Красным Волкам. Он умер через три года – так Иртану сообщили известники, придворные проныры, которые за несколько монет могли для тебя узнать любую информацию.

Иртан кашлянул, пытаясь избавиться от образовавшегося вдруг в горле комка, и глазами стал искать ее. Копна длинных вьющихся лилово-рыжих волос взметнулась в другом конце зала. Она смеялась. Волк был слишком далеко, чтобы слышать ее смех или видеть ее темно-синие, словно камень иолит, глаза, но он знал, что они в тот момент искрились не наигранным теплом. Со своего места Иртан лишь разглядел очертания ее изящного профиля. Брелина разговаривала со своим женихом, принцем Империи Белого Дракона. Ему Велисия была наречена в невесты еще в младенчестве. Их союз должен был укрепить отношения между двумя государствами, обеспечив тем самым Северной Вершине преимущество в борьбе с Синими Драконами, то и дело норовившими снова обострить отношения. По удачному стечению обстоятельств драконьи кланы враждовали уже несколько веков, что послужило шансом для Севера заиметь сильных союзников. Всем брелонствам на триста тысяч миль было известно, что Драконами себя эти кланы именовали не просто так. Поговаривали, что раз примерно в сто зим рождался там человек не просто обладающий выдающейся силой, как другие из драконьего рода, но и способный перерождаться в огнедышащее чудовище. Никто, правда, никогда не видел, чтобы такое происходило, но уж лучше быть союзником такого клана, чем врагом.

«Глаза у него точно, как у мерзкой рептилии», – подумал Иртан.

– Эй, друг любезный, сделай физиономию попроще! – пробасил Армил, хлопая друга по плечу, но взгляд у него был понимающий. Все волки в некотором роде недолюбливали драконов, слишком уж заносчивые они были.

Наконец, приготовления были завершены, старейшины Красных Волков вышли вперед, ознаменовывая начало церемонии инициации. Почетные гости из разных брелонств расступились, пропуская молодых волков. Парни выстроились в прямую линию, представ перед собравшимися.

Старейшины по очереди произнесли нестерпимо длинные речи, повествующие об истории братства, о многочисленных подвигах его членов, о том, через какие невзгоды Волки и члены брелонской семьи прошли рука об руку в течение многих декад. Речи мало изменялись от одной церемонии к другой, и Иртан слушал в пол уха, прокручивая в голове как скороговорку клятву, которую ему вот-вот нужно будет произнести, боясь запутаться.

«Во имя Прародителей, всемогущих и справедливых, я заступаю на пост воина братства Красных Волков. Клянусь до конца своих дней собственной жизнью защищать правителя и всех крови его и народ Северной Вершины. Обязуюсь всегда заботиться о благе Северной Вершины в обход личного. Обязуюсь любить своих братьев, и помогать им мечом и советом. Клянусь всегда, безраздельно и в любых обстоятельствах подчиняться старшим братьям.

Никогда не заведу семью, ибо нет для меня отныне другой семьи, кроме брелона и всех крови его.

Обязуюсь в любое время, в нужде или в процветании, с достоинством нести звание Красного Волка, никогда поступком или словом не осквернить данного мне названия.

Сердце мое, воля моя и жизнь моя принадлежат лишь Прародителям и правителю.

До конца моих дней или мира».

Не успел Иртан повторить клятву у себя в голове, как Раион Четвертый предстал перед молодыми волками. Будущие воины опустились на одно колено и как один произнесли клятву. Дрожь в сердце Иртана унялась сама собой, сменившись уверенным спокойствием. Раион подошел к каждому и, прикоснувшись к макушке отмеченной рукой, произнес: «Принимаю твою жизнь, Красный Волк, и благодарю за нее Прародителей».

Волки поднялись на ноги, чтобы перейти к самой приятной части инициации. По традиции самый младший и слабый член брелонской семьи отмечает каждого воина знаком Праволка, тем самым символизируя, что отныне братья своей силой изгонят слабость. Этим самым членом семьи была Велисия. В красном церемониальном платье, делавшем ее волосы, свободно струящиеся по плечам, еще более огненными, с пером фазана, вплетенным в мелкие косы на макушке, она, почтительно поклонившись, взяла у Главного Старейшины небольшую каменную чашу с красным пигментом.

С чрезвычайно сосредоточенным и серьезным выражением лица девушка подошла к каждому новоиспеченному воину, и, окунув в алую пасту два перста, начертала им на каждой щеке полумесяц, устремленный рогами вверх. Когда фазанка оказалась напротив Иртана, ее пухлые губы все же слегка тронула улыбка, и волка обдало жаром от мимолетного прикосновения ее прохладных пальцев.

Велисия двинулась к следующему волку, когда пол под ногами присутствующих затрясло с неимоверной силой, а с потолка посыпалась пыль. Крыша с другой стороны зала обрушилась, воздух разрезали людские крики. Раздался оглушительный звук бьющегося стекла. Высокие окна зала рассыпались тысячами осколков, и в зал ворвались они. Драконы. Это были настоящие драконы. Огромные чудовища. Самый крупный из них устремился в сторону волков и венценосной семьи. Старшие братья вмиг подскочили, чтобы закрыть их собой, но когтистые лапы монстра тотчас схватили брелона за грудки. Тучное тело правителя взмыло в воздух. Душераздирающий вопль оглушил Иртана справа. Велисия.