— [Имя]? — позвал твой папа, постучав костяшками по двери. — Что случилось? Тебя вырвало?

Ты вцепилась в ободок, глаза остекленели.

— Ничего. Меня затошнило, но сейчас мне лучше. Я хочу быстро принять ванну.

Он что-то пробубнил себе под нос, прежде чем вздохнуть и уйти. Ты услышала, как звуки его шагов начали стихать и подождала, пока не убедилась, что он ушёл. В твоей голове жужжал странный звук. Почему-то ты почувствовала лихорадку и холод в одно и то же время.

Я ненавижу это. Как же я всё это ненавижу.

Это ощущалось так, словно ты опустилась ниже плинтуса. Ты даже не знала, можно ли это было назвать депрессией. Всё просто… исчезло. Мир был таким серым. Ты не испытывала абсолютно никаких эмоций.

Твоё тело двигались на автомате, пока ты шарила по ящикам и водила руками среди косметических средств, заколок и маленьких корзинок, наполненных всякой всячиной. Наконец ты нашла то, что искала. Швейцарский армейский нож. Несколько секунд ты просто пялилась на него, затем раскрыла его и забралась на ванну.

Сначала ты просто сидела. Твои мысли были в разладе. Так или иначе, ты осознавала то, что ты собиралась сделать, хотя часть тебя всё ещё не верила в это. Оглушительная тишина, казалось, окружила тебя. Твои родители, наверное, сейчас обнимали друг друга, плача из-за того, каким ужасным, эгоистичным ребёнком ты была. Плевать, может, они правы. Может, ты просто была слабой кучей мусора. Какое теперь это имеет значение?

Ты медленно поднесла клинок к своему запястью. Остриё нависало прямо над твоей кожей. Ты могла чувствовать, как твоё дыхание стало прерывистым и неровным. Неожиданно тебя снова затошнило. Но, может, это было нормально. Может, это стоило того, чтобы почувствовать что-то снова.

Край ножа прижался к твоей плоти, и в тот же миг ты закричала.

— Нет! — завопила ты, бросая нож в стену. — Боже… н-нет, — ты всхлипнула, прижав колени к груди. Твоя кожа всё ещё была целой, незапятнанной кровью. — Что же я делаю.? Я должна быть счастлива, что выбралась оттуда живой. Почему я… никогда, никогда не должна… чёрт. Чёрт, как же я устала от этого…

Это был первый раз, когда ты заплакала из-за кого-то, кроме Шигараки, и осознание того, что ты плакала из-за самой себя, сделало это в разы больнее.

—

Ты знала, что тебе нужно стать лучше, но простого осознания было недостаточно, чтобы изменить ситуацию. Ты никак не хотела признаться родителям, что пыталась сделать, чтобы напугать их ещё больше. Ты была уверена, что они запрут тебя в психушке и даже глазом не моргнут. Бесполезность, одиночество — они творили с тобой и твоим здоровьем ужасные вещи, но уже на следующей день тебе представилась возможность улучшить своё положение.

— Моя подруга написала мне и сказала, что хочет встретиться со мной сегодня вечером, — сказала ты своим родителям. — Она сказала, что хочет пригласить меня на ужин. Я знаю, что вы не можете не бояться за меня, когда я ухожу из дома, но я буду не одна. Я буду с ней. Смотрите, — продолжила ты, показывая им сообщения на своём телефоне. — Я могу даже дать вам её номер, если вы реально так сильно переживаете. Если по какой-то причине я перестану вам отвечать, вы можете написать ей, чтобы проверить меня.

Твоя мама поджала губы.

— [Имя]… Я не знаю. Прошло всего две недели после случая в Дэйка… Сейчас опасное время.

— Но мы даже не живём рядом с ним. И я уверена, все испугались, когда услышали новости, но мы ведь не можем прятаться в домах вечно. Жизнь продолжается.

— Я просто не совсем уверена, что это хорошая идея.

Ты с трудом выдавила из себя улыбку.

— Ну же, пожалуйста? Я не могу вспомнить, когда последний раз встречалась хоть с одним своим другом. Вы также можете довезти меня и забрать, как всегда. Я знаю, что вам не нравится, что я горестно слоняюсь без дела, и я думаю, если увижу знакомое лицо, это мне реально поможет. Я хочу, чтобы мне стало лучше.

— Ну, если она говорит, что мы можем связаться с этой её подругой, то ничего страшного в этом не будет, — предложил твой отец.

— Но мы тебя подвезём. И даже не думай о том, чтобы вернуться домой на метро.

— Да, конечно. Я никуда не уйду, пока вы не приедете за мной. Я попрошу подругу подождать со мной.

— Окей, — твоя мать скрепя сердце согласилась. — Но ты должна быть на связи. Отвечай на мои сообщения, ладно?

— Хорошо. Обещаю.

Она кивнула, продолжая опасаться, что было очевидно по её лицу. Это не имело значения. Впервые за последнее время ты действительно чего-то захотела и ты не могла упустить эту возможность. Когда ты впервые сбежала от Шигараки, ты не хотела ни с кем разговаривать. Ты была слишком захвачена своими мыслями, чтобы должным образом наслаждаться чьей-либо компанией. Из-за этого твоя социальная жизнь сильно пострадала, и тот факт, что твои родители были настолько параноиками, что не позволяли тебе видеться с другими людьми, совсем не помогал. Но теперь люди снова писали тебе. Они хотели видеться с тобой. Конечно, радоваться было рано, но не исключено, что это действительно могло помочь.

— Спасибо, мам, пап. Я правда ценю это, — сказала ты. — Я пойду выберу, что надеть. Уже давно никуда не выбиралась.

Ты пыталась убедить себя не терять надежду. Быть достаточно дружелюбной, чтобы не отпугнуть подругу. Ты ненавидела это признавать, но это была ещё одна причина, по которой ты избегала людей. Ты знала, что изменилась к худшему, и боялась, что если ты встретишься с ней, то она больше не захочет с тобой общаться.

Подобные страхи были не редкостью, но сегодня вечером ты попыталась отодвинуть их на задний план. По договоренности, родители отвезли тебя в ресторан, где ты планировала встретиться с подругой, когда пришло время. Твоя мама не скрывала своей нервозности; за рулем она бесконтрольно бормотала.

Как только ты выставила ногу, чтобы выйти из машины, она схватила тебя за запястье.

— Помни, — твердила она, — ты должна писать мне часто. Иначе я буду приставать к твоей подруге, а я уверена, что ты этого не хочешь.

— Писать часто. Я поняла, — ты взяла свой телефон для достоверности. — Я прибавлю громкость. Если ты будешь писать мне или звонить, я точно услышу.

— Окей. Береги себя. И… повеселись.

— Спасибо.

Она не уехала, пока не убедилась, что ты безопасно вошла в ресторан. Ты подошла к стойке и сказала хостес имя, на которое был зарезервирован столик.

— Вы пришли первая, — она улыбнулась. — Следуйте за мной, я покажу Вам ваш столик.

Ресторан был почему-то слабо залит светом, но так глазам было проще, особенно вечером. Ты никогда здесь не была, но складывалось впечатление, что это достаточно неплохое место. Ты села за столик и сложила руки вместе, терпеливо ожидая, когда твоя подруга появится.

Пока ты ждала, ты изо всех сил готовила свою улыбку. Само собой, она была притворной и, вероятно, не слишком убедительной, но ты надеялась, что атмосфера будет достаточно комфортной и во время разговора ты сможешь расслабиться.

Спустя две минуты ты получила сообщение, в котором было написано, что она почти здесь. Ты повернулась к двери, возможно, слишком возбуждённая в своём ожидании, и в тот же самый момент крик прокатился по помещению.

Ты оглянулась в сторону бара, откуда исходил шум, только чтобы обнаружить, что несколько мужчин держали барменов на прицеле. Как по команде, люди со всех сторон ресторана вскочили со своих мест и начали размахивать оружием, угрожая сотрудникам. Ты затряслась на месте, отчаянно потянувшись за телефоном, чтобы вовремя предупредить подругу и вызвать полицию.

— Ах, в этом нет необходимости, — кто-то усмехнулся. Голос был смутно знаком, в отличие от лица. Какой-то мужчина стоял напротив твоего столика, чинно улыбаясь. У него были волнистые каштановые волосы, карие глаза и маленькие тёмные брови. Он поднял руку в перчатке и поместил её поверх твоего телефона. — Жаль сообщать об этом, но Ваша подруга не придёт. Эта юная леди слишком боялась за свою безопасность, поэтому она не стала возражать и позволила нам использовать свой телефон, чтобы выманить Вас.