— Если ты сейчас же не прекратишь, то я закричу, — как можно строже выдавила из своего голосового модуля угрожающую фразу Сэй.
На это десептикон лишь ехидно усмехнулся, не страшась столь жалкой, сказанной в попытке запугать его фразы, слышимой от сердито выгнувшей надлинзовые щитки ботки.
— Ха! — был слышен шипящий смешок со стороны командующего, закрывающего своим шлемом от ее оптики свет, льющийся сверху на платформу. — Если хочешь, можешь попробовать, — вызывающе произнёс Старскрим, пошло поглядывая красной оптикой на смущённую, но в то же время пытающуюся держать себя в руках ботку. — Тебя всё равно никто не услышит. Хоть кричи, хоть не кричи — ты в моей власти!
От такой фразы ботка сконфузилась, но, через миг, сердито нахмурившись и тем самым показывая свою решимость, прикрыв оптику, собралась закричать во всё горло. Однако как только она издала малейший звук, холодные губы впились в её собственные страстным поцелуем, и крик фемки растворился — осталось лишь невнятное мычание. Сэй сморщилась от неприятных, проникающих вглубь ощущений и активно замотала головой, пытаясь прервать их со Старскримом поцелуй. Сикер с силой удерживал не покоряющуюся ему ботку, сминая её нежные губы в жадном поцелуе, а когда отпрянул, то, взглянув помутневшим от похоти взглядом на ошарашенную фемку, лукаво улыбнулся. Сэй, откашливаясь, отходила от неприятного ощущения, которое разошлось по всему её телу, обдавая мелкой дрожью стальной корпус.
— Тварь! — выкрикнула фембот, уставившись на хищно улыбающегося Старскрима, безрезультатно пытаясь освободить руки, чтобы наподдать ему. — Подонок! Не приближайся!
— Какая ты, однако, строптивая, — прошипел десептикон, кладя длинные заострённые пальцы на выгнутые грудные пластины фемки. Сэй ещё больше под ним задёргалась, надев на фейсплейт злобную маску, но с ужасом взирая на то, как дес начинает сминать её броню в своих жёстких объятьях. — Люблю холодных леди с огненным пылом.
— Смотри не обожгись, — автоботка, уставившись злобным взглядом, выплюнула едкую фразу в сторону скалящегося в ехидной усмешке меха.
Командующий лишь залился злобным смехом, разлетающимся по всему помещению и отражающимся глубоко внутри слухового модуля Сэй. Его руки стали медленно спускаться по корпусу фемки, идя по всем изгибам, задерживаясь на каждом участке голубой брони. Пройдясь по нагрудникам, затем по тонкой талии и бёдрам, манипуляторы остановились около паховой брони фембота. Сэй нервно сглотнула. Это движение уж точно не вызывало никаких хороших ассоциаций. Острые, как бритва, когти с характерным щелчком отстегнули паховую броню. Сэй сильно занервничала, что промелькнуло в её ярко светящейся оптике, и с силой сделала пару мощных рывков, пробуя освободиться от пут, связывающих её тело. Старскрим в это время, жестко фиксировав вырывающиеся конечности фемки, с металлическим щелчком отстегнул крышку своей интерфейс-панели.
Глаза ботки округлились от ужаса. Впервые она почувствовала страх, разъедающий её изнутри, загоняющий сознание в узкие рамки. Вот уж не думала Сэй, что она испытает подобное при таких обстоятельствах…
Старскрим, придерживая фемку одним манипулятором за правое плечо и прижав к платформе, другой вручную активировал коннектор и медленно вошёл в порт фемки. Сэй издала резкий стон, зажмуривая синюю оптику, откидывая голову назад и чуть выгибаясь, насколько ей это позволяло её положение. Не теряя даром времени, десептикон, окинув быстрым взглядом лежащую под собой заложницу и усмехнувшись, словно радуясь столь выгодному положению, стал увеличивать амплитуду движений — сначала медленно, привыкая к покоряемому им телу, а затем всё агрессивнее и настойчивее. Несмазанные сегменты порта глухо скрипели, нехотя поддаваясь грубым действиям Старскрима, отвергая инородное тело. Сэй, сжимая дентопластины, глухо стонала от резких, проникающих слишком глубоко движений Старскрима. Мысль о том, что её берут против собственной воли, терзала загруженный вертящимися вперемешку эмоциями процессор.
Движения становились всё настойчивее, или, скорее, наглее; коннектор резко проникал все глубже в системы фемки. Это сопровождалось возникающей время от времени острой болью, от которой фемка, не сдерживаясь, громко стонала, хоть и пыталась не выпустить из вокалайзера крик. Сумев изловчиться, Сэй, освободив правую ногу из цепкой хватки, стала колотить Старскрима коленом в область бока. Поза фембота была далеко не удобной для сильных атак на противника, и поэтому удары получались совсем слабыми и почти незаметными, оставляя после себя лишь еле видимые царапины на серебристой броне.
— Не-ет! — кричала через сдавленные стоны, упираясь затылком в металлическую платформу, фемка, пытавшаяся посильнее приложить коленом Старскрима. — Прекра-ати-ии! — в её голосе уже были заметны проскользающие нотки мольбы. Старскрим, похотливо ухмыляясь, не обращал внимание на жалобные мольбы фемботки, продолжая ускорять свои поступательные движения.
Отчаявшаяся Сэй после получасового истязания уже оставила бесполезные попытки хоть как-то навредить Старскриму и уже просто лежала на платформе, стоная и извиваясь в жёсткой хватке когтистых манипуляторов десептикона, терпя эту пытку и умоляя Праймуса о прекращении своих страданий. Через какой-то промежуток времени слуховые датчики фембота уловили далёкие, отдающие металлическим звоном лёгкой походки по железному полу корабля шаги. Сэй, неуклюже повернув голову в сторону запертой двери, с надеждой посмотрела на неё. Эти шаги она могла узнать где угодно. Терпеливо ожидая долгожданной встречи в тёмном, сыром карцере, она подолгу прислушивалась к раздающимся за пределами её камеры звукам и постепенно выучила этот монотонный скрежет стали о сталь…
— Нокаут, — еле слышимо прошептала полностью морально разбитая ботка, непрерывно вглядываясь в очертания замкнутой двери медотсека.
Старскрим резко остановил свои движения, тем самым вызвав ещё один глухой стон фемки, и мгновенно обернулся в сторону, куда был неподвижно уставлен взор синей оптики пленницы.
— Нокаут? — скривив от отвращения фейсплейт, прищурив нервно бегающую ярко-алую оптику, крылатый мех, выразительно выгнув надлинзовый щиток, решил поспешил удалиться. Вынув из тела ботки еще вибрирующий коннектор, искрящийся светящимися разрядами тока, командующий десептиконов быстро захлопнул стальную крышку своей интерфейс-панели, небрежно вытирая потёки прозрачной смазки по бокам, чтобы скрыть следы недавнего преступления. Затем, наклонившись почти вплотную к фейсплейту фемки, Старскрим, обхватив пальцами её скулы, шипяще произнёс, закрывая открытую паховую броню ботки:
— Никому ни слова, красотуля, — десептикон напоследок впился страстным поцелуем в чуть припухлые губы фемочки, после чего, оторвавшись от неё, столь же профессионально спрыгнул с платформы, как и забрался туда, выпуская Сэй из своей жесткой хватки, и направился в сторону выхода, за дверью которого уже были слышны отчётливые шаги.
Автоботка осталась лежать на платформе, прикованная наручниками. В её обезумевшей оптике читались страх, паника, смятение и ещё огромный список чувств, от которых она сейчас пребывала в шокированном состоянии. Её помутившийся взгляд смотрел в пустоту, вокалайзер отказал, а металлические звуки шагов растворялись в глухой тишине отсека, дальним громом отзываясь у неё в голове.
Старскрим, машинально нажав на панель управления, разблокировал запертую им дверь, размеренно, но в то же время быстро вышел из помещения и почти тут же столкнулся с чуть озадаченным таким внезапным появлением перед своим носом красным медиком, несущим в манипуляторах несколько кубов с энергоном. Небрежно оттолкнув меха со своего пути, аэрокоммандер поспешно направился в глубь тёмного коридора, не затрудняя себя объяснениями. Нокаут удивлённо повёл бровью, глядя вслед уходящему сикеру.
Постояв на месте пару секунд, медик, вспомнив, куда он направлялся и зачем, быстрым, заученным движением набрал код доступа на панели, открывая раздвигающиеся в разные стороны двери отсека. Шагнув в слабо освещаемое помещение, врач, придерживая в охапке кубы с синей, мерцающей голубоватым свечением жидкостью, поднял взгляд от пола и обвёл им всё помещение медицинской лаборатории. И ему сразу же бросилась в глаза неожиданная картина, от которой его узкие оптические щели округлились до формы блюдца, руки разжались и кубы, рухнув на пол, разбились вдребезги, окрашивая пол синим сиянием.
