— Ты кончаешь?

— Да. Правда самый яркий был именно в первый раз. Тогда он не мог удержать себя в руках. Сжимал сильнее, двигался резче, даже кусался. А на утро притащил букет белых лилий.

— Сейчас ты здесь, чтобы трахаться со мной или чтобы получить ревностный секс от него после?

— Я с тобой. Сейчас с тобой. И кто ещё ревнует? Ты можешь говорить что угодно, но член не обманешь.

— Умойся, кожу стянет. Возвращайся без белья и быстрее.

Три часа пролетают быстро, слишком быстро. Оскома сбита, но нет насыщения. Лилит осталась бы тут на неделю с перерывами только на сон и еду…

Она хочет оставить его запах не теле, но трёт кожу мочалкой так сильно, что есть риск снять верхний слой. Хочет оставить сперму внутри, но тщательно вымывается даже там. Наносит сильнопахнущий крем на лицо и надевает обычную одежду. Выходит, даже не думая о чувствах Рамлоу, коротко поцеловав его на прощание и ещё раз поблагодарив.

Джеймс ждёт её на террасе с лёгкой улыбкой. Помогает занести пакеты, разобрать их. Он видит странную зажатость, скованность движений, румянец, опущенный взгляд.

— Что-то случилось?

— Нет. Просто устала. Хочу принять душ, а потом приготовлю нам ужин. Хорошо? - она целует его в щеку и улыбается.

— Хочешь я помогу?

— Нет, Баки. Я сама, но спасибо.

Она закрывается на замок, чего раньше никогда не делала. Сбрасывает одежду и пристально осматривает тело. Рамлоу был аккуратен. Да он шлепал ягодицы до красноты, но она сошла, прикусывал кожу, но не до синяков, душил, но не оставил следов.

Слабость осталась незамеченной. Безнаказанность породила желание. Желание толкнуло на повторение и не один раз. В среднем, она встречается с командиром раз в 4-6 недель. Рамлоу хочет Лилит себе навсегда, но принимает её решение ничего не менять, чтобы не потерять даже эту крупицу удовольствия. Однако слишком надолго его не хватает. Брок предлагает ей работу, предлагает уехать вместе и они ссорятся.

— Чего ты добилась?! Живёшь с одним, трахаешься с другим! Не жизнь, а мечта. Лили, я прошу тебя, давай уедем. Тебя не ищут. Заработаем ещё и заляжем на самое дно. Будем вместе.

— Что будет с Баки? Я не могу так с ним поступить.

— Он взрослый мальчик, даже слишком. Тем более, что, судя по твоим словам, он почти полностью восстановился. Ждёшь, пока он сам уйдёт? Лучше самой пережить боль, чем причинить ему?

— Он и так перенес слишком много боли, не считаешь? Осталось немного времени, я чувствую. Скоро всё изменится.

— Я не хочу больше ждать. У меня есть работа и я уеду подальше от этого ебучего места. У тебя есть неделя на подумать. Точку сбора, дату и время отправлю смс.

— Суть работы?

— Месть.

— Кому?

— Тому, кто испоганил мне жизнь.

Она ничего не отвечает. Возвращается домой, как обычно после подобных встреч. Становится ласковой и нежной, тёплой и заботливой. Готовит завтраки, обеды и ужины. Всячески поддерживает и слушает. Отдаётся, как в последний раз. Уже не представляет на его месте никого другого. Любит его таким, какой он есть. А Джеймс быстро учится, всё больше понимает окружающий мир, его разность и многогранность. Ему нравится познавать новое и просто жить, как человек, а не машина. Нравится принимать решения и нести за них ответственность. Нравится быть с ней. Лилит была и остаётся его проводником. Сперва из мира крио в мир живых, теперь из мира Гидры в обычный, не такой злой и агрессивный.

Она даже не смотрит смс с координатами, чтобы не было искушения, просто удаляет его непрочитанным, выбирает Баки. Уже во второй раз.

Всё меняется в один из февральских дней. Олсен возвращается домой выпившей, хотя приехала на машине. Она не говорит, не плачет, не улыбается. Её лицо похоже на кукольное, без эмоций. Баки бросается к ней, забыв про тарелки, которые вынимал из посудомойки.

— Собирай манатки, тебе пора двигаться дальше, - выстреливает она, чуть заплетающимся языком, прежде, чем он успел подойти.

— Что? Что случилось? Лили, пожалуйста, говори со мной.

— Ты восстановился. Теперь настало время найти Роджерса, поговорить и жить, как нормальный человек.

— Но я хочу быть здесь, с тобой. Мне нравится тут. Мне хорошо.

— Я сплю с другим мужчиной, Джеймс. Уже давно. Слишком давно, чтобы можно было посчитать это ошибкой, - она не хочет этого говорить, но говорит. Ему нужно уйти. Ей нужно, чтобы он ушёл.

— С кем? - он сжимает челюсти и кулаки, будто сможет её ударить. Ей на секунду становится смешно.

— Рамлоу.

— Почему?

— Потому что он другой. Он трахает, как я люблю, знает моё тело лучше, чем свое собственное. А ты…слишком мягок. Давай, сделай хоть что-то. Скажи мне что-то! Я трахалась с ним, сосала его хуй, а потом, через пару часов, целовала тебя этими губами. Скажи что я шлюха, ударь меня, убей. Сделай что-то! - она кричит, плюется ядом и оседает, уперевшись спиной о входную дверь. А Барнс молчит, ему больно. Он не понимает причин, ведь до этого дня был уверен, что они почти семья. Молча поднимает её на руки и несёт в спальню, не обращая внимания на удары и слезы.

Раздевает, пристально осматривает, будто сможет найти подтверждение её словам, но тело чистое, как и вчера, как и каждый день.

— Скажи, что ты соврала. Скажи почему ты так поступила и мы поговорим нормально.

— Он не оставлял следов, потому что боялся, вдруг ты обезумеешь от ревности. Я говорила правду. Уходи.

— Я люблю тебя, Лили. Знаю, что не говорил этого, но мне нужно было время. Неужели я так сильно затянул с признанием? - он снова сводит брови к переносице, а она прикрывает глаза. Больно. Чертовски больно слышать такое и понимать, что натворила. Но пути назад нет, поэтому она вытирает слезы и говорит то, что уже однажды говорила Рамлоу.

— Я тебя не люблю. Я никого не люблю, кроме себя. Почему вы ищете во мне что-то хорошее? С тобой было хорошо, с Рамлоу тоже. Пока вы оба были удобными. Теперь нет. Хочу перемен.

— Ты врешь. Я вижу. Забыла, что я могу читать людей, как книгу?

— Да? Тогда читай. Я люблю, когда меня берут силой.

— Правда.

— Я люблю, когда на ягодицах кровоподтеки от шлепков.

— Правда.

— Я люблю, когда меня душат во время секса.

— Правда.

— Я могу кончить, если тяжёлая рука держит мой затылок, не позволяя отодвинуться, пока член глубоко в горле.

— Правда.

— Что из этого делал ты?

— Ничего.

— Как думаешь, кто так делал?

— Брок Рамлоу.

— Верно. А теперь читай самое главное. Я люблю его, - кажется с этими словами вышел и весь алкоголь, она трезва, как стеклышко. Он морщится, как от ударов шокера в прошлом.

— Правда, - отвечает сухо, с надрывом. Хорошо, что Баки не догадывается спросить о её чувствах к нему. Потому что ответ был бы таким же, а ей этого не нужно.

— Тебе пора в большой мир, детка. Ты встретишь там прекрасную женщину, которая сможет оценить тебя по достоинству. Я не смогла. Мне жаль.

Ей кажется, что он сейчас заплачет и хорошо бы этому не произойти, потому что тогда она тоже не удержится. Однако Барнс ожесточенно вытряхивает её из одежды. Что-то снимается легко, что-то разрывается с треском. Так же и со своими вещами. Он грубо втискивается меж бёдер и сильно, даже слишком, сдавливает шею. Олсен не сопротивляется. Какой в этом смысл? Более того, она наслаждается каждой минутой своего падения.

Вот сейчас можно сказать, что они трахаются, а не занимаются любовью, как всегда до этого. Он молчит, крепко стиснув зубы. Позы меняются по её желанию. Кожа усыпана засосами и следами укусов, ягодицы горят, как она и говорила. И это длится часами. Пока весь его гнев и обида не находят выход. Лилит лежит на боку, спиной к нему и тихо плачет. Нет, не от боли, от любви.

— Уходи.

— Я смогу простить тебя и делать так, как тебе нравится, если ты пообещаешь быть со мной. Только со мной.

— Слишком поздно. Я сделала выбор и пара качественных оргазмов его не изменят.