– Он немного занят, – усмехнулась незнакомка, глумливо хохотнув. – Может, ты, великий и могучий Люциус, хочешь закончить то, что не смог твой ручной громила? – провокационно поинтересовалась она.

– Открой свое лицо, – потребовал Люциус более заинтересованно, внезапно успокоившись.

– Зачем? – поинтересовалась незнакомка с детской непосредственностью в голосе.

– Хочу знать своего врага в лицо, – прищурился он.

– Не думаю, что стану это делать, – сложила она руки на груди. – Хочешь увидеть мое лицо – заслужи это, – протянула она насмешливо.

– Я отдал приказ! – вновь начал злиться император.

– На который я чхать хотела, – глумливо заметила незнакомка, после чего раздался пораженный вздох всех зрителей. Затем послышался ропот на неверную и откровенные оскорбления, которые фигура в балахоне пропускала мимо ушей, замерев в неподвижной позе. – Я слышала, что ты зарекомендовал себя как непобедимый воин. Что нет никого более страшного в бою, чем великий и ужасный Люциус Варен – Император Идизии. Неужели это была только ложь? – провокационно пропела она нежным голоском, который отдавался мурашками по моей коже, от скрытой в нем Силы. Кажется, я нашел то, что искал в этом мире.

– Ты смеешь сомневаться? – яростно прищурился император. Я готов был поклясться, что из-под глухого капюшона девушки послышался очередной короткий смешок, прежде чем она громко произнесла:

– При всех этих слухах, я не помню ни одного подтверждения. Не уверена, что ты помнишь, как держать в руках что-то тяжелее своего кубка с выпивкой. Быть может, твоя слава только слухами и является? Не ты ли их распускаешь? – спросила она, склонив голову к плечу, а после издевательски засмеялась, от того, как перекосилось лицо императора в бешенстве.

– Ты ответишь за свои слова! – пообещал он голосом, который впечатлил даже меня, но не странную женщину в балахоне.

– Так иди и попробуй заставить, – сказала она, резко оборвав смех.

Император отбросил в сторону кубок с вином, что держал в руках, поднялся во весь свой немалый рост, расправил могучие плечи, немногим уже, чем у своего пострадавшего фаворита, которого слуги спешно уносили с арены. Красуясь, либо же не желая терять времени на лестницу, мужчина спрыгнул со своей ложи и, ловко перевернувшись в воздухе и выхватив налету парные клинки, оказался недалеко от девчонки. Она иронично поаплодировала, показав маленькие ладошки и хрупкие запястья, что заставило императора лишь яростнее прищуриться. Я же пытался сообразить, чего девчонка добивается своим вызывающим поведением. Насколько бы сильна и ловка она ни была – если ее не убьет император, про кого ходила вполне правдивая молва, то это сделают многочисленные стражники, по одному лишь щелчку пальцев.

– Готовься молить о пощаде, – обступая девушку по кругу, произнес Люциус, поигрывая своим оружием.

– Я так не думаю, – коротко мотнула она головой, а в голосе послышалось снисхождение. – Предлагаю пари.

– Что?! – рявкнул мужчина, на секунду растерявшись.

– Пари, – любезно повторила она, пожав узкими плечиками. – Если я смогу тебя обезоружить за две минуты боя, ты выполняешь мое желание.

Мужчина глумливо засмеялся, и его поддержал почти весь стадион.

– А если у тебя не получится?

– Я открою свое лицо, – хохотнула она. – Как тебе условия?

Раздался взрыв хохота, который девушка спокойно переждала.

– Ну, так что? – поторопила она.

– Хорошо, девка, – кивнул император, виртуозно поиграв своим клинком, со свистом распарывающим воздух. – Если ты веришь, что это возможно, почему бы не испытать судьбу? Вот только твое лицо я увижу раньше, пока ты будешь подыхать.

– Так даже веселее, – беззаботно отозвалась она. – Приступим! – задорно произнесла девушка, а после неожиданно сорвалась с места, разогналась, направляясь прямо на острия клинков императора, но в последний момент упала на колени, пропустив смертоносное оружие над собой и затормозив за спиной противника.

Я нахмурился. Девчонка была нужна живой. Если это она, а я уверен, что именно она мне нужна, то ее смерть станет досадной неприятностью. Но, почувствовав интерес впервые за многие годы, не смог отказать себе в удовольствии. В конечном итоге, от ее смерти я только выиграю. Меньше хлопот с очередным «прыгуном». Все же, грех не убедиться в том, на что способна девчонка, после таких голословных заявлений. Либо она так хороша, как думает и победит, а значит, не умрет прежде, чем я доберусь до нее. Либо она зарвавшаяся пустышка, от которой толку будет мало. А значит, и о ее смерти переживать не стоит.

Оказавшись за спиной императора, гибкая фигура подпрыгнула, избегая подножки, сделала сальте и приземлилась на грудь мужчины. Не успел он достать ее клинком, как она, коротко ударив противника по уху, уже отпрыгнула в сторону. Приземлилась на песок, но уже в следующее мгновение поднырнула под рукой у императора и, повернувшись на одной ноге, ударила мужчину по лицу. Для такого, как Люциус, удар не был серьезным, но девушка не останавливалась. Она крутилась как заведенная, выбрасывая поочередно то руку, то ногу, не давая мужчине сконцентрироваться. Она мастерски уходила от ударов клинков, и вновь наносила свои.

Взревев, Люциус дернулся, взмахнув рукой и зацепив девчонку кулаком. Все зрители привстали с мест, стоило ей упасть. Из глубины капюшона потекла кровь, которую девчонка сплюнула на влажный песок и быстро поднялась. Но не успела. К ней уже приблизился император, ударив в грудь ногой, отчего она кубарем покатилась по арене. Она не предпринимала попыток подняться, теперь только уворачивалась и откатывалась от ударов ногами и сабель. Толпа бесновалась, скандируя имя своего правителя с требованием смерти девки. К тому моменту, фигура в балахоне получила еще несколько ударов и болезненно застонала, замерев на месте. Мужчина остановился над ней и занес клинок. Но уже в следующую секунду, девушка изловчилась, подпрыгнула, выбивая из рук мужчины один из клинков, а после пригнулась, избегая удара второй сабли, но лишь для того, чтобы запрыгнуть на мужчину, обвить его талию ногами и прижаться к губам императора в поцелуе, во вновь образовавшейся тишине.

Пораженный император замер, но уже через секунду, внезапно ответил на поцелуй, положив ладонь на затылок девушки, стаскивая капюшон и отрывая лимийку – представительницу вражеской страны с характерной белой шевелюрой и смуглым, скуластым лицом. Шокированный ропот пронесся по рядам, а на арену вышли стражники, пока император Идизии увлеченно целовался со своим врагом на глазах у тысяч своих подданных.

Я же недоверчиво прищурился, так как был готов увидеть кого угодно, но не представителя этого мира. По моим данным, у них нет тех способностей, что могли бы меня заинтересовать.

Пока я размышлял над тем, не ошибся ли я в своих суждениях, девушка открыла веки, блеснув неожиданно необычными глазами двух цветов: один насыщенно серого оттенка, а второй абсолютно черного. Она отстранилась и улыбнулась широкой окровавленной улыбкой, растягивая разбитые губы в восторженном оскале.

– Я победила, – пропела она, обратив внимание обескураженного императора и всех зрителей на то, что второй его клинок был в ее руках. И сейчас его острие упиралось в ребра Люциуса. Я приготовился к тому, что она воспользуется случаем и убьет заклятого врага своего народа, но девушка медлила. – Что там насчет желания? – сверкнула она хитрой улыбкой, но уже через секунду падала на мокрый от крови песок, оглушенная мощным ударом одного из стражников императора.

Люциус тяжело вздохнул, рассматривая поразительно красивую девушку у своих ног. По логике вещей и своему обыкновению, он должен был отдать приказ убить. Но приказа не последовало. Вместо этого он отбросил стражника, что уже готовился лишить бессознательную девушку жизни, и с предупреждением посмотрел на остальных, отстраняя их от тела девчонки.