Пролог.

Любить глубоко – это значит забыть о себе. Ж. Руссо.

***

Неотложка быстро доставила нас в больницу, там нас уже ждали врачи и отец Тео, кто-то из неотложки крикнул, – "сильный ушиб головы". Врач раскрыла ему зрачки и сказала:

– Быстро в операционную.

Я вся в крови, но боли я не чувствую, врачи предлагали меня осмотреть. Все мои мысли лишь о нем, не могу отойти далеко. Я отдала бы все на свете, лишь бы он выжил, лишь бы все было хорошо.

Я вспоминаю все что случилось, слезы капают из моих глаз. Мой бедный Тео, я и вправду погубила его, сползаю по стене на пол и обнимаю колени руками. Помню первый день нашего знакомства, как мы друг друга возненавидели, наши идиотские характеры столкнулись в сопротивление, но каждый раз, находясь наедине, мы оживали, мы чувствовали что-то новое, пламя нас поглощало. Но гордость была слишком высока, чтобы признать, что мы уже никогда не сможем жить друг без друга. В наших отношениях было много проблем и скандалов, но благодаря любви мы все преодолели вместе. Мы открылись друг другу, не смотря на то каким сложным это казалось.

Встаю с пола и смотрю в окно операционной и не могу отвести взгляд. Так все закончится просто не может, он не имеет права меня взять и оставить здесь одну. Мы всегда возвращались к друг другу, где бы не находились. Тео тот, кто излечил мое сердце, разбивая его вновь и вновь, но я всегда знала, что он один способен излечить заново.

Его русые волосы, глаза цвета неба, улыбка с ямочками на щеках свели меня с ума. Божественное смуглое тело. Его сердце принадлежало только мне одной, и всегда будет принадлежать лишь мне.

Отец Тео сидит на стуле закрыв лицо руками, он плачет. Я даже смотреть на него не могу, это все моя вина.

– Майя, – тихонько кто-то позвал меня. Это Мелисса, – все будет хорошо, слышишь?

Я лишь киваю в ответ, а слезы катятся из глаз.

– Почему именно с нами, почему? – рыдая ей в плечо, стону я.

–Верь в него, он вернётся к тебе, – положив руку мне на плечо, сквозь слезы прошептал его отец.

– Это я виновата во всем.

– Нет, вовсе нет – шептал его отец.

Мелисса крепче прижимала меня к себе.

– Как он? – раздался испуганный голос Ника.

– В операционной – еле слышно произнесла Мелисса. Мне даже не надо смотреть Нику в глаза, чтобы понять, что он плачет.

И вдруг я слышу этот долгий звук аппаратуры, и врач смотрит прямо на меня. Я понимаю, что сердце остановилось, врач готовится озвучить время смерти…

– Нет, нет, нет – кричу я сквозь дверь, распахиваю ее и подбегаю к нему. Меня пытаются оттащить, но врач показывает, чтобы оставили.

Тео лежит на столе, такой красивый. Я не могу, не могу снова потерять его, не могу отпустить его навсегда.

– Тео, вернись, пожалуйста вернись! – Я не слышала ничего вокруг, я лишь хотела снова увидеть его глаза, и как он мне улыбается. Чтобы мы снова мечтали о свадьбе и спорили на кого будут похожи наши дети. Наша любовь настолько сильна, что даже смерть не сможет ее остановить.

Боль пронзала сердце насквозь, затаив дыхание, я вновь и вновь повторяла его имя, умоляя вернуться ко мне, сердце медленно билось, сжимаясь от каждого удара.

Перед глазами пролетало все, все что произошло, начиная с момента как мы впервые встретились…

Глава 1

Сижу смотрю в окно самолёта, и моя голова разрывается на части, как же меня угораздило так вляпаться. Мой отец везёт меня в Америку на учебу. Вроде бы многие радовались бы, но не я. После последних событий он не может меня простить, он просто презирает меня, ох, если бы папа только знал правду, но теперь я никому ничего не расскажу. Начну новую жизнь в другой стране. Может я сбегаю, а может мне действительно нужно сменить обстановку, да я ещё та заноза в заднице, но я человек, а теперь все наше окружение думает, что я монстр, которая чуть не погубила бедного мальчика.

Мой отец Александр Соколовский, один из богатейших мужчин России, к тому же холост. Выглядит он безупречно, шикарный костюм и дорогие часы, всегда до блеска начищенная обувь, на висках с годами появилась лёгкая седина. Серьёзных отношений он не заводит, говорит, что и так его все устраивает. Что касается моей мамы, то она исчезла из нашей жизни, когда мне было примерно три года. В то время отец был беден, работал на обычной работе и получал среднюю зарплату, но маме было мало, поэтому в определённый момент собрала вещи и отправилась к богатому возлюбленному. Я её даже не помню. Не уже ли она никогда не хотела увидеть своего ребёнка? Теперь и мне не интересно. Я выросла без неё, у меня была прекрасная няня, которая была очень добра ко мне. У моей лучшей подруги замечательная мама, она и ко мне относилась, как к своей родной дочери. Это идеальный образ матери для меня, так что пример для подражания у меня все-таки есть.

Резкий вздох папы отвлекает меня, и я перевожу на него взгляд, к нам приближается стюардесса. Молоденькая во вкусе отца: длинные ноги и белобрысые волосы. Юбка чуть ли не открывает вид на трусики, хотя если она нагнется, готова поспорить мы их увидим, если она вообще их надела. Без них ей было бы гораздо проще раздвинуть свои ноги, никаких лишних усилий. Представляю эту картину, тошнота одолевает меня.

– Что-нибудь желаете? -спрашивает она своим писклявым голоском и ещё строит ему глазки, так и выдрала бы ей все пакли. Он с дочерью, дура, а ты пытаешься клеится, проносится в моей голове.

– Майя? – спрашивает отец.

– Ну виски же ты мне не возьмёшь, поэтому спасибо откажусь от всего остального. Или возьмёшь? – отец хмурится и бросает на меня испепеляющий взгляд. Ну ладно, должна же я была попытаться вывести его из себя.

Втыкаю наушники в уши и включаю песню "Миллион алых роз" в исполнение Егора Крида. Недавно, именно под неё я ставила свой номер, теперь о России одни лишь воспоминания. Ближайшие четыре года я не вернусь, даже на каникулы, что огорчает меня, а может быть даже раздражает, но так я буду в безопасности, спрятана от лишних глаз. Все что осталось в прошлом, должно там и оставаться, только вот закрывая глаза и погружаясь в темноту, я всегда встречаю пару ледяных глаз, которые вытянули всю мою душу.

Прежде чем сесть в самолёт, я очень сильно напилась, ведь моя поездка была для меня полнейшим сюрпризом. Папа вломился ко мне в комнату и начал собирать мои вещи, сказав, что я уезжаю и теперь буду жить в другой стране, до тех пор, пока не стану нормальным человеком. Папа собрал все мои чемоданы, а я находилась в домашних спортивных штанах и такой же бесформенной толстовке. Почти сутки без душа и в этой жуткой одежде, сделали из меня человека, ну виски конечно внесло особый вклад. Ухмыляюсь про себя и закрываю свои глаза.

Мне не хотелось уезжать из-за Насти- моей лучшей подруги, именно с ней нас свела судьба чуть ли не с детства, мы всегда были рядом, но даже она не заметила изменений во мне которые привели к неизбежному, потому что была влюблена в своего парня. Мне определенно будет не хватать длинных ночных разговоров с ней, наших безумных танцев в общественных местах, да хорошие были времена. Однажды вечером мы сидели у меня в комнате, решили выпить пива, а все закончилось показом мод и бурными танцами на моей кровати. Папа зашёл проведать нас, мы его даже не заметили, зато услышали его громкий ржач.

***

По прибытию в аэропорт мы прождали час свой багаж, затем сели в машину и выехали в сторону кампуса. Слишком долго я была запуганной, и чтобы не показывать свой страх, делала всякие глупости, но он точно ощущал, как трясутся мои коленки, и как гаснет огонёк в моих глазах. Пора начинать все сначала, ведь теперь он слишком далеко. Только вот он успел внести, темноту в мой мир, окутал тёмным дымом мой светлый мир.

Я с самого детства занималась танцами, они- моя стихия. В них я выплескиваю эмоции и в каждое движение вкладываю душу. Мое счастье заключается в том, что папа хоть и зол на меня, но позволил мне учится на хореографа. Он всегда знал про мою мечту, каждое мое выступление папа был рядом и поддерживал меня, откладывая все свои дела. Все это рухнуло в один момент, мы стали чужими людьми, он считает меня конченной наркоманкой и алкоголичкой. Ну и пусть, я попыталась рассказать правду, жаль он не попытался даже выслушать, и я закрылась. Нет, я не замкнулась в себе, но я разучилась доверять и открывать свою душу на распашку.