Он накрыл мои губы в долгом и страстном поцелуе, от которого я потеряла дыхание.

У мужчины светились глаза, когда он от меня отстранился.

— Привет, — только и пробормотал он.

— Привет, — ответила я, кончиками пальцев поглаживая его мягкую бороду. Он закрыл глаза, наслаждаясь моим нежным прикосновением.

Наблюдая за ним, я вновь убедилась, что за его поведением не может скрываться страшного секрета. Чувства Филиппо ко мне были искренними, я это ощущала.

Он открыл глаза и посмотрел на меня восторженно.

— Как приятно тебя видеть! Сегодня мне до чёртиков тебя не хватало.

Я улыбнулась ему.

— Тебя тоже.

Он прикоснулся в быстром поцелуе, затем отстранился и взял меня за руку.

— Давай, пошли.

На улице я позволила ему меня направлять. Мы шли по улице Республика и оказались в историческом центре, образованном узкими кварталами, старыми зданиями и мощёными улицами.

Филиппо меня прижимал в крепком объятии. Через несколько метров мы добрались до небольшой таверны в самом историческом центре, рядом с Пармским собором и Баптистерием. Ранее я слышала об этом заведении, но никогда его не посещала. Таверна была известна своими мясными блюдами и, прежде всего из конины, которая здесь, в Парме, является одним из самых любимых блюд в нашей кухне. Ещё в ней славились мясное ассорти и первые блюда.

Едва мы вошли, мне сразу понравилась атмосфера в зале: маленький, уютный и простой. Деревянная мебель дарила тепло, а дружелюбие владельцев было уникальным.

Мы съели с аппетитом закуску из колбас и три вида тортеллини. Я была вынуждена отказаться от второго, но Филиппо нет. Он всегда обладал большим аппетитом, это я заметила (и касаемо не только еды).

При мысли о ночи, которую с ним провела, и той, что меня ожидала, я сдержала улыбку и слегка покраснела, чувствуя себя уже возбуждённой и охваченной желанием оказаться в его объятьях, кожа к коже.

— Итак, ты говорила, что сегодня встречалась со своими? — внезапно спросил Филиппо, доедая заказанное им филе.

Его вопрос заставил меня ненадолго оставить свои греховные мысли.

— Да, я позвонила им утром и спросила, можем ли мы встретиться сегодня, а не завтра, как обычно, в воскресенье.

— С чего вдруг? — Довольный, он посмотрел на меня с любопытством. Филиппо уже знал ответ, но хотел услышать его из моих уст.

— Потому что завтра я обещала быть только твоей... или ты уже забыл? — пробормотала я, надув губы и делая вид, что обиделась.

— Конечно, нет, — от его низкого голоса потянуло внизу живота, а бесстыжее выражение на лице Филиппо давало ясно понять, что случиться в ближайшее время. Я поёрзала в кресле, он улыбнулся.

— Вижу, тебе не терпится, Сара.

Я почувствовала, как вспыхнули мои щёки.

Но, чёрт возьми, как он это делал?

— Не волнуйся, скоро я буду внутри тебя, — негромко произнёс Филиппо, заставляя меня вспомнить тёмную комнату, где мы встречались.

Тон его голоса звучал как в клубе: едва слышный шёпот. Что он пытался заставить меня понять?

Если это означало: Филиппо знал о том, что той женщиной в маске, с которой он встречался в комнате, была я, то значит, он хотел меня... это означало, что не всё было лишь ложью, а возможно...

— Эй, Сара... — Филиппо взял в свою мою руку, и я вынырнула из мыслей, вновь возвращая к нему внимание. — Оставайся со мной, прошу тебя. Я здесь, с тобой, и не хочу оказаться где-то ещё. Не уходи и ты, пожалуйста.

Я улыбнулась ему, поглаживая его ладонь подушечкой большого пальца. У меня было ощущение, что Филиппо на самом деле меня любит. Не сомневалась в этом. Но между нами стояло слишком много недосказанного.

Слишком много секретов...

— Эй,— Филиппо снова привлёк моё внимание, — что происходит?

— Ничего, правда. — Я покачала головой и пожала его руку, чтобы успокоить.

— Ты уверена?

— Да, — солгала я.

Всего несколько минут назад я мысленно указывала на него пальцем и обвиняла во лжи.

Но только что сама это сделала.

* * *

Я открываю глаза, меня и мою женщину ожидает прекрасное воскресенье. Наконец, мы будем вместе под солнечным светом в течение целого дня. Потягиваюсь на кровати, «её» кровати.

Да, потому что прошлой ночью, после ужина мы поздно вернулись домой и остановились непосредственно у неё, не в силах сдерживать желание, которое испытывали друг к другу.

Я морщусь, когда оборачиваюсь и смотрю на пустую подушку по соседству.

Ненавижу просыпаться в пустой постели, особенно после ночи, подобной той, что мы провели. Нет, это нехорошо, и Сара, моя прекрасная Сара, должна понимать. Я встаю с кровати и выхожу из комнаты совершенно обнажённый, гордясь нехилым утренним стояком.

Я ищу её взглядом и нахожу на кухне, сосредоточенной на приготовлении завтрака. Она уже положила на поднос несколько тостов, масло и варенье. Замечаю также два стакана, наполненных апельсиновым соком. Я слегка наклоняю голову набок, чтобы посмотреть на неё, пока Сара возится с кофемашиной. На ней одна из тех, очень больших футболок, которые я видел на ней целый год, когда Сара выходила на балкон, если позволяла погода, особенно летом. А под ними она ничего не одевала, полагая, что я не замечаю.

Наивная.

Мой взгляд пробегает лаская её бёдра и слегка обнажившиеся округлые ягодицы.

Я жадно улыбаюсь.

Подкрадываюсь бесшумными шагами и приближаюсь к ней со спины.

— Доброе утро, — говорю я ей на ушко, отчего она подпрыгивает.

— Филиппо, ты меня напугал до чёртиков! — Она пытается развернуться, но я останавливаю её, удерживая за плечи. — Что происходит? — спрашивает она удивлённая моим настроем.

— Происходит то женщина, что ты — ненормальная. И думаю, что я уже говорил тебе об этом.

Я беру Сару за плечи, подталкиваю к кухонной столешнице, и наклоняю вперёд. Задираю край её футболки, чтобы полюбоваться задницей — красивой и обнажённой.

— Каждую ночь, когда ты появлялась на террасе, одетая только в свои красивые футболки... ты думала, что я не замечал, а?

— Боже мой...