Я осталась сидеть там, за постоянным столиком, постоянного бара, на всё той же площади...

Не то чтобы возражала против умиротворённой, спокойной и весёлой атмосферы, которой там можно было дышать, просто...

Только, возможно, пришло время что-то изменить в моей жизни, и небольшой поворот являлся именно тем, в чём я нуждалась.

* * *

Наконец, настал вечер пятницы, и я до сих пор не могла выбросить из головы слова Виолы.

«Только прекрасные вещи...»

Мы больше не касались этого аргумента, но, как древесный червь, эти три слова продолжали грызть мои мысли и мечты, прорывая трещину, в исцелении которой я чувствовала необходимость. Также я попыталась найти клуб Мануэля в интернете, но безрезультатно.

Я абсолютно ничего не смогла найти.

За прошедшие несколько дней я неоднократно переходила от состояния эйфории к чувству паники. В пятницу же я меняла идею и настроение несколько раз в течение дня.

В данный момент я снова была настроена скептически и фыркнула.

— Только прекрасные вещи, — повторила вновь.

Что знала Виола о том, какие вещи мне нравились?

Я покачала головой, придирчиво осматривая в зеркало себя и мою одежду.

Интересно, правильно ли я оделась.

Я выбрала топ глубокого, синего как ночь цвета, который оставлял открытыми плечи, и короткую юбку с кривым срезом, подобрав к ним невероятную шаль, чтобы защитить себя от прохладного ночного воздуха. На ноги я одела тёмно-красные лодочки на двенадцатисантиметровых каблуках и ни сантиметром меньше.

Я посмотрела на своё лицо: голубые глаза сияли несмотря на то, что нанесла только тонкую чёрную линию подводки для глаз, а тушь удлинила мои ресницы, делая их сексуальными. Как последний штрих, я нанесла с большой тщательностью красную помаду.

Ещё раз, внимательно осмотрев себя с головы до ног, увидела, что результат был не только удовлетворительным. Напротив, я даже осталась довольна. Только факт незнания того, с чем столкнусь, вызывал у меня странное возбуждение.

Посмотрев на часы, я поняла, что до приезда Виолы ещё оставалось время, и если останусь и дальше рассматривать себя в зеркало, мои нервы рухнут. Я решила немного снять напряжение, выкурив сигарету. Сняла туфли, взяла пачку сигарет и прикурила одну, а затем босиком направилась к террасе.

Я удивилась, когда, оказавшись снаружи, сразу заметила мужчину, которого я никогда раньше не видела. Он стоял, опираясь на перила балкона Филиппо.

Это был весьма красивый блондин, с подстриженными особым образом волосами: выбритые по бокам, и длинные, взлохмаченные сверху. Бритая часть стрижки отделялась от взъерошенной, одной совершенной линией – произведение искусства, достойное настоящего художника.

Я наблюдала, как он смотрит на небо, покрытое мерцающими звёздами, поглощённый своими мыслями.

Неожиданно вышел смеющийся Филиппо. Не заметив моего присутствия, он подошёл к незнакомцу сзади, обнял его за шею и заставил наклониться вбок, чтобы пальцами почесать тому голову.

— Фил, остановись! — пронзительным голосом ответил незнакомец. Наклоняясь, он льнул к мускулистой руке моего соседа, в попытке вырваться на свободу.

— И даже не подумаю. Попытайся сказать вновь, что я не очень хорошо подстриг твои волосы и увидишь, что с тобой случится!

— О, это всё, что мне нужно! — акцент юноши был явно женоподобным, не оставляя мне много сомнений об их отношениях. Именно в этот момент Филиппо поднял глаза и увидел меня.

Он оставил молодого человека и начал восторженно меня изучать.

— Сара... привет, — сосед осмотрел меня с ног до головы. — Мои комплименты, ты...

— Комплименты и на этом всё? — Блондин приблизился, явно взволнованный. — Ты прекрасна, дорогая, не слушай его. Он очень хороший парикмахер, а также мой учитель и наставник... но Филиппо ничего не понимает в отношении женщин. Приятно познакомиться, я Патрик.

Слегка прислонившись к перилам балкона, он протянул руку, и я поспешила её пожать.

— Привет, Патрик, я Сара, — ответила с тёплой улыбкой.

— Знаменитая Сара, соседка! — Патрик взял Филиппо за руку, притягивая ближе к себе. — Фил мне рассказывал о тебе, я знаю, что с недавних пор ты свободна... Готовишься к ночи безумств? Правильно делаешь, — сказал он, переходя все границы.

Я поморщилась. Не понимая — от удовольствия только что полученного комплимента или беспокойства о том, что Филиппо говорил обо мне с тем, кто, вероятно, был его бойфрендом, но при этом ничего не рассказывал мне о нём.

Но, подумав об этом и о том типе отношений, которые возникли между мной и Филиппо, отсутствие подобных откровений было нормально. В то время как становилось ясно, что они делились происходящим в их жизни, и, видимо, действительно являлись парой. Вообще-то, такая фамильярность являлась прямой демонстрацией близких отношений. Поэтому ощущение дискомфорта растворилось как бесполезное облако.

С другой стороны, мы даже не говорили открыто о том, что он гей... Возможно, он не чувствовал себя готовым.

Я была достаточно уверена в том, что так или иначе, Филиппо не сделал это намеренно.

— Да, я готова к ночи безумств, — ответила я весело обоим. — И благодарю тебя за комплименты. — Я скрестила на груди руки и подняла подбородок. — Хотите увидеть туфли?

— О да! — Патрик подпрыгнул, как ребёнок, хлопая в ладоши.

Я видела, как Филиппо закатил глаза, когда направилась внутрь, чтобы взять мои офигенные стилеты.

Быстро вернулась с красными туфлями в руке, которые были встречены овациями со стороны обоих.

— Дай нам их посмотреть, — попросил Патрик. Я в ужасе передала их с балкона, опасаясь того, что лодочки упадут в пустоту.

Патрик попытался их примерить, но мой сороковой размер не подходил его сорок второму.

Не говоря уже о сорок четвёртом Филиппо.

Я рассмеялась вместе с ними и когда они вернули мне туфли, одела их, чтобы показать себя во всём великолепии, получая аплодисменты и ободрительный свист.

— Звонят в твой домофон, — сказал Филиппо, который услышал мой звонок.

— Приехала Виола! — ответила готовая к вечеру. — Ребята, мне пора уходить.

— Иди, иди! Наслаждайся, — сказали они хором.

Я быстро попрощалась с ними и побежала, чтобы ответить своей подруге, с бьющимся в горле сердцем от мыслей о том, что ожидает меня этим вечером.