Гас сумела увериться в этом, приподняв предмет, чтобы заглянуть под него. Ведь она должна была удостовериться, что там нет укусов.

Джек привстал, опираясь на локти, и внимательна оглядел свое тело.

- Что ты натворила? - В изумлении он смотрел на свою наготу, затем перевел взгляд на нее. - Ты меня трогала?

"Совсем нет", - рассмеялась она про себя, наслаждаясь картиной воображаемого преступления. Откровенно говоря, спущенные джинсы делали его похожим на ковбойского Ромео, пойманного в самый неподходящий момент.

- Не преувеличивай, - успокоила она его. - Просто я искала укусы, о которых ты столько кричал.

- И где же ты их нашла? - опять прищурился он.

- Нигде. Их нет, ни одного. Можешь мне поверить. Я даже перевернула тебя и проверила твои половинки.

Она смутила его: его лицо стало красным, или, скорее, ярко-розовым. Как тот лак, остатки которого еще можно было обнаружить на ее ногтях. Она была приятно изумлена, что такая личность не потеряла способности конфузиться. К тому же это подтверждало ее теорию о наличии у него проблем в интимной области. Бедный наивный мальчик. Он умеет краснеть. Возможно, ей следует помочь ему с его проблемами.

- Но ведь ты сказала, что что-то нашла, - настаивал Джек. - Я сам слышал.

- Я нашла несколько порезов у тебя на ногах, один очень красный и распухший. - Она показала на воспалившуюся царапину на его голени и легонько обвела ее пальцем, заметив при этим, что он отодвинулся. Боже мой, какой же он недотрога!

- Смотри, это вот здесь, - повторила она и снова показала пальцем на ранку, чтобы увидеть его реакцию. - Сначала я подумала, что это укус, но когда промыла его, увидела, что это просто царапина. Наверное, ты оцарапался, когда провалился под пол.

- Нет, это змея, - упрямо повторил он. - Я точно знаю.

- Она укусила твой ботинок. Дважды. Если хочешь, я тебе покажу, предложила Гас.

Ботинки стояли рядом со столом, словно ожидая, что их хозяин, встав утром, наденет их, поцелует свою маленькую женушку и отправится на работу. Маленькая женушка не бездельничала, а занималась хозяйством, пока он путешествовал в стране грез.

- Тогда почему я отключился?" - спросил Джек.

- Возможно, ты ударился обо что-то затылком, когда провалился в яму, и у тебя случилось небольшое сотрясение мозга.

- Ты говоришь, небольшое сотрясение мозга? Кто бы подумал, что ты доктор! Послушай, что ты делаешь?

Он попытался оттолкнуть ее, когда она склонилась над ним и коснулась его головы, но Гас не собиралась отступать.

- Я должна проверить, не ошиблась ли я. Если у тебя сотрясение, то где-то должна быть шишка.

- - Может, заодно посмотришь и мои глаза? - предложил он.

- Зачем? - удивилась она.

- Чтобы увидеть, не расширены ли зрачки.

Она нахмурилась:

- Хорошо. Я займусь этим, как только найду шишку Джек готов был сжечь ее взглядом, а вместе с ней и лачугу, но Гас оставалась равнодушно-отрешенной. Она полностью вошла в роль матери Терезы и нацелилась на перевоспитание и спасение недостойного грешника. Сначала она погладила его влажный горячий лоб, затем ее пальцы проникли в волосы.

- Вот так, - приговаривала она, легкими движениями массируя его голову, отчего приятная истома охватила сначала его грудь и руки, а потом разлилась по всему телу.

Ему хотелось закрыть глаза. Ему хотелось совсем расслабиться. "Гас, девочка, зачем ты меня дразнишь? Зачем терзаешь?" - готов был спросить он.

- Ну как, нашла шишку? - вместо этого проворчал Джек.

- Я уверена, что она где-то здесь. Господи, какие у тебя чудесные густые волосы... И совсем нет седых. Похоже, ты не слишком много волнуешься, правда?

Ей бы очень хотелось узнать, что волнует его в данный момент.

Каким удовольствием было ее прикосновение . А ведь могло быть иначе: легкие движения ее рук могли бы действовать ему на нервы. Так нет же, он, напротив, чувствовал себя наверху блаженства, что в данных обстоятельствах было совсем некстати. Возможно, какой-нибудь другой мужчина мог позволить себе это райское блаженство, возможно, кто-то другой счел бы Гас неотразимой, когда она вот так осыпает его ласками и воркует над ним. Особенно если он окончательно разнежился и его клонит ко сну...

Джек поспешно открыл глаза. Может быть, он и разнежился, но все-таки заметил, как участился его пульс и жар охватывает тело.

- Ага, вот здесь у тебя небольшая шишка... Ты чувствуешь?

Он чувствовал только, как ее пальцы ворошили волосы у него на затылке. Наверное, у него действительно было сотрясение мозга, и этим объяснялось то, что он теряет контроль над своим телом. В его рациональном уме произошло короткое замыкание, и животные инстинкты подчинили себе доску приборов.

- Может, мне осмотреть шею и грудь? - предложила Гас.

- Нет, там все в порядке...

Как будто он мог ее остановить. Да ее бы не остановил и бульдозер. Ее пальцы уже заскользили вниз к ушам, по пути ероша его короткую армейскую стрижку, ощупали ушные раковины и задержались, поглаживая, на мочках. Джеку почудилось, что в него ударила молния.

- Ox, - простонал он.

Она заглянула ему в лицо:

- Я делаю тебе больно?

"Больше, чем ты себе представляешь", - сказал он про себя.

Он схватил ее за руки и удержал, чтобы на расстоянии охладить ее пыл своим взглядом, и тут же понял, что совершил ошибку. Чутье говорило ему, что" не следует смотреть ей в глаза и вообще лучше не смотреть на нее, и чутье его не обмануло.

Такие глаза, как у нее, наверное, век назад смотрели из-под шелковой чадры где-нибудь в восточном гареме. Трудно было точно определить их цвет. Скорее всего он назвал бы их темно-фиалковыми, и то лишь приблизительно. В придачу у нее были голубоватые веки и густые темные ресницы.

Гаремные глаза на упрямом лице девчонки-сорванца.

Если бы в его словарь входило словосочетание "пухлые губки" - а оно определенно никогда в него не войдет, - он бы назвал ее губы пухлыми, аппетитными, соблазнительными. Джек начал понимать, что находили в ней все другие. Даже в теперешнем растрепанном виде она могла своим знойным страстным взглядом растопить могучий айсберг. Правда, сейчас был один минус: от нее воняло. Он отпустил ее руки.