Подозрительно смотрит:
- …А на кой?
- Вам не всё равно?
Чешет в затылке:
- Ладно, попробую…
- Надо не «пробовать», - расслабился, понимаешь, с этими вермиколагами будучи в командировке в Чуйской долине, - а исполнять! Срок – неделя, разрешаю приступать к выполнению немедленно.
- Разрешите идти?
- Да, идите Вы уже…!
***
Через неделю… Мать, моя…
- Кто это? – шепчу, отведя в сторонку, - что за страхолюдины? И что это у них за бляхи? Носильщики с вокзала? И что за инструменты? Сельские патологоанатомы на отхожем промысле?!
Услышав, один из них обиженно:
- Сам ты «носильщик»! Проходимцы мы из Сибири.
Думал - ослышался и, переспросил:
- КТО?!
Ипполит Степанович, опустив долу очи – сгорая видать, от стыда за меня, за мою дремучую темноту, подсказывает:
- «Проходимцами» называют сибирских коновалов, Серафим Фёдорович. Бляха - для опознания их славной мастерством артели, а инструмент – для кастрации бычков, жеребцов, баранов и прочей домашней живности…
Тот, с «музыкальным слухом»:
- Вам, барин кого «подложить» надо?
- Носорог тебе «барин»! Да так, одного жеребца.
- Как раз по мне, гражданин-товарищ!
Посмотрел на его руки, представил саму «процедуру» и мне реально поплохело – чуть не блеванул.
Видя мою реакцию, тот жизнерадостно:
- Мы ещё скот лечим!
Мой порученец, проигнорировав сей диалог:
- Были ещё мезенцы, да с Орловской и Олонецкой губерний…
«Проходимец» руками машет:
- Да, те криворуки – только калечить горазды!
- …Да Вы ж сами просили с «интеллигентными» рожами!
От изумления раскрываю рот, на него уставясь во все глаза: и это называется – «интеллигентные рожи» ?!
- Другие – ещё хуже, смею Вас заверить.
- Куда уж хуже…
Мда! Да, уж. Впервые вижу, чтоб профессия - так явно изменяла под себя внешность профессионала.
И ещё, вот… Забыл я немаловажный факт, что Тухачевский – дитя своего века и, мало того – офицер. Следовательно, с лошадьми и соответственно с коновалами при них - он имел дело не меньше, чем с солдатами или скажем – барышнями на балах.
Разоблачит подставу на счёт «раз-два»!
Значит, хочешь не хочешь, бойся не бойся – а придётся возвращаться в варианту «А».
- Ипполит Степанович! Раздайте уважаемым проходимцам по пятёре и принесите мои самые искрение извинения, за напрасное беспокойство.
- «По пятере»? Да, мы счас с ними ещё разок покурим моего табачка и разойдёмся довольные друг другом.
Судя по довольному виду «проходимцев», они не считали это «беспокойство» напрасным…
Проводив пыхтящих дармовым табачком коновалов, беру Ипполита Степановича за пуговицу его пиджачка и кручу её:
- Следующее задание: найти как связаться со скопцами…
Тот, вновь с переляку чуть не проглотив самокрутку - выплюнул её и ожесточённо топча ногами:
- Пора завязывать курить эту дрянь! Мне послышалось, он сказал: «связаться со скопцами»!
- Ипполит Степанович, возьмите себя в руки! Это всего лишь афера - а не то, про что Вы подумали!
- Фффуууффф!!! - шумно выдохнув тот, вытирая носовым платком лоб, - деньги у них имеются, одобряю Серафим Павлович. Но это придётся в Тамбов ехать – там их «столица».
Вспоминаю, какую память после себя оставил Тухачевский в Тамбовской губернии и, лишь головой качаю:
- «В Тамбов», говорите? Ну, значит – такова судьба его.
- Кого, «его»?
- Кого надо – того и «судьба»! Езжайте, не мешкая в Тамбов, Ипполит Степанович… Только осторожней там с этой публикой! Поменьше с ними общайтесь и почаще за мотню держитесь – проверяя, не пропало ли что. Найдите самого из них авторитетного и, так мол – и так: мой начальник с вами хочет побеседовать об одном взаимно интересном дельце, а я здесь типа - ни при делах. Как забьёте «стрелку» - телеграмму дайте, я вскорости приеду.
***
Пока туда-сюда, интересуюсь как бы невзначай у Слащёва-Борщёва:
- Яша! А не знаком ли ты случайно с неким Какуриным?
Тот, живо:
- С Николаем Евгеньевичем?
- Ээээ…, - инициалов я не знал, - возможно и, Николай Евгеньевич.
- Случайно знаком по учёбе в Николаевской академии Генерального штаба. Но лишь случайно.
- И что он за человек?
В моём «послезнании», Какурин упоминается несколько раз. Но лишь в увязке с Тухачевским, без всякой конкретики и совсем по другому поводу – а не по его «стратегическим» изыскам. К этой личности мы ещё вернёмся, думаю, а пока надо придумать - как отвадить его от Тухачевского.
- «Что за человек» Кукурин, спрашиваешь? Да, гнида он, вошь в людском обличье, а не человек!
- Обоснуй.
- Всю Гражданскую войну добровольно прослужил у «самостийников» - от Рады и Скоропадского до Директории и Петлюры, а после вдруг «покраснел». Не сильно удивлюсь, если он уже и партийный50…
Как мне было известно, из своих бывших врагов Слащёв больше всех уважал Нестора Ивановича Махно и больше всех презирал «чубатых шароварников» любых подвидов.
- …Разве, не гнида?
- Гнида, да ещё и какая – «жовто-блакыдная». Хахаха!
- Хахаха!
Одно мне ни черта непонятно:
- Военспецов, прослуживших в РККА с 1918 года – увольняют одного за другим, по малейшему поводу и без оного. А этого, с такой «биографией» – назначают на довольно высокую и главное – ответственную должность… Ведь, он в Военной академии учит будущих командиров Красной Армии высшего(!) звена! Учит их тактике и преподаёт им историю Гражданской войны – что тоже немаловажно. Почему?
Пожимает плечами, как о чём-то - само-собой разумеющимся:
- Должно быть, он чей-то протеже. Такое сплошь и рядом было в Императорской армии, видать перешло и на «пролетарскую».
Понятно, чей он «протеже» - бездарно-гениального блядуна Михаила Тухачевского.
И понятно, чего Какурин и ему подобные перевёртыши - «напреподавали» красным командирам, что немцы их сцанными тряпками – аж до самой Волги-Матушки гнали.
Хорошо, ещё – не до Урала!
Долго ли, коротко – приходит телеграмма-молния:
«Стрелка забита зпт срочно приезжай Тамбов тчк Ипполит тчк».
Схватил в руки дежурный саквояжник, поцеловал на дорожку свою Королеву и в тот же вечер выехал на поезде в Тамбов.
***
Приехал через сутки в этот довольно скучно-грязно-деревянно-провинциальный городишко, хоть и центр губернии. Да, в принципе в «потерянной» России – почитай все города такие, не исключая и Москвы – производящей впечатление большой деревни с «белокаменным» Кремлём и куском Европы посередине.
Встретился со своим порученцем на до сих пор ушатаном разрухой железнодорожном вокзале и, перекусив да передохнув с дороги, после полудня отправились вместе с ним на нанятом извозчике куда-то на окраину. Там, на отшибе стоял обнесённый высоким забором шикарнейший «терем» - рубленный из цельных «в обхват» брёвен, под железной, крашенной в зелёное крышей…
Подле него и остановились:
- Тттпппру, шалая! Приехали, граждане – добро пожаловать на «корабль»: заходи – не бойся, выходи – не плачь.
«Корабль», это как мне ведомо – община скопцов, «кормчий» - её глава, а «богородица» - хозяйка.
Кулаки зачесались дать извозчику в ехидное рыло, но пока решался-раздумывал – тот получив расчёт, насмешливо-понимающе подмигнул и был таков. Ладно, обратно добираться – найдём на чём… Лишь бы выбраться и желательно в целосности.
- Подержите мой портфель, Ипполит Степанович.
Стучаться-входить в свежеокрашенные ворота особо не тороплюсь.
Наконец, тщательно изучив в карманное зеркальце свою «закамуфлированную» морду – нет ли изъяна и, поправив накладные усики, даю «предполётный инструктаж»:
